Сердце Волка (СИ) - Бурбовская Мария

Вот только и он сам не хотел говорить. Ни говорить, ни самому знать. Шерсть его вокруг глаз снова намокла, только сильнее. Огненный Глаз не был одним из тех, кто позволял себе больше одной слезы. От противной мысли о том, что даже сам Волк был невероятно разочарован своим горьким открытием, глаза реального тела защипало жгучей водой.

Кто же он такой?

Это ее шанс узнать правду!

— Да! — крикнула Лера в черную бездну.

— Я…

Голос Волка затих, будто приглушенный какой-то стеной и вскоре исчез окончательно. Лера слышала, что после «я» он пытался еще что-то сказать, что не смог. К сожалению, на этом сон оборвался.

Волк не успел. Не нужно было уточнять… просто говорить, и все. Лера потрогала лезвие ножа. В последнее время это действие ее успокаивало, позволяло приводить в порядок мысли. Не складывается. Что-то определенно не так. Повелевающий волками посланник мглы… Посланник мглы — это наверняка Волк. И река в этом деле еще никак не замешана. Армия Огненного глаза стоит на границе, но так и не вошла на территорию города. Нет. Это пустые надежды. Ничего еще не закончено. Дела еще есть.

Сирота…

— Ты не видела Ника?

— Нет, — пробормотала озадаченная Лера. — Что-то случилось?

— От этих ощущений башка уже взрывается… я тревожусь за него, — Пашка быстрым шагом обошел почти весь отель. — Он должен был быть дома. Он никогда не опаздывает, сегодня он не дежурит в больнице…

— Я пойду на второй этаж, — сказала Лера и поднялась по лестнице, высматривая между снующими туда-сюда постояльцами и работниками Ника.

Лера в ужасе остановилась перед дверью одного из номеров. Кровь!

Да что ж такое…

Заперто. Лера внимательно оглядела петли и край двери. Левосторонняя, насчет «от себя» или «на себя» она не была уверена, но решила проверить: с силой потянула на себя, затем наоборот. По всей видимости, дверь открывалась внутрь, потому что, стоило Лере толкнуть ее в ту сторону, она подалась чуть сильнее, чем когда Лера ее тянула на себя. Она отошла на несколько шагов назад, затем разбежалась и пнула дверь. Ей никогда не приходилось их выламывать, и сейчас с первого раза не вышло, разумеется. Зато грохот стоял такой, что Волк по ту сторону двери все слышал и наверняка готовился бежать или заметать следы. Если это вообще он.

Нужно еще сильнее. Будет очень неловко, если это окажется краской, а Лера просто так выломает кому-то дверь… и если вообще получится. Слишком много «если».

— Ты что делаешь?! — едва ли не на ультразвуке проверещал Пашка, мгновенно материализовавшийся у нее за спиной, но тут же осекся, увидев выползшую из-под двери багровую лужу. Непонимание и возмущение на его лице сменилось испугом и решительностью. Закусив губу от волнения, он грубо оттолкнул Леру и с первого удара ногой вынес дверь чуть ли не с петель.

Труп, постоялец. Но крови больше, чем должно быть. Она залила почти всю комнату и натекла за дверь. Многовато для одного человека…

Неужели… неужели Огненный Глаз не смог удержаться?

— Кого-то ранили, — Лера присела и потрогала пол, на самом деле смаргивая слезы. Пашке почти что противопоказано видеть, как кто-то плачет. Иначе начнет сам загоняться по поводу того, что он такой придурок и никудышный друг. Выходит, все было зря. — Совсем недавно…

— Ник… — прошептал Пашка, с трудом шевеля губами и заставляя себя дышать. — Он пропал… не просто… так.

Лера отвела взгляд. Этого человека она где-то уже видела… он стоял на улице, возле входа в отель, обсуждая с другими постояльцами или друзьями убийство Ольги Дмитриевны. Но сильнее всего удивляло то, что это произошло настолько бесшумно, что не заметил никто. Да, это наверняка сделал Волк — кто же еще мог оставить такие жуткие следы: дыры на теле от клыков и, словно кровавые дорожки, глубокие прочесы когтями? Тут Лера заметила, что возле трупа валяются черепки, то ли от чашки, то ли от тарелки, покрытые кровью. Должно быть, убитый пытался защищаться.

Пока Лера исследовала место преступления, Пашка поежился. Слюна загустела и стала усиленно выделяться, а в голове гулко, но не болезненно пульсировали мысли. Он едва мог двигаться, непонятное чувство с отголосками страха и желания действовать сейчас же сковало тело. Лера выглядела совершенно невозмутимой, и это его отчасти успокаивало, хоть и не могло помочь окончательно. С каждой секундой становилось все хуже. Ноги стали такими тяжелыми и будто не его, что Пашка с трудом пошевелил пальцами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я иду с тобой, — выдавил он. — Плевать мне на улики. Ник, возможно, ранен.

С таким взглядом спорить оказалось сложно. Лера осмотрела окно. Окровавленные осколки… что, если кого-то вытащили этим путем? Пашка немного помедлил, затем переступил порог и, шатаясь, подошел к ней. Лера посмотрела вниз и сказала:

— Высоковато.

Пашка аккуратно оттолкнул ее и вылез. Затем, цепляясь за подоконники и карнизы, быстро спустился, легко спрыгнул и грациозно приземлился.

— Стой! — но было поздно. Он не обратил внимания на восклицание Леры и бросился в глубь леса.

Лера выругалась и пулей вылетела через главный вход. Нет, обязательно ему было через окно лезть. Всего на несколько минут задержались бы, зато вышли нормально… Пашку она догнала нескоро. Тот замедлился и теперь сверялся с кровавым следом.

— Как ты собираешься на него кидаться? В одиночку? Можешь о себе позаботиться? Интересно, как, без серебра!

— Да, могу, — прорычал Пашка. — Этот гад похитил и ранил Ника… я должен быть там.

Страх никуда не делся и не ослабел, а только стал сильнее. Но наряду с ним появился такой гнев, которого он мог бы послушать и не пожалел бы. Пашка вдруг вздрогнул: на миг ему показалось, что вот сейчас, наконец он увидит Волка и разберется с ним. Отомстит за все, сполна: за пропавших, за раны Леры, за ее голодавшую сестру, за исчезнувшего Ника…

И больше никогда, никогданичего подобного не повторится.

Потому что он убьет его. Серебра не было, но ведь можно вырвать ему важный орган — сердце или легкие, свернуть шею. И тогда все выяснится: оборотень или нет. Убийца или нет… А если и сам умрет, то что же. Пал в бою.

Так они крались еще довольно долго. Скоро позади оказалось и логово Волка. Лера не думала, что это какая-то ловушка.

— Стой, — прошептала Лера. Пашка неохотно повиновался. — Ты слышишь?

Они оказались на пустой поляне. Их окружали странные звуки, похожие на тявканье, сопение и скуление.

— Что? — Пашка повернулся к Лере. — Я не могу ждать.

— Ты ничего не слышишь? — изумилась она. — Не нравится мне все это…

— Мне тоже, — сквозь зубы процедил Пашка и вдруг сорвался с места. Он исчез настолько быстро, что Лера даже не успела запомнить направление, в котором он вдруг пропал.

Звуки как будто сузили круг.

— Черт тебя подери, идиот! — на глаза Леры навернулись жгучие слезы, она остановилась в нерешительности. А вдруг это все-таки ловушка? И туда попадется не тот?!

С того момента, как Кристина обнаружилась целой и невредимой, Лера чувствовала себя намного лучше. И даже предстоящая битва с Волком не так сильно пугала ее. Но теперь… это чувство накатило с новой силой. Тревога. Беспокойство. И самое главное — как помочь?

Вдруг где-то впереди громко хрустнула ветка.

Лера схватилась за голову в попытке приглушить страх. Изо рта вырвалось завывание:

— Дура-а-к…

Казалось, сам лес обратился на сторону монстра — с каждым мгновением и вздохом становилось все темнее, словно Леру держала за руки смерть.

А затем эти звуки пропали. Лес молчал. Как будто замер в ожидании чего-то ужасного. Затылок прошило ледяными иглами, зрачки расширились от ужаса. Лера застыла, не в силах ни двигаться, ни кричать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Слезы уже ручьями текли по ее щекам. Она бессильно уверяла себя в том, что с ним ничего не случилось и не случится, но остановиться не могла. Ведь он просто убежал, и пока ничто не намекало на присутствие Волка здесь…

Захлебывалась в плаче.

Мертвую тишину разрубил мучительный, сжигающий внутреннее спокойствие, вопль. Вопль, полный отчаяния, ужаса и боли. Затем он коротко оборвался, как оборвалась и жизнь кричащего…