Бремя судьбы (ЛП) - Ернар Казиев

— Червехвост, — прошипел он высоким голосом, заставив человечка подпрыгнуть от неожиданности. — Расскажи мне всё, сейчас же!

— Г-господин, в-вы очнулись! — проговорил, заикаясь, Петтигрю, остановившись в дверях, страшась подойти ближе. — Н-ну, сейчас сен-сентябрь. Вы б-были в коме п-почти два с половиной м-месяца. М-мы не знали, что П-потер сделал, так что м-мы не знали, как л-лечить вас.

— Мне окружают идиоты! — выплюнул он, внутри росла злость. — Что, никто из вас не смог справиться с тем, что сделал какой-то ребёнок?

Петтигрю рухнул на колени.

— П-простите, Господин! — взмолился он. — М-мы растерялись б-без вашего руководства. П-поттер сбежал в ту н-ночь и всё рассказал этому придурку-м-магглолюбцу. По слухам, П-поттер едва не умер т-тогда и д-до сих пор восстанавливается. М-министр не верит Д-дамблдору. Он не в-верит, что вы в-вернулись, милорд.

Улыбка расползлась на его изуродованном лице.

— Итак, этот имбицил-министр действует именно так, как нам нужно, а Поттер слаб, — с удовольствием констатировал он — это было лучшее, на что он мог рассчитывать. — Какие точно сведения у вас есть о состоянии Поттера?

Петтигрю нервно заёрзал на коленях.

— Н-ну,  два придурка из наших не у-усидели и ат-таковали поезд, в-вёзший детей в Х-хогвартс, — продолжал заикаться человечек. — Он-ни загнали П-роттера в угол и по-попытались выяснить, что о-он с вами с-сделал. П-поттер был ра-ранен.

А вот это было совсем не то, что он хотел. С его губ сорвалось рычание.

— Идиоты! — выплюнул он. — Где моя палочка? Сейчас я ими займусь!

— Э-эти и-идиоты м-мертвы, милорд, — совсем разнервничался Петтигрю. — М-мы п-почли за лучшее ли-ликвиди-дировать и-их, чтобы-бы за-защитить вас.

Ему оставалось только прошипеть.

— Дай мне руку, Червехвост, — приказал он. — Настало время слугам поплатиться за свою некомпетентность. Поттер заплатит за то, что сделал со мной. Чтобы это ни была за сила, которая есть у Поттера и которой боится этот идиот-магглолюбец, мне нужна она. Никто не будет сильнее меня... никто, и Гарри Поттер в особенности.

Петтигрю подполз к ногам своего господина и протянул ему дрожащую левую руку с Темной меткой. Он быстро схватил Петтигрю за руку и приложил палец к метке, и Петтигрю завопил от боли. К крику Петтигрю присоединился ещё один, картинка накренилась и рухнула — а Гарри Поттер сел на кровати, хватая ртом воздух и держась за шрам, который разрывался от боли.

Гарри нацепил очки и выбежал из спальни, даже не заметив, что продолжает дрожать. Стояла полночь, но ему было плевать. Он слетел с лестницы, пронесся по гостиной и выбежал наружу — портрет едва успел убраться с его дороги. Словно на автопилоте он летел по коридорам и вниз по лестницам, пока не врезался в каменную горгулью. Нужно было увидеть Дамблдора, он как он пройдёт внутрь, если не знает пароля?

“...мой... малыш... лимонные... дольки...”

Гарри круто развернулся, чтобы посмотреть на обладателя таинственного эха, но никого не обнаружил. Времени удивляться не было, он повернулся к горгулье и прошептал: “лимонные дольки”. Горгулья ожила и отошла в сторону. Стена повернулась, открыв спиральную лестницу, начавшую двигаться вверх. Когда движение остановилось, Гарри бросился наверх и замер перед деревянной дверью с латунным молотком в виде головы грифона. Изо всех сил надеясь, что профессор Дамблдор услышит его, Гарри три раза стукнул в дверь и стал ждать, чувствуя, как с каждой секундой терпение покидает его.

Но долго ждать не пришлось — дверь вскоре медленно открылась. Гарри осторожно зашёл в тускло освещенный всего несколькими свечами кабинет и осмотрелся в поисках директора. Все портреты прежних директоров и директрис по-прежнему спали. Дверь за спиной парня закрылась. Он развернулся, но заметил только Фоукса, спящего на своём насесте. Никто, казалось, и не обратил на него никакого внимания. Никто, казалось, даже не заметил, что он вошёл. Но если это так, то кто его тогда впустил?

Подойдя к столу Дамблдора, Гарри потёр продолжавший болеть шрам, раздумывая, стоит ли ему сесть и подождать Дамблдора или попытаться самому его  найти. Не успел он придти к какому-либо решению, как сокрушающая волна силы прошла сквозь его тело, заставив упасть на четвереньки. Такой силы он не ощущал с памятного третьего испытания. Немедленно пришла паника. Что же делать?

Тело парня начало дрожать, он не мог ничего с этим поделать, а кабинет стал наливаться светом. Вскоре он стал нестерпим, и Гарри пришлось закрыть глаза. В груди начала нарастать боль, а значит, он всё это время не дышал. Гарри попытался вдохнуть хотя бы глоток воздуха, но легкие отказывались повиноваться. А тело продолжало требовать кислород, руки подкосились, и он свалился на пол... Выброс стал потихоньку утихать, но парень не мог пошевелиться. Почувствовав что-то мягкое около своего лица, он приоткрыл глаза и увидел Фоукса. Феникс внимательно на него смотрел. Гарри смог лишь простонать и вновь закрыл глаза. На лицо упало что-то влажное — слезы Фоукса, — феникс положил свою голову на плечо парню. Удивительная птица была рядом, оберегала его.

Следующее, что запомнил Гарри, было прикосновение чьей-то мягкой ладони к его лицу, пока другая гладила его по спине. Глухой голос, в котором чувствовались нотки изрядного беспокойства, дошёл до его слуха, заставив Гарри вновь приоткрыть глаза. И застонал, когда кто-то перевернул его на спину и осторожно взял на руки. Голова откинулась влево и упёрлась во что-то твердое. Парень очень хотел уснуть, но прояснившийся голос не дал уйти ему в объятия Морфея.

— Гарри, ты должен сказать мне, что произошло, — мягко произнёс профессор Дамблдор. — Обещаю, после ты сразу сможешь уснуть.

Гарри, застонав, запрокинул голову и посмотрел на обеспокоенное лицо Дамблдора.

— Шрам, — выдавил он. — Он очнулся... позвал их... я... не нашёл вас... выброс... сильный, не мог... дышать...

Дамблдор крепче прижал парня и вздохнул.

— Прости меня, мой мальчик, — тихо вымолвил он. — Мне следовало предвидеть, что ты будешь меня искать. Твой шрам всё ещё жжётся, Гарри? Что-нибудь ещё болит?

Изредка моргая, Гарри посмотрел на Дамблдора, пытаясь понять, что он спросил. Жжётся ли шрам? Болит ли что-то?

— Нет, — выдавил Гарри, из последних сил борясь со ставшими свинцовыми веками. — Только устал. Шрам... не жжёт... сейчас.

Профессор Дамблдор мягко улыбнулся и перехватил парня.

— Отлично, — произнёс он, в его голосе ясно ощущалось облегчение. — А теперь спи, Гарри. Об остальном мы поговорим утром.

Гарри закрыл глаза и положил голову на грудь Дамблдора. Сейчас он был слишком уставшим, хотелось лишь спать. Он сделал всё, что намеревался. Профессор Дамблдор сможет воспользоваться информацией нужным образом. Самое главное, хоть кто-то знает, что Волдеморт наконец очнулся.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});