Братство волка - Пьер Пело

Но пока решетка стояла на месте.

Внезапно из глубины клетки раздался четкий громкий голос, обладатель которого потребовал тишины и спокойствия, повторив свою просьбу несколько раз. Затем он принялся стучать по прутьям решетки, и шум постепенно стих, не считая нескольких возгласов и пьяного смешка. Невидимый в темноте мужчина приказал, чтобы на собак-убийц надели намордники, увели их с арены и поместили в клетки.

Когда присутствующим сообщили, что сегодня ночью не будет боев, но зато предстоит настоящая охота, снова послышались крики, но тон их был уже другим.

Чтобы успокоить собак, пришлось бросить им куски мяса, причем некоторые из этих кусков были не чем иным, как трупами других собак, которые выходили на арену раньше и потерпели поражение.

Люди постепенно покидали зал, за исключением псарей, которые ждали, когда они смогут снять цепи, сдерживающие собак-убийц, и увести животных в их клетки, дав команду голосом. Когда за псарями закрылись железные двери, решетка стала медленно подниматься и из темноты появился Зверь. Спрыгнув с арены, он бросился в зал и исчез за единственной открытой дверью.

Вслед за ним из клетки вышел человек в маске волка и поклонился.

* * *

Они прибыли поздно утром и работали без отдыха, делая то, что должны были делать, пока не заметили, что вечер превратился в смутный отголосок дня.

Луна окрашивала невероятной белизной облака, проплывающие время от времени по небу, и дрожащую листву на деревьях. Лунное сияние разливалось по земле, освещая резные листья папоротника, корни деревьев и троих мужчин, сидящих у костра. Посреди небольшой площадки, расчищенной от травы, тлели угли, и, когда налетал легкий порыв ветра, дым от костра клонился немного вправо, постепенно растворяясь в воздухе. Мани пояснил, что огонь не отпугнет Зверя, а скорее наоборот, приведет к ним, когда его погонят волки. Сказав это, он подбросил в костер сухих веток.

Тома подождал, пока разгорится пламя, и поставил на камни у края костра котелок с водой, предназначенной для чая. Сжав губы и как бы собираясь с силами, маркиз д'Апше устало произнес:

– Значит, его пригонят сюда волки.

По его тону невозможно было понять, говорит ли он это утвердительно, будучи уверенный в том, что так и будет, или же скрывает иронию и сомнение…

Грегуар отвел взгляд от костра и пристально посмотрел на молодого человека, на его потное лицо, блестевшее в отблесках костра. Мани, не поднимая головы, продолжал палкой шевелить дрова, чтобы ветки и поленья легли в нужном порядке. Судя по всему, он прекрасно понял смысл замечания Тома. Выдержав паузу, Мани тихо заговорил на безупречном французском языке:

– Однажды, когда мир только-только появился, Создатель, не в силах уследить за всеми предметами и существами, решил послать на землю волка, чтобы тот обежал ее всю. В первый раз волк обежал землю так быстро, что не успел толком ничего разглядеть, и Создатель повторил свою просьбу. Во второй раз волк обежал землю за год, но опять же не справился с задачей, и тогда Создатель послал его в третий раз. Но волк не вернулся: земля стала слишком большой для него, а на его пути встречалось так много разных вещей, что он до сих пор в поисках. Создатель все еще ждет возвращения волка. Однако теперь, через много поколений, многие волки забыли, зачем они находятся здесь, на земле. Они стали жить вместе со всеми животными и нашли среди них тех, кто мог бы заменить их и передать Создателю послание, а также извиниться за то, что они не справились с заданием. Среди всех животных волки выбрали человека: по их мнению, люди были наиболее достойны, чтобы предстать перед Создателем. Вот тогда волки и научились превращаться в людей, но, идя по этой дороге, они вскоре поняли, что это плохой путь. Они увидели, что у людей есть не только хорошее, свойственное волкам, но и много зла. Они узнали, сколько слабых людей произошло от волков. И тогда волки решили оберегать людей до тех пор, пока те не смогут наконец передать их донесение Создателю, рассказать Ему их историю и остудить Его гнев. Поэтому волки стали тенью людей.

Мани замолк. Его голос затих среди лесных шорохов, шума ветра, потрескивания дров в костре и бульканья воды в котелке.

Но уже через пару минут индеец поднял голову и, прикрыв глаза, насторожился. Грегуар и сам напряг слух еще до того, как Мани закончил рассказывать свою историю, и теперь медленно, с предельной осторожностью поднялся и стал вслушиваться в различные шорохи.

– Некоторые люди знают об этом. И эти люди – волки, – тихо прокомментировал шевалье историю, поведанную индейцем.

Внезапно донесся крик. Он прозвучал два раза, а затем повторился в глубине леса. Неподготовленный человек вряд ли услышал бы его. Затем раздался ответный крик, уже с южной стороны и намного ближе.

Мани по-кошачьи, абсолютно беззвучно, поднялся на ноги. Свет луны на мгновение отразился в лезвии томагавка, который висел у него на поясе.

Затем вскочил Тома. Мужчины быстро переглянулись.

Легкий шепот – скорее тень шепота или дыхание, которое напоминало дуновение ветра, – пробежал по листьям, и они странно, беззвучно задрожали, как будто бы это колебание было вызвано тем, что вдруг заволновалась и изменила свое направление сила притяжения. Было слышно, как к ним приближается глухой топот. Десятки лап взрыхляли почву, столетиями обогащавшуюся в этом лесу. Завывая и рыча, волки вели вперед свою жертву, точь-в-точь как об этом говорил Мани: будто бы животные и деревья сговорились между собой.

Это была охота на одну жертву, но те, кто ее выслеживал, за ней не гнался…

Внезапно совсем близко раздалось рычание, и от его звука у Тома кровь застыла в жилах. Этот волк не являлся частью стаи, что дружно мчалась по ночному лесу. Он стоял на тропе один, и его рык был адресован не волкам.

Грегуар быстро поднял с земли два пистолета крупного калибра, которые он по очереди взвел, а затем подбадривающим взглядом посмотрел на Тома. Маркиз был бледен, но его глаза светились решимостью. Он наклонился к большому предмету, завернутому в холстину, и извлек внушительных размеров арбалет. При виде этой штуковины Грегуар не смог сдержать улыбки и проговорил, покачав головой:

– Знаешь, я ожидал чего-то в этом роде…

Но Тома с такой ловкостью стал обращаться с оружием, что снисходительная улыбка на лице шевалье исчезла, уступив место заинтересованности. Маркиз натянул тетиву с помощью железного рычага и прочно закрепил ее на крючках пускового механизма. В ложу, в которой был устроен продольный желоб, он вставил короткую железную стрелу.

– Семейное наследие, – прошептал он Грегуару, с изумлением наблюдавшему за ловкими действиями молодого человека.

В этот момент поляна осветилась ярким сиянием луны. Кусты неподалеку от их костра с треском раздвинулись, и из них показалось страшное существо. Мани в тот же миг вскочил, направившись в его сторону. За Зверем следовало до двух десятков волков. Они прекратили свой гон и теперь, ломая сухую поросль, подпрыгивали на месте, повизгивая и рыча.

Индеец начал что-то напевать в ответ на крики волков. Угрожающе размахивая томагавком перед самой мордой Зверя, он что-то говорил как на своем языке, так и на волчьем. Зверь смотрел на него и в то же время оглядывался по сторонам, как будто изучал место, где его явно ждали. На какую-то долю секунды он замешкался, очевидно осознав, что попал в ловушку, и принял решение бежать. Это было заметно по нервному движению его шеи, увенчанной пышной гривой. Из-за суматохи, тотчас же возникшей в стае волков, которые оставались за его спиной, он окончательно убедился в необходимости побега. Поднявшись на мощные лапы, Зверь открыл пасть, полную острых, как стальные лезвия, зубов. Его глаза налились кровью, а из пасти потекла слюна. Он напряг мускулы и подскочил, сразу став огромным, но Мани как ни в чем не бывало продолжал его дразнить.

Грегуар выстрелил в Зверя из двух пистолетов сразу, а через секунду Тома обрушил на него всю мощь своего старинного «неуязвимого оружия»…

Из двух пуль, выпущенных Грегуаром, ни одна не настигла Зверя и, что еще обиднее, даже не нанесла ему никакого вреда, лишь слегка оцарапав тело и вырвав из него клок шерсти. В ответ на выстрелы он только подпрыгнул, как будто хотел поймать в воздухе что-то невидимое. Выстрел Тома, напротив, тяжело ударил его в бок. Монстр взвыл от боли, кинулся на индейца, и оба покатились по мокрой земле.

Грегуар закричал так, что сразу же осип. Он бросил пистолеты, не успев их перезарядить, и схватил другие, взводя курок на бегу. Краем глаза он увидел, как Тома перезаряжает свое «семейное наследие», вставляя новую стрелу, и успел разглядеть во мраке живого и невредимого Мани, сидевшего на корточках меж освещенных стволов деревьев.

В глубине рва показалась фигура человека, который яростно взмахнул двумя руками, сжатыми в кулак. Зверь снова резко вскочил на лапы, но тут же скорчился от боли. Обнаружив в разорванном боку торчавшую арбалетную стрелу, он громко взвыл. Казалось, у него не только был вырван клок шерсти, но и отслоился кусок кожи. Под этой странной кожей, висевшей лохмотьями, они увидели только одну маленькую каплю крови и исцарапанную поверхность металла, по виду похожую на железную кирасу. Когда Зверь заметил Грегуара, который, подняв пистолеты вверх, подбежал к краю канавы, а затем и Тома, направившего на него арбалет, он зарычал, открыв ужасную пасть, блестевшую целым рядом острых железных зубов и ослепительно белых клыков, очень внушительных размеров. В этот момент Тома выстрелил, и Зверь, не мешкая ни секунды, прыгнул на него.