Африка. История и историки - Коллектив авторов

Ясно, что социализм не может строиться на подобной метафизике.

Можно с уверенностью сказать, что социализм и коммунализм связаны друг с другом. Социализм соотносится с коммунализмом так же, как капитализм с рабством. Принципы, лежащие в основе комммунализма, находят свое выражение в новых условиях при социализме. В доиндустриальных обществах коммунализму не нужна защита, однако в индустриальном обществе, которое располагает сложными средствами производства, ситуация иная, поскольку, если нет условий для должного выражения принципов, лежащих в основе коммунализма, появятся классовые различия, которые в свою очередь связаны с экономическим неравенством и следовательно с политическим неравноправием. Социализм может и реально защищает принципы коммунализма в современных условиях, это форма социальной организации, когда на основе этих принципов, усваиваются методы производства и формы управления, которые обеспечивают технический прогресс и развитие человеческой личности. Только при социализме мы гарантированно можем накопить необходимые для развития средства и обеспечить, чтобы доходы от капиталовложений использовались для всеобщего благосостояния.

Социализм – не спонтанное явление. Он не появляется сам собой. У него есть фундаментальные принципы, в соответствии с которыми основные средства производства и распределения необходимо обобществить, чтобы не допустить эксплуатации большинства меньшинством, т. е. защитить экономический эгалитаризм. Политика социалистических стран Африки может отличаться в деталях, но эти различия не должны быть произвольными или делом вкуса. Их надо научно объяснять как необходимость, проистекающую из конкретных условий в самих странах.

Есть только один способ добиться социализма – выработать политический курс, направленный на достижение общепринятых целей социализма. Каждая из них принимает особую форму в специфических обстоятельствах отдельного государства в конкретный исторический период. Социализм зиждется на диалектическом и историческом материализме, которые исходят из существования объективной реальности, где действуют объективные законы. Человеческое общество является частью этой реальности, где действуют свои законы.

Избавив социалистическую практику от иллюзий и фантазий, мы сделаем социализм научным. Полагать, что существует племенной, национальный или расовый социализм – значит отказываться от объективности в пользу шовинизма.

© Перевод на русский язык. С. В. Мазова, 2013

В. И. Евсеенко. Историческая наука в Гвинее: этапы становления и проблемы

Историческая наука в Гвинее ведет свое начало, как и во многих других африканских странах, от традиций фольклора, от устных исторических преданий, передаваемых из поколения в поколение профессиональными народными сказителями – гриотами.

Центр обучения искусству гриотов издавна сложился у народа мандинго (малинке) в Верхней Гвинее в деревне Джолиба-Коро. Его выпускники выступали в роли историков (дьели), хранителей памяти о жизни и быте своего этноса. Письменная историческая литература на родном языке получила развитие лишь у народности фульбе (пель). Она представляла собой объемные поэмы (касыды), освещавшие религиозные и исторические сюжеты. Из произведений этого жанра известна, например, опубликованная в 1935 г. касыда Мухаммаду Алиу Тьама «Жизнь аль-Хадж Омара Таля», прославлявшая деяния альмами (имама) мусульман фульбе, правителя феодально-теократического государства в Западном Судане Фута-Джаллона в первой половине XIX в.

С гордостью за предков, за свое великое историческое прошлое в современной Гвинее вспоминают уроженца Мали Ахмеда Баба, писателя, юриста, историка и астронома, чьим именем назван культурный центр в Томбукту. Этот выдающийся ученый средневековой Африки не только описал в своих произведениях события, связанные с походом султана Марокко аль-Мансура против империи малийской народности сонгаев в конце XVI в., но и организовал народное сопротивление марокканской оккупации.

Газета «Horoya» («Достоинство» – на языке малинке) отметила, что Ахмед Баба, который сам владел библиотекой в 1600 томов, «помог своими письменными свидетельствами лучше узнать замечательную цивилизацию, которая процветала на берегах реки Нигер в Средние века»[352].

Административный секретарь Национальной конфедерации трудящихся Гвинеи Мамаду Уларе в преамбуле своего выступления на XI съезде Демократической партии Гвинеи в 1978 г. напомнил депутатам о том, что «до XV–XVI вв. африканские народы были полностью хозяевами своей судьбы. Они знали период независимого существования, во время которого сумели создать цивилизации, по величине и богатству превосходившие большинство европейских аналогов, а некоторые из них так и оставшиеся непревзойденными».

По его словам, «…несмотря на свои достижения, континент, который называют “колыбелью человечества”, в определенных исторических условиях не устоял перед колониальным игом. Европа одолела Африку в момент, когда последняя наслаждалась обстановкой социально-политического спокойствия и не помышляла о развитии своих оборонительных сил»[353].

Проникновение в середине XV в. в Западную Африку европейских колонизаторов разрушило самостоятельный процесс развития местных государств. С 10 августа 1889 г. – с официальной даты основания в Гвинее французской колонии Южных рек – интерес к перспективной заморской территории заставил власти метрополии развернуть в регионе активную работу по сбору сведений о физической географии, о расселении живущих здесь народов, об обычаях и образе жизни населения.

Главными информаторами и летописцами происходивших в конце XIX – начале XX в. событий в африканских владениях стали французские офицеры, путешественники, предприниматели и ученые, участвовавшие в специальных экспедициях и различных цивилизаторских миссиях. При расовой дискриминации, туземном режиме, законсервированной неграмотности абсолютного большинства взрослого населения (даже в 1956 г. доходившей до 95 %[354]), отсутствии в Гвинее высших учебных заведений формирование национальной интеллигенции в колониальной системе происходило крайне медленно. Накануне провозглашения независимости лишь 12 гвинейцев имели высшее образование[355].

В первой половине ХХ в. гвинейская историческая наука была представлена, главным образом, немногочисленными дипломированными учителями, устраивавшими на собственном энтузиазме при школах краеведческие музеи, и подсобными рабочими, которых нанимали европейцы для археологических раскопок. В середине 1940-х годов страны, которые, по известному выражению В. И. Ленина, веками удерживались колонизаторами «вне истории», стали постепенно превращаться из объектов политики в ее активных участников.

Ситуация в колониях изменилась в связи с победой прогрессивных сил во Второй мировой войне, образованием социалистического лагеря и небывалым подъемом в послевоенном мире национально-освободительного движения. Метрополия пошла на значительные уступки африканским владениям в виде демократических преобразований.

В 1945 г. учитель из народа фульбе Ясин Диалло был избран депутатом от Гвинеи в Учредительное собрание Франции. В 1946 г. Гвинея, как и другие колонии, получила право на ограниченное самоуправление, а ее жители смогли поменять унизительный статус «подданных» на благозвучное звание «граждан Французского Союза». Предпринимались шаги по ликвидации режима индижената, автохтонное население освобождалось от принудительного труда и обязательного подушного налога, снимались запреты на оппозиционную общественную деятельность.

В стране развернули свою пропагандистскую работу кружки коммунистического просвещения, начали создаваться местные общественные объединения активистов в форме регионально-этнических союзов, политических партий и профсоюзных организаций. Расширение возможностей самостоятельного участия в историческом процессе, в решении своей судьбы послужило питательной средой для развития в гвинейском обществе чувства национального самосознания, стремления к защите своего достоинства и принадлежности к африканской культуре.

Возросший интерес к доколониальному прошлому получил научную поддержку от открытого в 1944 г. в Конакри филиала Французского института Черной Африки (ИФАНа), который взял на себя организацию и руководство рядом проектов, связанных с изучением культурного наследия коренных народов Западной Африки. Одним из первых его подразделений стал отдел музейной организации и сбора коллекций фольклорного искусства. С 1947 г. он превратился в хранилище первых экспонатов по истории и археологии страны. Результаты исследовательской работы и литературного творчества местных интеллектуалов публиковались в журнале «Этюд Гинеэи», 13 номеров которого вышли в свет в период с 1947 по 1955 г.