Сказания Древней Японии - Садзанами Сандзин

id="id20">

Кинтаро

В старые времена в горах Асигара провинции Сагами жили-были Ямауба и Кинтаро. Жили они в глубине гор, в самых дебрях их. Ямауба была матерью, а Кинтаро[121] – сыном ее.

Выросший в глуши гор, Кинтаро с младенчества обладал громадной физической силой, такой, что обыкновенным, даже взрослым людям невмочь было тягаться с ним. И по мере того как он подрастал, все больше и больше увеличивалась сила его. Восьми-десяти лет от роду он, как игрушкой, вертел уже огромной секирой, сваливая ею для забавы громадные деревья, раздробляя утесы. А затем из обитавших в горах зверей он подобрал себе товарищей – медведя, оленя, обезьяну и зайца – и начал разгуливать себе с ними повсюду, предводительствуя этой бандой.

Однажды Кинтаро, сопровождаемый, по обыкновению, своими зверями, бродил по горам и по долам, и вот они пришли на широкую поляну.

– А что, слуги мои верные! Не позабавиться ли нам борьбою[122] на этой полянке? – обратился Кинтаро к своей банде.

– Это хорошо придумано! – одобрил его медведь. – Право, недурно будет! Ладно, я сейчас же устрою арену, а уж ты изволь быть зрителем.

– Идет! Я буду зрителем. Кто победит, тот получит от меня награду.

– Здорово! Эй вы! Слышите? Награда будет! Ну-ка постараемся. Вали, ребята!

И олень, и обезьяна, и заяц начали помогать медведю, и не успели оглянуться, как арена уже была готова.

– Отлично! Арена готова. Ну начинайте! Кто там? Да вот пускай для начала схватятся обезьяна с зайцем. А ты, олень, будешь судьей.

– Слушаю! Я буду судьей. Итак, извольте приготовиться, высокочтимые обезьяна и заяц, и выходите сюда, на арену, как только будете готовы.

Живо изладилисъ обезьяна и заяц и выскочили оба на арену. Олень встал посередине.

– Борются с одной стороны краснозадая, а с другой – длинноухий. Готовьтесь, всмотритесь один в другого! – провозгласил олень имена борцов и убрал прочь свой веер, разделявший их[123].

Оба зверя устремились вперед друг на друга, и борьба началась.

– Смелее, смелее! Вали вовсю! – покрикивал олень.

– Не поддавайся, краснозадая! Держись, долгоухий! – подбадривал их медведь.

Борьба шла своим порядком. Наконец заяц здорово нажал на обезьяну и так хватил ее оземь, что она только ахнула, шлепнувшись своим красным задом.

– Борьба окончена! – провозгласил олень и поднял веер над победителем – зайцем.

Сейчас же Кинтаро отделил один из захваченных с собой на завтрак рисовых колобков и наградил им победителя.

Обезьяна начала жаловаться:

– Да ведь я поскользнулась, оттого только и побеждена. Ну давай еще раз! Посмотрим еще, чья возьмет!

Они опять начали борьбу. Но хитрая штука обезьяна! Неожиданно схватила она зайца за уши и, пока он корчился и извивался от боли, ловко дала ему подножку, так что он растянулся на самой середине арены. На этот раз награду получила обезьяна.

Затем боролись олень с зайцем. У одного длинные уши, а у другого большие рога. Каждому они мешали, каждый берег свое, и борьба их вышла очень забавной. Но олень как-то нечаянно оступился и благодаря этому был побежден зайцем. Несколько раз еще начинались схватки между зверями, одолевал то один, то другой. Но наконец все они утомились.

– Довольно на сегодня, завтра опять можно будет, – решил Кинтаро и, став во главе, пошел опять бродить со своими зверями куда глаза глядят, как вдруг пришли они к одному бурному горному потоку в ущелье.

Думали было перебраться на ту сторону его, да никак нельзя. Нет ни моста, ни какого-либо перехода. А внизу грохочет и кипит, с грозным ревом несется стремительный горный поток. Как тут быть? Вся компания призадумалась.

– Погодите малость! Я устрою отличный мост, – спокойно сказал Кинтаро.

Все заинтересовались, что же он сделает такое?

Кинтаро уперся руками в росшее тут же, на обрыве, над потоком, громадное дерево и, крякнув, с силой нажал на него. Протяжно и жалобно заскрипел лесной великан под мощной рукой Кинтаро и, вывернувшись с корнями, грохнулся над потоком, так что его вершина оказалась на другом берегу стремнины. Получился отличный перекидной мост.

– Ну вот вам и мост! Надежный мост. Идем все за мной! – сказал Кинтаро и перешел первым.

Все его спутники были поражены.

– Вот так сила! Это из рук вон что такое! – дивились они, идя следом за Кинтаро.

А как раз на этот случай на самой вершине скалы находился какой-то дровосек. Он видел все это и прямо-таки глазам своим не верил.

– Что за диво! Такой малыш, а с корнем выворачивает деревину в два добрых охвата, устраивает мост и переходит по нему так смело, горделиво, да еще медведь, олень за ним… Не из обыкновенных, однако, детей он! Чей бы он? Откуда? Пойду-ка незаметно за ним да прослежу.

Дровосек живехонько спустился со скалы, переправился по мосту, переброшенному Кинтаро, и незаметно пошел следом за ним.

Кинтаро и не знал себе ничего этого. Немного погодя он распростился со своими товарищами и направился домой.

– А вот и я, матушка! – заявил он по приходе.

Горная женщина обрадовалась:

– А! Кинтаро вернулся! Ну где же гулял ты сегодня?

– А сегодня мы были в горах с медведем, оленем, обезьяной да зайцем. Мы там забавлялись борьбой. Интересная была борьба! Завтра опять пойду, опять борьба будет.

– Вот как? Это хорошо! Ну а кто же оказался сильнее всех?

– Кто? Да об этом и говорить нечего. Я, конечно!

– А затем?

– А затем медведь.

– Ну а после медведя?

– После медведя? Кто эт…т…то? Да все почти одинаково сильны – и олень, и обезьяна, и заяц.

Так болтали они то да се по части борьбы, как вдруг снаружи раздался голос:

– А ну-ка, малый, попробуй со мной разок побороться! – И вслед за тем кто-то вошел в хижину.

Пораженные неожиданностью, с изумлением смотрели мать и сын на пришельца, никогда еще не виденного ими дровосека.

– Кто ты, собственно, будешь? – спрашивали они его.

Дровосек улыбнулся.

– Это решительно все равно, что бы там и кто бы там я ни был, а вот попробуй-ка потягаться со мною разок, помериться силою рук! – отвечал он.

Кинтаро не смутился:

– Ладно, потягаемся! Не сердись только, дяденька, коли побежден будешь. – И он сейчас же выставил вперед свою руку.

– Давай-давай!

– Ну, вали!

Борьба началась. Дровосек оказался силачом, и состязание, пожалуй, затянулось бы надолго. Но он решил, видимо, что достаточно, и прекратил борьбу.

– Ну, я действительно поражен! – воскликнул он. – Я ведь издали наблюдал, как ты выворотил с корнями дерево там, в ущелье, и перекинул его мостом через пропасть, ну а теперь еще попробовал тебя в борьбе, чтобы силу рук посмотреть. Правду скажу тебе, ты необычайный силач. Этак, когда ты подрастешь, ты станешь первым воином Японии. Однако жить так тут, в этой горной глуши… Жаль, право! А что скажешь, матушка? Что, если бы отослать твоего сынка в столицу да сделать из него самурая? Как думаешь?

– Ты же сам видел, какой он проказник! Чего бы и лучше, кабы сделать его самураем. Это заветное мое желание. Но чтобы попасть в самураи, нужен посредник. Надо, чтобы кто-нибудь помог устроить это. Где уж нам? Хотелось бы, конечно, да не бывать этому!

– Постой, постой! Если ты действительно имеешь серьезное намерение, то тебе нечего беспокоиться – все уладится.