Адская игра. Секретная история Карибского кризиса 1958-1964 - Александр Фурсенко

По приказу Пентагона штаб военно-воздушных, военно-морских и сухопутных сил США в Атлантике собрал представителей родов войск, чтобы срочно пересмотреть два основных плана непредвиденных действий по вторжению на Кубу. Белый дом проинструктировал Объединенный комитет начальников штабов о необходимости сократить время подготовки к началу обоих планов, носивших названия Оперативный план (Оплан 314-61 и Оплан 316-61, соответственно, до четырех и двух дней). Кеннеди и его советники хотели нанести стремительный и смертельный удар по режиму Кастро в случае, если Кастро или контрреволюционеры дадут для этого приемлемый повод{1}.

Вторжение не будет легким. По оценкам американской разведки, кубинцы имели 275 тысяч человек под Ружьем, включая регулярную армию, резервистов и милицию. Помимо того, что Советский Союз обеспечил их легким и тяжелым оружием, после Залива Свиней он помог кубинцам создать военно-воздушные силы. Самолеты У-2, совершавшие раз в два месяца облеты острова по приказу президента, отданному в январе, уже засекли 45 советских боевых самолетов{2}.

Чтобы добиться успеха, командование американских военных сил в Атлантике рассчитывало атаковать с применением всех родов войск. Операция должна была начаться с удара силами двух армейских воздушно-десантных дивизий, постоянно дислоцировавшихся в форте Кэмпбел, штат Кентукки, и в форте Брэгг, штат Северная Каролина, которые будут передислоцированы во Флориду. Две дивизии морской пехоты последуют за десантниками, произведя высадку с морских амфибий при поддержке американского военно-морского флота. Тем временем силами морской авиации и соединений тактической авиации будет обеспечено прикрытие с воздуха. После первого удара по морю и по воздуху будут переброшены танковые части из форта Беннинг (штат Джорджия) и форта Худ (штат Техас), а также подразделения пехоты из штатов Джорджии, Оклахомы и Кентукки. На вопрос об оценке финансовой стоимости операций командование заключило, что для подготовки Оплан 314 потребуется 6,5 млн. долларов плюс 153 тысячи долларов в день в ходе операции{3}. Оценок относительно возможных людских потерь сделано не было.

Анализ, проведенный командованием американских военных сил в Атлантике, стал частью общего обзора политики американского правительства в отношение Кубы. Месяцем раньше Роберт Кеннеди сказал новому директору ЦРУ Джону Маккоуну, что Куба является «приоритетной проблемой американского правительства, все другие — второстепенны, и на нее нельзя жалеть ни времени, ни денег, ни усилий, ни людей»{4}. С ноября 1961 года, когда президент Кеннеди назначил бригадного генерала Лэнсдейла руководителем и координатором программы против Кубы, на самом верху стала циркулировать информация, что президент решил «использовать все ресурсы, чтобы сместить Кастро»{5}. 18 января, после того как были собраны мнения всех задействованных служб в правительстве, Лэнсдейл доложил план выполнения «кубинского проекта», или операции «Мангуста»{6}. Очевидно удовлетворенный прогрессом в этом деле, Кеннеди сказал своему брату в частной беседе: «Заключительная глава по Кубе еще не написана»{7}. Братья Кеннеди никогда не скрывали своего гнева в отношении американской разведки в целом, в особенности в отношении ЦРУ, после унижения, которое они испытали в апреле 1961 года. Больше не должно было повториться поражения, подобного в Заливе Свиней.

Спустя две недели после того, как командование американских военных сил в Атлантике обсуждало способы осуществления прямой военной интервенции на Кубе, Объединенный комитет начальников штабов отдал ему распоряжение официально оформить эти проекты, чтобы они могли стать основой для новых планов возможных действий на Кубе. Директива Объединенного комитета начальников штабов поступила в штаб-квартиру командования американских военных сил в Атлантике в Норфолке, штат Вирджиния, в половине первого ночи 22 февраля.

В Москве было время завтрака, когда в Норфолке узнали, что Объединенный комитет начальников штабов принял решение: «Желательно, чтобы… планы по поддержке Оплана командования американских военных сил в Атлантике были завершены как можно скорее»{8}.

Кремль не получил копию этого послания. Однако у министра иностранных дел Андрея Громыко и министра обороны Родиона Малиновского было общее представление о намерениях командования американских военных сил в Атлантике и Объединенного комитета начальников штабов. 21 февраля, за день до того, как этот план получил добро от Объединенного комитета начальников штабов, Владимир Семичастный, новый председатель КГБ, направил им специальное послание, в котором предупреждал, что «военные специалисты США получили оперативный план против Кубы, который, по его информации, поддержан президентом Кеннеди»{9}.

В рапорте КГБ не было конкретного упоминания Оплан 314, но говорилось, что действия сухопутных сил будут поддержаны подразделениями военной авиации, расположенной во Флориде и Техасе. Советский разведывательный источник неверно утверждал, что Кеннеди передал полномочия по осуществлению агрессии единолично Макнамаре. Однако КГБ сообщал советскому правительству, что ему неизвестно, когда Макнамара может дать добро на проведение операции: «Конкретная дата начала операции нам еще неизвестна, хотя говорят, что она состоится в ближайшие несколько месяцев».

Откуда русским стало известно об этом? Были ли эти неопределенные разведданные результатом проникновения советской разведки в высокие сферы в Вашингтоне, или это всего лишь совпадение, что 22 февраля советские и американские военные руководители в одно и то же время обсуждали вероятность того, что Джон Ф. Кеннеди вскоре отдаст приказ нанести второй удар по побережью Кубы?

Любимый зять

Разведданные относительно американских военный приготовлений не были неожиданными для Кремля Н.С.Хрущев и члены Президиума ЦК были вполне готовы получить прямые подтверждения того, что администрация Кеннеди планирует очень серьезную операцию с целью свержения Кастро. 1 декабря 1961 года Кастро публично заявил, что он является коммунистом, и поклялся вести Кубу по пути социалистического строительства. Хрущев и его советники полагали, что Кастро допустил ошибку, которая дорого обойдется. «Нам было трудно понять, почему это заявление было сделано именно тогда», — вспоминал позднее Хрущев. По его утверждению, заявление Кастро «имело своим немедленным результатом расширение пропасти между ним и теми, кто был против социализма, и сузило круг тех, на кого он мог положиться в случае агрессии… С тактической точки зрения особого смысла в этом заявлении не было»{10}. С одной стороны, Кастро ослабил свои позиции на Кубе, а с другой — его заявление сделало агрессию с севера более вероятной. Как Хрущев скажет позднее Кастро в частной беседе, состоявшейся в 1963 году: «Не было такого человека, который думал бы, что когда вы победили и избрали курс на строительство социализма, Америка будет вас терпеть…»{11}

Поэтому как только Кастро сделал это заявление, Кремль стал искать подтверждение того, что Кеннеди попробует, по образному выражению Хрущева, «задушить» коммунистическое дитя в его колыбели. После заявления Кастро и до начала 1962 года тринадцать правительств стран Латинской Америки под давлением США разорвали дипломатические отношения с Кубой. Эти усилия по изоляции Кубы, казалось, подтверждали озабоченность Хрущева. Москва не имела представления о том, что эти действия составляли наименее секретную часть кампании по плану «Мангуста»; при этом советское руководство считало, что нечто в этом роде вполне возможно.

8 февраля, за две недели до того, как КГБ направил свой тревожный доклад об американских военных приготовлениях, Президиум ЦК вернулся к рассмотрению проблемы обеспечения безопасности Кубы. Впервые с сентября 1961 года наиболее влиятельные деятели Советского Союза решили предпринять что-нибудь, чтобы помочь Кастро защитить себя. Их побудили к этому крайне тревожные разведданные от источника, гораздо более надежного, чем те, которыми располагал КГБ. Даже не упоминая об операции «Мангуста», этот источник нарисовал такую картину: нетерпеливый президент приучил себя к мысли, что маленькая Куба представляет угрозу безопасности региона и что политика по отношению к Фиделю Кастро приобрела черты личной вендетты. Этим источником информации был не кто иной, как сам Джон Ф. Кеннеди.

В первую неделю февраля зять Хрущева Алексей Аджубей возвратился домой после длительного визита в Новый Свет. Эту поездку увенчала беседа Аджубея с американским президентом в Вашингтоне. Аджубей уже сообщал в Кремль об этой встрече в телеграмме, отправленной 31 января, но как он объяснил своему тестю по возвращении, Кеннеди сделал крайне провокационное заявление о кастровской Кубе, о котором он решил информировать Хрущева лично.