От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада - Базиль Гарт

Форсировав Дон, танковые корпуса Клейста устремились на юг, 29 июля немцы ворвались в Пролетарскую (конечный рубеж продвижения согласно прежнему плану ОКХ), через два дня вступили в Сальск, где одна танковая колонна повернула на Краснодар, чтобы прикрыть левый фланг 17-й армии, а вторая двинулась прямо на Ставрополь. 7 августа немцы заняли Армавир, а 9 августа — Майкоп.

Но для армии Паулюса, наступавшей на Сталинград по коридору между Доном и Донцом, ситуация складывалась по-иному. Поскольку лишь 14-й танковый корпус Витерсгейма был полностью моторизован, остальные корпуса армии растянулись на многие десятки километров, и перспектив успешно атаковать с марша противника, который решит перейти к жесткой обороне, у нее было немного. 12 июля Ставка Верховного Главнокомандования создала новый, Сталинградский фронт (его командующим 23 июля был назначен генерал-лейтенант В. Н. Гордов) и начала быстро — насколько позволяла железнодорожная сеть — перебрасывать на него подкрепления. В течение трех недель шла гонка, знакомая еще по летним сражениям 1941 года, между спешившими к Сталинграду колоннами немцев и спешно выдвигавшимися и развертывавшимися резервными армиями русских. На этот раз русские опередили немцев, но ненамного.

Генерал В. И. Чуйков, который позднее станет одним из видных советских командиров, которые руководили обороной Сталинграда и своим примером вдохновляли защитников города, в начале июля занимал должность командующего резервной армией, находившейся в районе Тулы. Полученный его 64-й армией приказ о передислокации в район Сталинграда дает наглядное представление о срочности и сложностях переброски четырех стрелковых дивизий и четырех бригад армии к Дону, связанных с прибытием и выгрузкой воинских эшелонов на семи различных железнодорожных станциях и форсированным маршем от 100 до 200 километров по степи на запад к Дону.

Из рассказа Чуйкова также видно, что, помимо необходимости упредить приближавшиеся к Дону дивизии Паулюса, не менее важно было также повысить дисциплину и боевую стойкость отступавших частей Красной Армии. Советская тактика в этот период 1942 года сводилась к отводу войск на новые рубежи, когда противник прорывался на флангах, чтобы избежать дорогостоящих боев в окружении. Но в условиях длительного отступления по горящей родной земле трудно поддерживать дисциплину и боевой дух войск, особенно среди новобранцев и недостаточно обученных и закаленных солдат, из которых в основном состояли в тот период соединения и части Красной Армии. Мужество и героизм, проявленные при обороне Сталинграда, — наилучший критерий возрождения высокого боевого духа и моральной стойкости воинов Красной Армии. Этого буквально за несколько недель сумели добиться такие командиры, как Чуйков, Еременко, Родимцев.

Между 23–29 июля, пока механизированные дивизии Гота бороздили степь в районе Цимлянской, 6-я армия предприняла попытку с ходу ворваться в Сталинград. Незначительное сопротивление, оказываемое до этого отходившими советскими войсками, поощрило Паулюса атаковать своими дивизиями по мере их подхода 62-ю советскую армию, получившую приказ занять оборону по реке Чир и в большой излучине Дона. В результате и подтягивавшиеся немецкие подкрепления, и выдвигавшиеся советские резервы, включая части 64-й армии, вступали в бой по мере их подхода примерно в равной пропорции.

Паулюс, имевший значительное превосходство в танках, бросил в наступление сперва три, затем пять, потом семь пехотных дивизий. Завязалось ожесточенное сражение, проходившее с переменным успехом, в ходе которого русские войска постепенно вытеснялись из большой излучины Дона. Но 6-я армия была столь изрядно потрепана, что у нее уже не хватало сил, чтобы форсировать Дон. Немцы также не сумели очистить от русских войск излучину реки в районе Клетской, что позднее в ноябре привело к катастрофическим последствиям.

Неожиданная мощь русского сопротивления убедила Паулюса, что 6-я армия не сможет одна в одиночку переправиться через Дон, и в первой неделе августа наступило временное затишье, пока 4-я танковая армия с боями приближалась к Сталинграду с юго-запада. В этот период соотношение сил заметно изменилось в пользу немцев, так как 64-я армия, сыгравшая столь важную роль в отражении первого натиска Паулюса, оказалась вынужденной все дальше и дальше растягивать свой левый фланг в южном направлении в связи с приближением танков Гота. К 10 августа 6-я армия подтянула все свои дивизии и артиллерию к Дону.

К тому же — что весьма показательно с точки зрения того, как Сталинград постепенно начал притягивать к себе все ударные силы вермахта, — 8-й авиационный корпус Рихтгофена,[115] обеспечивавший поддержку операций танковой армии Клейста на Кавказе, был перебазирован на аэродром в Морозовске для участия в предстоящем наступлении немцев на Сталинград.

Прошла еще неделя, пока Гот пробивался от Аксая на север, а затем 17–19 августа немцы предприняли первое концентрированное наступление с целью овладеть Сталинградом.

Паулюс, как старший командующий, которому была подчинена армия Гота, сосредоточил свои танковые корпуса на флангах, чтобы охватить города с севера и юга—две танковые и две моторизованные дивизии на северном, три танковые и две моторизованные на южном фланге, в центре наступали девять пехотных дивизий.[116]

Фронт оборонявшихся советских войск тянулся дугой от Качалинской на севере вниз по берегу Дона, а затем уходил на восток к Волге по реке Мышкова. Его протяженность составляла несколько сот километров, но в поперечнике — всего 60–70 километров. Его защищали две армии — 62-я и 64-я — одиннадцать стрелковых дивизий, многие неполного состава, остатки нескольких танковых бригад и других частей.

Вначале наступление развивалось медленно. Готу, в частности, никак не удавалось прорвать оборонительные рубежи русских между Абганерово и озером Сарпа.

22 августа немецкие войска сумели форсировать Дон и создать плацдарм у Песковатки. На рассвете следующего дня 14-й танковый корпус Витерсгейма пробил узкую брешь в обороне русских в районе Вертячего, прорвался в северные пригороды Сталинграда и к вечеру 23 августа вышел на высокий крутой берег Волги. Теперь Паулюсу и командующему группой армий «Б» Вейхсу казалось, что Сталинград находится у них в руках. Отрезанный с севера танками Витерсгейма от остальных советских войск Сталинградского фронта, гарнизон города оказался в тяжелом положении: проблема его снабжения и тем более переброски ему подкреплений казалась непреодолимой. В прорыв был введен 5-й пехотный корпус Зейдлица, и немцы полагали, что атакой с севера они быстро сомнут 62-ю армию. В тот же вечер люфтваффе получило приказ нанести нокаутирующий удар.

По числу участвующих самолетов и весу сброшенных бомб воздушный налет на Сталинград в ночь с 23 на 24 августа был самой массированной операцией люфтваффе после 22 июня 1941 года. В нем приняли участие все авиакорпуса (I, IV и VIII) 4-го воздушного флота Рихтгофена вместе с имевшимися эскадрильями транспортных трехмоторных Ю-52 и дальними бомбардировщиками с аэродромов в Керчи и Орле. Многие из пилотов сделали по три вылета, и более половины сброшенных бомб были зажигательными. Почти все деревянные здания — в том числе многочисленные рабочие поселки на окраинах Сталинграда — сгорели дотла, пожар бушевал всю ночь, и было так светло, что можно было читать газету в 70 километрах от города. Это был акт террора, предпринятый с целью убить как можно больше мирных жителей города, вывести из строя городские службы, вызвать панику, деморализовать защитников Сталинграда и устроить погребальный костер на пути отступающих войск — по примеру Варшавы, Роттердама и Белграда.

«Весь город охвачен пожаром, — с удовлетворением запишет в дневнике офицер 267-го полка 94-й дивизии Вильгельм Гоффман, — по приказу фюрера люфтваффе предало его огню. Так им, этим русским, и надо, чтобы они прекратили сопротивление…»

Но 24 августа наступило и прошло, а за ним и 25-е, дни сменяли друг друга, и стало ясно, что русские полны решимости сражаться на подступах к городу и, если потребуется, в самом Сталинграде. Витерсгейм удерживал пробитый им коридор, тянувшийся к Волге, но расширить его в южном направлении не мог. 62-я армия русских медленно отступала к городу, но закрепилась на его окраинах. Огромный перевес в танках и авиации позволил Готу оттеснить 64-ю армию к Тундутово, но она продолжала обороняться, и надежды прорвать ее фронт мощным танковым ударом не сбылись.

Второе за месяц крупное наступление немцев захлебнулось, и одним из незапланированных обоими противниками последствий этого явилось то особое магнетическое притяжение, которое Сталинград станет оказывать на обе воюющие стороны. 25 августа городской комитет обороны, возглавляемый первым секретарем обкома ВКП(б), обратился к сталинградцам с воззванием о защите осажденного города: