Ташкент - Москва книга вторая, Халхин-Гол до и после, часть первая - Фарид Ахмеров

покинете нас от рака желудка. Этого мы допустить не можем – без борьбы мы не сдадимся. Поэтому главное задание для вас – это справиться с болезнью. Тем более, медицинские технологии 21-го века обещают, что если болезнь распознать пораньше – диагноз не является приговором. Товарищ Поликарпов, вы направляетесь в Ташкент. Возьмите с собой Александру Федоровну и Марианну Николаевну, пусть они там вас поддерживают и пока врачи не позволят к работе (конструкторской) не приступайте. Лучше изучайте историю развития авиации во второй половине 20-го века по книгам и журналам. Учебники по конструированию тоже изучайте, может, что полезного найдете.

После того, как вождь произнес имя жены и дочери, Поликарпов почувствовал, что за словами Сталина стоит не только прагматический расчет руководителя, но и сочувствие доброго человека.

- Исходя из выше изложенного - продолжал Иосиф Виссарионович, - работу по объекту И-200 будет продолжать Гуревич, в помощь которому мы дадим товарища Микояна, Артема Ивановича. По информации полученной от потомков, они отлично сработаются, и их КБ станет одним из ведущих истребительных КБ в мире. МиГ – отлично звучит. Вы не возражаете, товарищ Поликарпов? А по выздоровлении, вы Николай Николаевич, возглавите КБ по разработке самолетов на новых принципах создании тяги – реактивных, воздушно реактивных, турбореактивных. Будем первыми штурмовать звуковой барьер.

- Куда уж нам звуковой барьер. Нам бы 600 километров в час преодолеть. – Проворчал Поликарпов.

- Вы зря сомневаетесь. Побываете в Узбекистане 21-го века, изучите технику и технологии, посмотрите на машины, летающие быстрее звука. Возможно, вам даже разрешат слетать на таком самолете в качестве пассажира. Будете одним из первых наших современников преодолевших барьер. Вы зря сомневаетесь.

У Ахмерова уже были готовы материалы по самолету МиГ-3, которые он вручил Гуревичу. Похоже, что все были в недоумении, но всем понравилось решение Сталина по этому вопросу.

Следующим был товарищ Сильванский. Александр Васильевич у любителей истории авиации в реальности 2016 года был одной из самых противоречивых фигур. Грамотный инженер, сильный, волевой человек, в шестидесятые годы работал в КБ С.П.Королева, в 1939 году был начальником КБ на заводе № 153 в Новосибирске. Это в 24 года. Как и многие конструкторы того времени добился участия в конкурсе на разработку истребителя. Не получилось лучше чем у Яковлева, Микояна и Лавочкина. Ни чем не ответил за бездарно растраченные миллионы народных средств, зато загремел под суд, разбив казенный ЗиС 101 (служебный автомобиль). Ходил слух, что он был зятем наркома авиапрома Кагановича. А просто парню было 24-25 лет, и молодая энергия пёрла и бурлила в нем как в вулкане. Вот этой копии О.Бендера Ахмеров предложил, а Сталин поддержал, доверить работу по конструированию беспилотных самолетов мишеней. Практически предполагалось сделать уменьшенную и дешёвую конструкцию, которую не жалко расстрелять летчикам истребителям во время тренировки или артиллеристам-зенитчикам во время их учебы.

Начальство согласилось на разработку двух видов мишеней:

- бездвигательную модель, типа планёр или планирующая крылатая бомба, без заряда, конечно. Падая с большей высоты, она должна была набрать скорость, а потом за счет простого механического командоаппарата маневрировать пока не собьют или пока не упадет, потеряв высоту и скорость;

- и второй тип, с простейшим маломощным двигателем и управлением от такого же, как в первом случае командоаппарата, или по радио.

Это все, а так же то, что американцы во время войны выпустили несколько тысяч мишеней и в том числе по этому, добились отличных показателей в соотношении побед и потерь в воздушной войне, Сталин, как мог, объяснил товарищу Сильванскому. Кроме того вождь довел до конструктора, что тот будет, практически, основоположником нового вида вооружения. Если дела пойдут хорошо, можно будет на основе конструкций Сильванского делать боевые беспилотники.

- Это, практически, все, что ВВС РККА хочет от вас получить, от ваших конструкторских бюро, – продолжил Сталин, - с некоторыми подробностями и уточнениями хочет выступить товарищ Ахмеров, наш представитель потомков, прибывших к нам из 2016-го года.

- Товарищи, вы получили чертежи и схемы в виде технических требований, но дело в том, что материалы по всем этим конструкциям значительно обширнее. Дело в том, что эти техтребования вам придется показывать непосредственным исполнителям, а они не допущены к той степени секретности, как вы. Остальные материалы, такие как результаты испытаний, варианты подбора конструктивных решений, недостатки конструкций по результатам войсковых испытаний, в общем, история машины от чертежа до снятия с производства, всё это есть у нас в институте, и за этим придется вам лично приходить к нам и получать информацию на месте. Не знаю, согласитесь ли вы, но мне кажется, анализ ошибок допущенных при конструировании может быть даже важнее получения подробных чертежей узлов и систем самолета. Теперь следующее, за пятьдесят лет с конца сороковых до 21-го века авиационная наука не стояла на месте, и некоторые ее достижения могут пригодиться вам, при разработке ваших машин. Например, входные устройства для входа воздуха – различные патрубки и диффузоры стараются отделить специальными щелями от потока воздуха движущегося вплотную к фюзеляжу самолета. Товарищ Джамилов, пожалуйста, первую схему. – И Богдан Алексеевич включил на большем сталинском экране рисунок со схемами машин 21-го века, где это наглядно видно. – Об этом свойстве видимо догадывались немцы и американцы, или их ученые открыли это явление и ни кому не показали, - продолжал Ахмеров, а на экране появилась иллюстрирующая это картинка с Ме-109 Г и с «Мустангом» П-51Д, где эти особенности конструкции явно прослеживаются.

- Я, конечно, не самолетостроитель, а конструктор по хлопкоуборочной технике, - Фарид Алимжанович решил раскрыть некоторые подробности своей биографии, - и то в недалеком допенсионном прошлом, но тот же анализ схем лучших самолетов грядущей войны показывает, что конструкторы самых удачных решений, старались поперечное сечение самолета с самой большей площадью, а это почти всегда место стыка крыла с фюзеляжем освободить от любых других, увеличивающих площадь сечения устройств, перенося их дальше или ближе к носу самолета или к хвосту. Если я не ошибаюсь, это они действовали, руководствуясь «правилом площадей». Точно изложить его я вам не могу, но думаю, мы найдем его в учебниках по аэродинамике. Вот здесь, обратите внимание, - и Ахмеров показал на схеме «Мустанга» эти сечения, - на машинах второй половины 20-го века использование этого правила еще нагляднее. – Богдан Алексеевич включил на экране схемы F-5 E и F-16.