Ташкент - Москва книга вторая, Халхин-Гол до и после, часть первая - Фарид Ахмеров

Николаевич Поликарпов и посмотрел, почему-то на сидящего напротив Гуревича, своего зама (скорее всего – уже бывшего).

После видов Ташкента и Узбекистана Богданом Алексеевичем, по заявкам трудящихся, были показаны документальные фильмы из серии «Истребители второй Мировой войны». Продолжая выпивать и закусывать, в принципе, не закусывать, а полноценно кушать то, что предложили гостеприимные хозяева (обедать никому сегодня не пришлось), гости внимательно смотрели на экран и слушали комментарии закадрового ведущего. Не очень длинные сюжеты закончились минут через сорок пять. Все конструкторы молча сидели, каждый думал об одном и том же, но по своему. Молчание прервал Поликарпов:

- Как неправильно мы жили. Лезли как поросята к кормушке, расталкивали друг друга локтями. Старались как можно больше заказов на себя перетянуть, не смотря – справимся, не справимся. А тут такая сила против нас готовится навалиться. Ведь любая тема, с которой мы справились не лучшим образом – это движение на пользу врагу. Да и друзей наших, в кавычках, тоже надо иметь в виду. Те ещё друзья.

Кто то, уже собирался сказать что-нибудь в поддержку Николаю Николаевичу, или возразить ему, но не успел. Со стороны двери раздался знакомый голос Ворошилова:

- Ну вот, опять пьют и без меня. Сидите, не вскакивайте. «Я, тебе, где командир? Я тебе в строю командир», - процитировал маршал, и пошёл на мгновенно появившееся свободное место рядом с Ахмеровым и Левицким.

- До дома ехать далеко, а кушать хочется, вот решил к вам заскочить на хлеб-соль. Да и в наркомат заехать ещё надо. А товарищ Сталин решил побеседовать с Михаилом Моисеевичем без меня, - продолжал в полголоса, только для Ахмерова и Левицкого, Климент Ефремович. Те всё поняли. Значит, Сталин принял предложение «ташкентских» и решил вопрос с наркоматом авиационной промышленности.

- Там ещё и Лазарь Моисеевич подошел, - продолжал Ворошилов, наливая себе в рюмку коньячок «Ташкент», - девочки, а супчика не найдётся?

Конечно, найдётся. Девочки не впервый раз угощавшие маршала, успели заранее всё приготовить. Конструкторы, следившие за каждым движением наркома, с удивлением смотрели, как он с удовольствием прихлёбывает какой-то супчик. Наконец, кто-то из конструкторов сказал:

-- А нам можно?

- Конечно, товарищи, хоть по две порции.

Дегустация прошла под восторженные возгласы. Только Артем Иванович сказал, что угощался у брата, чем-то подобным. Вечер прошёл в тёплой непринуждённой обстановке.

А в кабинете товарища Сталина было не до теплой обстановки.

Все разговоры уже состоялись. Сталин показал «братанам»Кагановичам (их, к счастью, было в кабинете всего двое) тот же фильм что и конструкторам. Спросил, кто виноват в таком состоянии Красного воздушного флота. Сам же ответил на этот вопрос и признался, что зря пере доверился Михаилу Моисеевичу в вопросах строительства воздушного флота. Теперь, когда времени осталось мало, надо принимать крутые, ответственные решения и по возможности спасти положение. Кроме того Сталин показал удивленным братьям выписки из информации из будущего об их судьбе. Михаил Моисеевич горячо воскликнул, что он готов застрелиться сейчас, не дожидаясь 1 июля 1941 года.

- Застрелиться проще всего. А кто работать будет? С кем мы немцев бить будем? С кем будем решать вопросы? Ведь ты застрелился в 1941 году не потому, что ты ответственности испугался. Ты в нашем деле засомневался, ты в победе нашей сомневался. – Сталин и Каганович говорили о будущем, о реальности «гостей», как уже о состоявшемся. – Ты подумал, что немцы победят. Тоже мне – Стефан Цвейг нашелся.

Очень многое, о еще несбывшемся, стало известно Иосифу Виссарионовичу. Каждый день, кроме повседневной текучки, он подолгу изучал все материалы из собранного людьми 21-го века. И это всё откладывалось в его бесконечной памяти.

- Вот, что если ты сам не можешь найти себе место и точку приложения своих сил – партия тебе поможет. Сейчас идет строительство газопровода из Узбекистана в районы Урала. Надо в кратчайшие сроки проложить трубы, построить газоперекачивающие станции, наладить их работу и пустить природный газ хотя бы до Челябинска. После 22 июня 1941 года это всё будет затруднительно. А общего руководства на этой важнейшей стройке нет. Вот политбюро и рекомендует тебя начальником строительства. Главным инженером к тебе рекомендуется взять талантливого инженера Зубкова Ивана Георгиевича. Сейчас он метро строит. Так, Лазарь Моисеевич?

Каганович-младший кивнул. Уж он-то кадры метрополитена знал. Не зря же московский метрополитен носил имя Лазаря Моисеевича.

Для пущего эффекта, Сталин ещё раз спросил Михаила Моисеевича Кагановича, передумал ли он стреляться и, получив положительный ответ, сказал, что должность наркома авиационной промышленности пока остаётся за ним. Трудно сейчас подобрать толкового заменителя, а с текущей работой пусть пока справляются заместители по отраслям. Лазарь Моисеевич остался без предупреждений о своей компетенции, только Иосиф Виссарионович попросил старого друга, легендарного наркома путей сообщения и любимца всех метростроевцев учесть, что с приближением начала войны нагрузки на его наркомат увеличатся кратно, а ресурсов больше не станет. Лазарь Моисеевич всё понял – как в анекдоте «считай это вторым предупреждением». С тем и разошлись. Братья, практически не сказав друг другу ни слова, разъехались по своим наркоматам. Несмотря на глубокую ночь, день для них ещё не кочился.

Не кончился вечер и в институте. Пить и есть уже ни кто не хотел, а вот побеседовать, узнать больше о будущем. Особенно Сильванский. Он всё выспрашивал у Фарида Алимжановича, как тот представляет себе работу по выполнению его задания. Фарид Алимжанович, в который раз, спокойно, разъяснял:

- Александр Васильевич, придёшь завтра к нам, попросишь Николая Ивановича подготовить для тебя материалы по самолётам-мишеням, изучишь зарубежный опыт дня три, составишь представление о своей работе, напишешь записку с планом мероприятий в свой наркомат, получишь утверждение и приступишь к разработке ТЗ. Утвердишь ТЗ у заказчика и начнешь Опытно-конструкторскую работу (ОКР). Совмещать это с работой главного конструктора завода № 153, видимо, не получится. План заводу никто не отменит.

Ахмеров устал за этот длинный день от разговоров, но надеялся не сорваться на надоедливого (или настойчивого?) молодого человека. Как всегда, на помощь пришёл Владимир Иванович.

- Саша. Я надеюсь, могу вас так называть? Так вот, Саша, прежде чем обратиться по инстанциям, как правильно рекомендует товарищ подполковник, вы, Саша, загляните в Центральный совет ОСОАВИАХИМа и спросите, кто главный по авиамоделизму? Постарайтесь связаться с ним и узнать где и как найти чемпионов Советского Союза по свободно летающим