Зимняя любовь - Нора Хесс

— Догадываюсь, что ты еще обо мне слышал. Например, что отец моего ребенка — Адам Белтран.

— Да. Но я никогда не верил этому. Он слишком труслив, чтобы тебе захотелось иметь с ним дело. А познакомившись с тобой, я еще больше убедился, что все слухи о тебе — грязная выдумка.

— Спасибо. — Лора подошла к выходу. — Мало кто верит, что отец девочки — Томас.

— Но я считаю именно так, — Хантер открыл перед ней дверь. — Счастливо. Увидимся в следующий четверг.

По дороге домой Лора зашла в магазин, чтобы забрать у Тейлора Жоли…

* * *

Поймав на себе гневный взгляд Флетча, Белтран решил не показываться на свадьбе. А кроме того, понял, что откладывать разговор на потом становится все бессмысленнее. Поэтому он остановился неподалеку от таверны и стал ожидать Флетча, чтобы выложить ему все начистоту. На легкий разговор рассчитывать не приходилось: уж слишком долго водил он всю деревню за нос, не опровергая слуха о своей связи с Лорой.

Белтран приготовился ждать, зная, что торжество окончится еще не скоро. Однако Флетч вышел из таверны довольно быстро. Адам поспешил ему навстречу, но, увидев выражение его лица, потерял дар речи. «О Боже! Да он раздавит меня голыми руками!» — ужасался Белтран, застыв на полпути в нерешительности. Однако он все же нашел в себе силы крикнуть дрожащим голосом:

— Флетч, подожди! Я хочу поговорить с тобой.

Флетч остановился на полушаге и с удивлением уставился на человека, который, как он считал, был источником всех его неприятностей.

— О чем мне с тобой говорить? — с раздражением спросил он.

— Я хочу только сказать, что между мной и Лорой ничего не было. Это все сплетни. Я даже не целовал ее, не говоря уже о ребенке.

Флетчу показалось, что Белтран не врет.

— А почему ты решил сказать об этом только сейчас? Ты же знал, что о вас говорят люди. Наверняка догадывался и о том, что я этому верил.

Адам отвел глаза в сторону. На его лице можно было прочесть стыд и смущение.

— Мне льстило такое мнение. Мне казалось, что это возвышает меня в глазах окружающих. Поэтому я всегда помалкивал, когда при мне говорили, что мы с Лорой любовники. На самом же деле она позволяла лишь слегка пофлиртовать с ней — не более того.

— А кто же тогда отец ребенка?

— Понятия не имею. Вокруг нее всегда крутилось столько мужчин, но она не обращала внимания ни на одного из них.

Белтран немного помолчал, затем, украдкой взглянув на Флетча, рискнул предположить:

— Может быть, Тейлор.

Флетч никак не отреагировал на эту догадку. Тогда Белтран продолжил:

— А может быть, отец Жоли — женатый мужчина? В поселке есть два светловолосых шведа.

Флетч рассмеялся:

— Да, но только одному из них — за шестьдесят, а другому — под пятьдесят. К тому же оба толстые и некрасивые.

— Хорошо. Но в Биг Пайне много людей, которые в детстве были светловолосыми и только с возрастом потемнели.

Флетч решил, что глупо обсуждать с Белтраном волнующую его проблему. Поэтому резко оборвал его:

— Все, хватит. Я очень рад, что ты не спал с Лорой. Но давай на этом и остановимся. Остальное — уже не твое дело.

— Конечно, — поспешно согласился Белтран. — Я просто подумал, вдруг помогу тебе чем-нибудь.

Не сказав больше ни слова, Флетч развернулся и ушел. Теперь ему стало еще хуже: он не знал, на кого направить свою злобу. Придется подозревать каждого мужчину с голубыми глазами и светлыми волосами. Немного утешало лишь то, что Хантера О’Хару можно было сразу исключить из этого списка — у него были такие же, как у самого Флетча, карие глаза и темные волосы. «Хотя, черт возьми, он действительно положил глаз на Лору. И она, похоже, отвечает ему взаимностью», — раздражался Флетч. Подходя к своему дому, он мысленно выругал зиму и снег, задержавших его в Биг Пайне.

Глава 12

Мысли о Хантере не оставляли Лору, пока она заправляла постель и прибиралась в спальне. Но ее мысли не были похожи на романтические грезы. Она видела в нем лишь хорошего друга, с которым можно отдохнуть, расслабиться, поговорить о чем-то сокровенном, серьезном или смешном.

Хантер не был похож на других холостяков поселка тем, что не принялся сразу же ухаживать за Лорой, добиваясь ее близости. Напротив — он вел себя так, будто важнее всего для него была дружба. Лору это очень удивило, но и еще больше расположило к нему одновременно. Ведь она сразу дала понять, что между ними не может быть любовных отношений.

Они встречались у Берты уже третий четверг подряд. Пили кофе, слушали рассказы хозяйки о ее жизни. Некоторые ее наблюдения заставляли гостей трястись от хохота.

Лора всегда уходила первой. Хантер оставался еще на полчаса. Однажды Лора не вытерпела и поинтересовалась у Берты:

— Хантер всегда задерживается у тебя. Он проводит время с твоими девочками?

— Нет, — хозяйка борделя выглядела несколько озадаченной, — Он никогда не покидает кухни, и без тебя продолжает по-прежнему болтать со мной, как и до твоего ухода. Его совершенно не интересуют мои девочки, хотя они были бы не прочь заполучить такого красавца. Наверное, какая-нибудь женщина в прошлом причинила ему сильную боль, и он до сих пор не может простить ей это…

«Или до сих пор любит ее», — продолжила эту мысль Лора, вспоминая тот разговор. Она почистила камин и открыла дверь, чтобы выбросить золу, как тут же позабыла о Хантере: на крыльце стояла Мэйда, уже протянувшая руку, чтобы постучаться. Подруги рассмеялись. Потом Мэйда вытерла ноги и прошла на кухню.

— Знаешь, Лора, — сказала она, усаживаясь за стол, — здесь, в Верхнем Мичигане, так же холодно, как и в моей родной Канаде.

— Наверное, это из-за северного ветра, дующего с озер.

Лора разлила кофе по чашкам и, пододвинув гостье печенье, спросила:

— Ты уже приготовила подарок для мужа? До Рождества ведь осталась всего неделя.

— Я вяжу ему свитер, но это оказалось так сложно. Дэниэл такой огромный, поэтому работа продвигается достаточно медленно. И все же к Рождеству думаю успеть — остался один рукав. А ты что подаришь Тейлору?

— Тоже свитер. Только я его связала еще неделю назад. А сейчас уже заканчиваю теплую кофточку для Жоли.

Мэйда немного помолчала. Потом все же решилась спросить:

— А Флетчу ты собираешься что-нибудь дарить?

— Нет. С него хватит и домашнего пирога.

— Мне так хочется, чтобы вы помирились! Мы бы тогда собирались по вечерам у нас и играли бы в карты. Может, тогда бы и эта ужасная Ховард прекратила бы к нам приходить, Мне так надоело встречаться с ней каждый вечер — ты не представляешь. Не потому, что она нам с Дэниэлом мешает, вовсе нет, просто она всегда ведет себя с нами несколько высокомерно, а с Флетчем так, будто готова проваляться у него в ногах всю жизнь.