Ваше Сиятельство 2 - Эрли Моури

id="id19">

Глава 19

Что такое «ангел»?

Я увидел, как сквозь языки дыма проступает фигура графа Сухрова. Одной рукой он закрывал нос платком, во второй держал пистолет, направленный на меня.

— Еграм, это я! — я предостерегающе поднял руку, одновременно активировал магический щит.

Мягко говоря, появился Сухров не вовремя. Я не хотел, чтобы он знал о моих способности перевоплощения. Но оставаться перед ним в облике Волги тем более нельзя, иначе мы очень не поймем друг друга.

— Кто бы ты ни был не двигайся! — он вышел из дыма, не опуская пистолета.

Я и не двигался, просто сбросил «Маску Лжеца». Она слетела не сразу, но мое лицо начало меняться и секунд через двадцать превратилось в обычное лицо графа Елецкого.

— Саша, ты⁈ — Сухров медленно опустил оружие.

— А кто еще? Или ты поверил, что Волга ожил? Вот зря ты пришел. Не хотел, чтобы все эти проблемы, — я кивнул на трупы возле ринга и у горящих обломков мебели, — коснулись тебя. Кстати, Леший был здесь. Сбежал с кем-то через заднюю дверь. Верно я, говорю? — спросил я Артис. — Леший туда вышел?

— Да, — выдавила она. Ее трясло. Не от холода — от нервного потрясения. На меня она смотрела совершенно дикими глазами: еще бы, только что стоял возле нее какое-то жуткое чудовище, порождающее огонь и смерть, теперь вроде обычный человек!

— Знаю этот ход, — Сухров окончательно расслабился и убрал пистолет в кобуру. — А кто эта девушка? — подойдя близко, он покосился на Артемиду.

— Одна из жертв стаи. Волки держали здесь в цепях три дня и, кажется, били. Вдобавок подруги подбросили. Иди сюда, — поманил я Артис.

Поборов страх она, позволила мне прикоснуться к своей руке, и я перетянул ее на нашу сторону от стойки, за которой «волки» держали своих жертв.

— Они мне не подруги, — отозвалась Артемида, одной рукой придерживая бронзовые чаши, прикрывающие ее груди, вторую прижав к лобку — она была без трусиков. — Я здесь уже пять дней, — выдавила она, подрагивая, и снова разревелась, наверное, почувствовав спасение.

— Ну-ну, что ты, — Сухров спохватился, снял свою куртку и накинул ей на плечи. — Все плохое для тебя кончилось. Идемте отсюда, а то задохнемся.

— Ее имя Артемида или проще — Артис, — сообщил я. Мне показалось, что девушка, несмотря на жалкий вид, грязь и кровоподтеки на теле, Сухрову приглянулась. Он ее разглядывал внимательно, тем особым взглядом, когда мужчина не просто оценивает девушку, а испытывает влечение к ней.

Выйдя через сломанную мной дверь, мы выбрались в коридор.

— Ты — страшный человек, Саш, — Еграм шел впереди, рядом с Артис, придерживая ее цепи, волочившиеся по полу.

— Это ты так меня, за это превращение в Волгу? Подожди, давай глянем, может для Артис здесь будет что-то из одежды, — я толкнул дверь в комнату, которую недавно успел бегло обследовать.

— Не только. Если бы я сам не видел твое превращение, то никогда бы не поверил, что такое возможно. Теперь я понимаю, от чего ты хотел идти один, — отозвался он, пропуская Артемиду в комнату. — Страшен ты тем погромом, который учинил. Теперь я даже не представляю, какая в тебе огромная сила. Страшен необычной добротой и таким же необычным гневом. Но, главное, ты страшен своими мыслями, которые не каждый понимает сполна. Ты посеял в меня свои идеи — я уже об этом говорил. Говорил, что я много раз повторял твои слова и много о них думал. Ты можешь меняться до неузнаваемости сам и менять других. Знаешь, чего я испугался больше всего несколько минут назад? — он наблюдал, как я роюсь в шифоньере, выдвигая ящики, в поисках какой-нибудь приемлемой одежды для нашей попутчицы.

— Наверное, ожившего Волгу, — не найдя ничего я, повернулся к Сухрову.

— Нет. Я испугался, что если бы ты не повлиял на меня так своими словами тогда, в «колбаснике», то я — тот прежний граф Сухров — мог не заметить беду этой девушки и пройти мимо. Может быть меня даже не слишком мучила совесть, что из-за моего безразличия сгорел человек. Теперь такого не может быть, — уверенно сказал Еграм.

— Если так на тебя повлияли мои слова, которых было вовсе немного, я рад за тебя, — отозвался я, втягивая ноздрями густой запах гари, и понимая, что нужно отсюда скорее выбираться. — Скажу еще так: если бы ты был скверным человеком, но те немногие слова никак бы не пробудили тебя. Дело не во мне, Еграм, а в тебе. Ты давно был готов, чтобы стать нормальным человеком, имеющим живое сердце. Давайте поторопимся к выходу. Увы, для Артис ничего нет. Ей хотя бы прикрыться чем-то…

— Давай так, я сейчас бегом к своему «Катрану», подгоню его ближе к выходу из двора и посигналю. И вы тогда выбегайте на улицу. Посадишь ее на заднее сидение, — решил Сухров. Не дожидаясь ответа, направился к выходу.

Я же перевел взгляд на штору, прикрывавшую часть подпотолочного окна. Забрался на стол и сорвал ее. Затем, сильным рывком отделил достаточно широкую полосу ткани и протянул Артемиде:

— На, вот этим прикройся. До эрмика дойти вполне сойдет, а потом подъедем к какой-нибудь лавке и купим тебе что-нибудь.

Она снова ударилась в слезы.

— Ну чего ты? — я смотрел как, девушка всхлипывает, обвязывая бедра обрывком шторы.

— Добрые боги послали вас. Вчера целый день я молила Артемиду, чтобы она скорее пронзила меня стрелой. Я больше не хотела жить и думала, что для меня самое лучшее, это быстрая смерть. Но сейчас я очень не хочу умирать! — она затянула узел, подняв ко мне заплаканные глаза.

— Ты носишь имя богини, которой поклоняюсь я, — взяв ее руку, подхватив цепи, чтобы не цеплялись, я потянул Артис к двери. Уже возле лестницы добавил: — Я люблю Небесную Охотницу. Возможно, она направила меня, чтобы вытащить тебя из беды. Воздай ей молитвы, когда появится такая возможность.

Когда мы вышли во двор, со стороны улицы уже доносился вой пожарных сирен — быстро среагировали огнеборцы. Из подвальных окон тянуло густым дымом. Виделось, как внизу мечется багровое пламя. Что-то ухнуло, пламя стало ярче — наверное, начали лопаться бутылки с крепким спиртным в баре. И хорошо, пусть там все сгорит — не нужен здесь этот клуб. Как странно, нелепо и жутко, что в нашем относительно благополучном городе есть такие места, где людей держат в цепях, унижают и убивают. Клуб пусть горит, а сам дом пожарные отвоюют. Со стороны улицы слышались выкрики, ширилась толпа зевак.

Когда мы вышли со двора, на Артис, выглядевшую весьма странно, никто не обратил внимания — все были поглощены происходящим в клубе. Между тем густой дым валил из дверей под вывеской «Кровь и Сталь», оттуда же вырывались злые языки пламени. Два больших пожарных эрмимобиля пытались пробиться к месту пожара, пронзая дымный воздух сиренами, объезжая пробку прямо по пешеходной дорожке сквера. Ерам не смог подъехать ближе из-за столпотворения перед клубом и призывно махал нам рукой с противоположной стороны Махровской. Мы перебежали улицу, и Артемида юркнула в открытую дверь «Катрана», а я задержался по знаку Сухрова.

— Леший идиотское сообщение скинул. Сказал, сегодня не придет, — Еграм кисло усмехнулся.

— Я бы очень удивился, если бы он рискнул пожаловать. Ладно, будем считать, что сегодня не явился по простительной причине. Но мне в любом случае его нужно достать. Ни он, ни Варга не имеют права на жизнь. Поможешь их найти? — я отошел еще на несколько шагов от машины, на всякий случай, чтобы наша новая знакомая меньше слушала подробности разговора.

— Мы найдем их. Теперь это и мое дело, — мой бывший противник кивнул. — Обязательно обсудим это позже. Если он будет уворачиваться от встречи, выясню, где их можно подловить. У мены есть двое хороших знакомых, которые имеют с Лешим дела. Еще вопрос… Эта девочка мне очень нравится, — Еграм украдкой глянул на заднюю дверь своего «Катрана», за которой сейчас сидела Артис. — С первой минуты запал на нее.

— Так в чем дело? Помоги ей сейчас. Для начала помоги с одеждой, отвези домой или в гостиницу, где она сможет привести в себя в порядок, — подсказал я, хотя Сухров явно не нуждался в очевидных советах. Он лишь хотел понять, есть ли у меня на нее виды. И еще я добавил: — Сам понимаешь, она очень многое пережила. Постарайся