Разлом (СИ) - Островская Алина

Но я решил не вмешиваться, а занять позицию наблюдателя. Временно. Единственное, что меня беспокоило, это уговор с Кельваром про вознаграждение от первых набегов. Все-таки надеялся подзаработать и раздать долги.

Ещё через несколько дней нас ожидало подобное недоразумение и по отряду прокатился недовольный рокот. Все-таки грабить беззащитные деревушки удел слабых, а берсерки таковыми себя не считали. Кровь от безделия застаивалась в венах, поднимая градус напряжения.

Тогда Бруни, выражая общее настроение войска, вызвал ярла на разговор:

— Такими темпами ты не сможешь заплатить нам, ярл Волдрекков, — он отрезал дольку от яблока и съел с ножа. — Учти, мы берём золотом, а не несушками.

— Я заплачу, — раздраженно рявкнул Кельвар.

— Думаю, я выражу общее настроение отряда, если скажу, что нам не нравится обворовывать простых селян. Это не делает нам чести. Если ты хочешь продолжить в том же духе, то тебе хватит и твоей горстки воинов. Мы за пять дней ни разу не обнажили клинки!

— По всему эти деревни были ограблены ещё до нас. Завтра мы отправимся глубже на север, куда вряд ли бы добрались другие.

— На север? Ты хочешь, чтобы мы шли пешком через Ледяной Лог? Я начинаю сомневаться в твоём здравомыслии, вождь.

— Что вы предлагаете?

— Ты говорил нам о городище Когррагов. Почему мы не идём туда?

Кельвар плотно сжал губы и обвёл присутствующих взглядом. У костра царила полная тишина, все ждали объяснений. Надежды не оправдывались и боевой дух постепенно угасал. Я причислял себя к тем, кто не понимал смысла этих мелочных набегов и тоже ждал ответ.

— Путь к Когррагам лежит через земли дикарей, что живут у Великой реки, — нехотя признался в своих опасениях ярл.

— Дикари? — с насмешкой выплюнул Бруни. — Это и вся проблема? Кельвар, с тобой сотня берсерков. Неужели ты считаешь, что с дикарями мы не справимся?

— Я этого не сказал.

— Тогда нет препятствий, чтобы взять путь на Когррагов?

— Нет, — кивнул ярл и воины взорвались довольным кличем.

— Другое дело, — Бруни по-братски хлопнул его по плечу и продолжил есть яблоко.

Я вывел последние штрихи на карте и отправился к Фенику. За несколько дней мы не продвинулись ни на дюйм в выездке. Да что там выездка, он даже не позволял толком оседлать себя.

Неподалёку от лагеря у пригорка меня ждала Алариэль с двумя варгами. За эти несколько дней она значительно приободрилась и, на добровольных началах, вызвалась мне помочь.

Фенрир не стал исключением из общего правила. Варг ластился к ведунье в той же мере, что и остальные, вызывая приступы ревности у ее Алкида. Волк порыкивал на наглого Феника и пытался мордой оттолкнуть от своей хозяйки. Ничего кроме улыбки эта картина во мне не вызывала.

— И в чем же секрет этой поразительной связи с животными?

Эли слегка вздрогнула от неожиданности, увлечённая обществом волков.

— Все дело в моей бабке, — улыбнулась женщина и присела, ведомая требованием варгов почесать их огромные животы.

— Это та, чей посох помог нам выбраться из горящей избы?

— Угу.

— И что не так с твоей бабкой?

Я подошёл ближе, отгоняя ладонью длинную шерсть, парящую перед лицом. Чем теплее становилось, тем сильнее волки начинали линять.

— Она была друидом.

Прозвучало это так обыденно, что я сперва не удивился и кивнул, будто мне сказали: «она была юристом/врачом/воспитателем в детском саду». А потом запоздалый сигнал таки дошёл до центра управления и я непонимающе нахмурился.

— Друид? Это как у кельтов?

— Кельты? — удивились мне в ответ. Эли поднялась, отряхнула крупные клочки шерсти с ладоней и взглянула на меня. — Твоя речь порой бывает такой странной, но от того не менее интересной. Когда-нибудь ты мне расскажешь о своём мире, Рик?

— Об электричестве, компьютерах, поездах и самолётах?

— Обо всем. Ведь что-то там такое было, что манило тебя назад. Быть может, семья? Жена, дети…

Эли смущённо опустила взгляд на свои руки, явно пожалев о заданном вопросе.

— Кроме войны в моей жизни не было ничего. Дома меня никто не ждал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Уголки ее губ дрогнули и она спешно отвернулась, скрывая от меня улыбку.

— Друиды — это особый класс людей, обладающий уникальными способностями, отличающими их от других. Визитная карточка друида — это прочная связь с животными и возможность управлять ими.

— Так ты не маг?

— Маг. Просто унаследовала от бабушки толику ее способностей.

— Толику? Ты управляла громадным этруссом!

— Бабушка могла бы управлять целым стадом и не несколько секунд, как я, — скромно опротестовала она мое возражение и стянула с ветви седло. — Если вопросов больше нет, давай приступим.

— На самом деле есть. Пока я буду отбивать себе все мягкие места, пытаясь оседлать Феника, ты расскажешь мне о Ратарри?

— Где ты услышал о них? — удивилась Эли, отводя к дереву Алкида.

— Это долгая и неинтересная история.

— Ратарри ни разу не были замечены в неинтересных историях, — вздохнула женщина и всучила мне лёгкое тренировочное седло с уздечкой. — Сосредоточься на вашей связи, Рик. Он должен чувствовать твою уверенность.

— Связи… мне кажется нет никакой связи, — буркнул себе под нос, подходя к варгу, поглядывавшему на меня с подозрением.

— Есть. И сильная. Если бы связи не было, то Фенрир не смог следовать за тобой из Разлома. Уверенней. Твои движения должны быть чёткими, — твердила Эли, наблюдая за моими потугами.

Волк пятился и уворачивался от подпруги каждый раз, когда я пытался накинуть ее ему на спину и застегнуть. Раз за разом она падала на землю, выматывая меня и забавляя волка. Он-то это воспринимал как странную игру. И когда окончательно вошёл в азарт, просто выцепил зубами седло из моих рук и трусцой побежал в сторону, разгрызать его всласть.

Я уселся под дерево, стирая капли пота, выступившие на лбу, и посмотрел на снаряжение, которое вряд ли теперь удастся спасти. Эли протянула мне бурдюк с водой и назидательно повторила:

— Ты не веришь своему варгу и самому себе. Человеку сложно уловить эту связь, но ты должен почувствовать ее сердцем. Только так вы начнёте понимать друг друга.

— Сколько парням потребовалось времени, чтобы объездить своих варгов?

— Несколько месяцев. Это сложный процесс, требующий упорства и терпения.

— Что ж, придётся запастись не только седлами…

— Ратарри весьма необычный народ, — начала она, задумчиво почёсывая морду Алкида. — Их город Роттэр расположился юго-западнее Эдихарда. Наверное, это самая большая точка, собравшаяся вокруг себя немыслимое количество людей. Но большая часть из них — рабы. Предводитель Ратарри — Кацпер Сухопалый. Редкостный гад, — фыркнула ведунья.

— Ты с ним знакома?

— Знакома…, - раздраженно выпалила и тут же осеклась, исправляясь, — я хотела сказать, что его знает каждый. Он один из первых правителей, пошедших на службу Авал’атару. Кацпер кормится с его руки и, как преданный пёс, исполняет любые приказы. Даже самые аморальные. Ратарри один из самых жестоких и беспринципных народов. Они завоевывают и подавляют всех, кто не готов заключать с ними союзы на их же условиях.

— А кто сидит в Эдихарде? Там тоже творится какая-то чертовщина.

— Эдихардом правит его двоюродный кузен Собислав Отважный. Это прозвище он сам себе выдумал, народ за глаза зовёт его Собиславом Трусливым. Он с охотой откупается от всех притязаний крупными партиями мальчиков, предпочитая не ввязываться в кровопролитные войны. Необходимый уровень уважения и почёта от своего народа получает принуждением и силой. Одним словом, такой же скользкий и мерзкий тип, как и его братец. Город процветает благодаря удачному торговому расположению, несмотря на высокую пошлину.

— Получается, что в наиболее благоприятных погодных поясах сидят враги, а беженцы, вместо того, чтобы объединить свои силы, тонут в междоусобных распрях?

— Выходит, что так, — кивнула Эли, внимательно посмотрев на меня. — Но северянам лучше страдать от рук друг друга, чем от топоров Ратарри. Этот принцип тянется из прошлого, но я не знаю причин его возникновения.