Игра в ненависть - Елена Сокол

обязательно оценит, если вы будете старательно исполнять советы из журналов сороковых годов: „быть хорошей хозяйкой, поддерживать его эго, внимательно слушать, безупречно готовить, притворяться поклонницей футбола, регулярно и с огоньком предаваться постельным утехам“. Но, вряд ли, это привяжет к вам мужчину навсегда.

Нужно очень не любить и не уважать себя, чтобы пытаться удержать кого-то. Самец в природе осознанно выбирает более сильную самку, и это не означает, что я сейчас сравниваю людей с животными. Просто у нас все очень похоже устроено. Если женщина уважает и любит себя, мужчина непременно это оценит.

Причем, внешность может не играть в этом никакого значения. Мужчина, как и женщина, тянется к сильному (в том числе и по характеру) партнеру. Сильные самец и самка способны дать сильное потомство – так устроено природой. Конечно, я сейчас рассуждаю примитивно, но аналогии понятны. Просто ненавижу, когда женщины начинают жаловаться на неразделенную любовь.

Нет никакой любви. Тем более, безответной. Есть уязвленное самолюбие и амбиции. Не стоит пытаться удерживать мужчину, которому с вами не интересно – просто потеряете время. Он все равно уйдет: сейчас или позже. А вы будете мучиться и жалеть. Уходите молодыми, красивыми, дерзкими – навстречу новым любовным приключениям.

Борьбой за мужчину, вы повышаете его значимость, сами в это время превращаясь в жалкое существо, выпрашивающее любви. Это не вызовет ничего, кроме пренебрежения. Лучше остаться для мужчины приятным воспоминанием, чем надоедливым присутствием. Воспринимайте это как начало вашей новой прекрасной жизни.

Ваш Савва П.»

Барракуда молчала, не сводя взгляда с листка.

– По-моему, свежо и стильно. – Заметила я.

– Сентиментально. – Хмыкнула она.

– Есть немного. – Пришлось признать мне.

Алла Денисовна подняла на меня глаза.

– Ты видела его?

У меня холодок пробежал по спине.

– Да. Он заходил утром. – Соврала я. – Сказал, что у него проблемы со связью: все свободное время проводит на яхте, пишет сценарий, поэтому не смог скинуть материал по почте, отдал мне флешку.

– А почему не зашел ко мне?

– Торопился. Наверное.

Начальница хмурилась, сверля меня недоверчивым взглядом.

– У него все в порядке? Как он выглядел? – Спросила она, поправив свои любимые Dior в роговой оправе.

– Счастливым. – Уверенно произнесла я. И для верности добавила: – И как обычно был слегка подшофе. Так что я подумала, что у него все идет как надо.

– Надеюсь, этот красавчик не влюбился. – Вздохнула Алла Денисовна, отбрасывая от себя листок с заметкой. – Стоит только найти хорошего талантливого эксперта для рубрики, как он умудряется влюбиться, и все катится к черту! Взять, хотя бы, Бобрикова – помнишь его? Пару лет убеждал читательниц, что мужчины только и думают, что о сексе и свободе, а потом встретил эту свою актриску и понес сопливую ахинею про родство душ, моногамию и брак! – Она схватила со стола альбом со снимками для будущего номера. – Как же сложно сейчас отыскать похабного и циничного автора! Одни нормальные мужики кругом! И ведь все проникаются культурой феминизма – никакого конфликта!

– Может, это не так уж плохо? – Предположила я.

Барракуда полоснула по мне недовольным взглядом.

– Чем же, интересно? – Фыркнула она. – Тем, что женщины поверят, что все мужчины вокруг правильные и понимающие? Что никто из них не сдвинут на доминировании, шовинизме и полигамии?

– Я, пожалуй, пойду. – Произнесла я извиняющимся тоном. – Если ко мне больше нет вопросов.

– Не понимаю, почему ты вообще все еще здесь! – Бросила Барракуда, отворачиваясь и теряя ко мне всякий интерес.

Я поспешила покинуть кабинет. За дверью столкнулась с Владиком.

– Привет. – Улыбнулся он.

– Похоже, у вас действительно кризис в отношениях. – Заметила я вместо приветствия. – Если ты не займешься с ней сексом, она головы нам начнет откусывать.

– Все так плохо? – Поморщился парень.

– Ее беспокоит мужская полигамия.

– О-о… Точно плохо.

– Сделай ей приятное. – Сказала я, удаляясь дальше по коридору и оставляя его стоящим в растерянности. – И кстати! – Обернулась. – Влад, прикольные джинсы!

– Спасибо. – Он смущенно сунул руки в карманы.

– Но не носи их больше с сандалиями!

– Вот черт…

– И шейный платок – оставь его для вечернего костюма!

– Да блин. – Влад быстро сорвал с шеи сиреневый шелковый шарфик.

– Лучше повяжи как бандану! – Крикнула я, заворачивая к лестнице.

«Как хорошо, что он пишет про карьеру, а не про моду. – Усмехнулась про себя. – Хотя, надо признать, свой стиль у него есть».

Глава 35

В квартире было тихо. Из гостиной доносились какие-то шорохи: «шыр-шыр, шыр-шыр». Я скинула туфли и заспешила туда.

– Рукожоп! – Раздался голос деда.

– Да что опять не так? – Взвыл Алекс.

– Ровнее! Ровнее клади! Видишь, тут утопил? Где уровень? Приложи!

Я остановилась на пороге комнаты. Гостиная была устлана старыми газетами и обрывками пакетов. Дед восседал посередине комнаты на табуретке, в руке у него была швабра, которой он, очевидно, тыкал в спину Алексу, когда тот что-то делал не так. А Алекс, одетый в дедову майку и дырявые шорты, стоял у стены со шпателем, а в ногах у него стояло ведро с раствором.

– Да где? – Возмущался он. – Все ж ровно!

– Там! – Дед указал шваброй. – Я старый, но не слепой!

– О, привет. – Улыбнулся Алекс, заметив меня.

И тут с лаем, сорвавшись с укутанного в пакет дивана, ко мне бросился Тумак. Псу понадобилось пару секунд, чтобы признать меня и успокоиться.

– Привет. – Я перевела взгляд с собаки обратно на Алекса.

Мы смотрели друг на друга и не говорили ни слова. Так смотрят люди, которые долго не виделись и потому не знают, как приветствовать друг друга – объятиями или же просто словами.

– Я тоже здесь, но кого это волнует. – Прорычал дед.

– Привет, деда. – Спохватилась я. – Чем это вы тут занимаетесь?

– Стены шпаклюем. – Проворчал он, указывая шваброй на Алекса. – Учу дармоеда твоего, как правильно ровнять, но он, похоже, ни на