Нахимов. Гений морских баталий - Юрий Лубченков

Осажденные также не смотрели безучастно на работы противника. Сразу же начались первые столкновения, обстрелы союзников, препятствовавшие их работам. Тогда же произошли и первые вылазки защитников Севастополя. 20 сентября унтер-офицер Баженов, находясь в разведке, захватил в плен французского капитана. Отряд из 12 матросов во главе с боцманом Петренко совершил нападение на противника и захватил трофеи.

Однако в целом почти месяц под Севастополем было спокойно. В начале октября положение изменилось.

3 октября 1854 г. на военном совете союзники решили, что сил для штурма у них достаточно. Утром 5 октября 1854 г. началась первая бомбардировка союзниками Севастополя. После этой бомбардировки должен был последовать штурм города силами сухопутной армии и флота.

Огонь по укреплениям, кораблям, городу открыли в 6 часов утра все осадные батареи, а в полдень — вся корабельная артиллерия союзников. Всего в бой вступило 126 осадных орудий и 1340 орудий (одного борта) 49 кораблей. Отвечали им с русской стороны 233 береговых орудия и 104 орудия 22 остававшихся на рейде кораблей.

Артиллерийская дуэль продолжалась целый день. Вскоре в городе и на бастионах появились первые разрушения. «Город несколько раз зажигался, но успевали тушить огонь, — писал очевидец. — Укрепления наши, только что насыпанные большей частью из земли со щебнем и не успевшие еще окрепнуть, скоро осыпались от неприятельского огня, но люди немедленно очищали землю от орудий, исправляли разрушенное и опять наши орудия отвечали неприятелю с новой силой…».

Несмотря на огромное огневое преимущество, исход дуэли был неудачным для союзников. Основная тяжесть борьбы легла на севастопольских артиллеристов. Они с первых же минут сражения начали вести ответный огонь.

Решающее значение имели мужество и мастерство русских артиллеристов. «Комендоры орудийные, — писал тот же очевидец, — увлеченные отвагой, не давали орудиям своим отдыха, так что не раз слышалась команда “стреляй реже” и приказано против частой стрельбы поливать орудия водой». Воинам помогали жители Севастополя: женщины и дети под обстрелом врага носили им воду, перевязывали раненых, тушили бомбы врага.

Всего русские пушки 5 октября сделали около 20 тысяч выстрелов. Под градом вражеских снарядов артиллеристы вели огонь и в то же время находились в постоянной готовности к отражению возможного штурма. Все очевидцы в один голос говорят о необыкновенном подъеме и энтузиазме воинов. «Увлечение было так велико, что прислуга для ускорения стрельбы порешила вовсе не прикрываться бруствером. Заряжать, прикрываясь им, было бы неудобно и медленно… Сознание это возникло само собой и так же мгновенно выполнено самой прислугой без всякого посредства начальников, без всякого приказания… Номера прислуги оставались при этом все время боя на кроне орудий, соскакивая с него лишь в момент производства выстрела. Кроме величайшей опасности, этот способ стрельбы был очень утомителен для орудийной прислуги, но ни об опасности, ни об утомлении в то время никто не думал». Так писал очевидец о действиях артиллеристов 5 октября.

Стрельбу вели и остававшиеся в бухте русские корабли. Особенно отличился пароходо-фрегат «Владимир» Г.И. Бутакова. Для увеличения дальности стрельбы капитан применил новшество. Он создал кораблю искусственный крен до 7 градусов. Это повысило дальнобойность корабельных пушек до 4–5 км. В дальнейшем крен для увеличения угла возвышения орудий стали использовать другие корабли Севастополя. Сам «Владимир» постоянно маневрировал по акватории порта и давал неприятелю вести прицельный огонь. Из примерно 500 снарядов, выпущенных по этому кораблю, во «Владимир» попало лишь 10, но он не потерял боеспособности: все пробоины были сразу заделаны.

С каждым залпом русских батарей увеличивались разрушения на позициях противника. В результате действий русских артиллеристов были подавлены все французские и почти все английские батареи. У французов взорвался сначала один, а затем второй пороховой погреб. После этого батареи, противостоящие правому флангу русской обороны, окончательно замолчали.

Лучше было положение англичан. Они сосредоточили почти весь огонь на Малаховом кургане, где обороной руководил контр-адмирал В.И. Истомин, и Третьем бастионе.

* * *

Биография

Истомин Владимир Иванович

(1807 или 1809–1855)

Истомин родился в семье судебного секретаря. Семья была большая, и все пятеро сыновей связали в дальнейшем свою судьбу с морем. Военное образование Владимир Истомин получил в Морском кадетском корпусе, в котором обучался с 1823 по 1827 г.

Сразу после окончания корпуса, получив распределение в Кронштадт в команду М.П. Лазарева, Истомин получает боевое крещение. Он принимал активное участие в Наваринском сражении 8 октября 1827 г., за что был награжден орденом Св. Георгия и званием мичмана. Затем в ходе Русско-турецкой войны 1828–1829 гг. он участвовал в блокаде Дарданелл.

После войны Истомин плавал на разных судах по Средиземному и Черному морям, совершенствуя свое морское образование. На Балтику он возвращается в 1830 г., и здесь он знакомится с Нахимовым и Корниловым, с которыми до самых последних дней его связывала крепкая дружба.

В 1838 г. Истомин был переведен на Черное море. Под его командой находились поочередно шхуна, корвет и фрегат. Истомин участвовал в Кавказской войне, в 18 50 г. он получает чин капитана 1-го ранга и новейший 120-пушечный линейный корабль «Париж» под свое командование.

Командуя кораблем, он в 1853 г. принимал участие в Синопском сражении, в котором «проявил примерную неустрашимость и твердость духа, благоразумные, искусные и быстрые распоряжения во время боя». За Синоп Истомин был произведен в чин контр-адмирала.

С начала обороны. Севастополя в 1854 г. Истомин являлся одним из ее главных деятелей. Ему пришлось сражаться на суше, где он руководил обороной Малахова кургана. Он писал брату, что ему «пришлось быть и артиллеристом, и инженером, и начальником войск». Истомин не оставил защищаемую территорию ни на один день. Один из участников обороны писал: «Много я видел людей храбрых в разных кампаниях, но такая фантастическая храбрость, как в Истомине, есть явление редкое и достойное подражания». 7 марта 1855 г. Истомин погиб на боевом посту.

Умелые действия В.И. Истомина и других руководителей обороны Корабельной стороны 5 октября не дали союзникам возможности воспользоваться результатами огня их артиллерии. В ходе бомбардировки русские укрепления были во многих местах разрушены. В развалины превратилась башня Малахова кургана. На Третьем бастионе взорвался пороховой погреб. Опасаясь, что союзники начнут штурм, были приняты меры к восстановлению укреплений. Под губительным огнем на Третий бастион подходили свежие силы, несли ядра и заряды. «Эти смелые люди, — писал артиллерист Ф.В. Пестич, — из коих многие на этом пути погибли, неся зарядные мешки, часть которых была взорвана или в руках, или на спинах их, возвращаются на Третий бастион под тем же перекрестным огнем и дают возможность поддерживать огонь до самого вечера». К концу дня большинство английских орудий также были выведены из строя и прекратили бомбардировку.

Не лучше 5 октября 1854 г. сложились у союзников дела и на море. Французские корабли стали на правом фланге, турецкие поставили в центре, напротив входа в Севастопольскую гавань, англичане расположились слева, напротив Северной стороны Севастополя. Хотя на каждую русскую пушку 10 приморских батарей приходилось несколько десятков орудий неприятельского флота, союзные корабли боялись подходить близко к русским батареям и вели огонь с дальней дистанции. Естественно, что он был сравнительно малоэффективным.

Однако русским артиллеристам дальность дистанции не помешала. Стремясь возместить меньшее количество своих орудий большим числом выстрелов, артиллеристы достигли предельной скорострельности: отдельные орудия в этот день сделали до 400 выстрелов.

Применяли русские батареи и хитрость. В разгар боя одна из батарей под командованием капитан-лейтенанта Андреева внезапно прекратила огонь. Союзные корабли, решив, что она подавлена, начали подходить к берегу для высадки десанта. Однако Андреев подпустил неприятеля на близкое расстояние и возобновил стрельбу. Меткие попадания заставили противника спешно отойти назад.

Уже в начале артиллерийской дуэли русский снаряд попал в корму французского флагмана «Париж», взорвался внутри, ранив многих штабных офицеров. На линейном корабле «Монтебелло» через пять минут после начала стрельбы перебили ядром якорный канат, и он долгое время был лишен возможности вести огонь. Серьезные повреждения уже в начале сражения вывели из строя и корабль «Шарлеман». Уже через два часа покинул боевую линию корабль «Юпитер», затем «Альбион» и «Аретуза». Возник пожар на корабле «Кин», который тоже начал отход. Корабль «Спайтфуль» стал тонуть, и лишь благодаря самоотверженным действиям команды был спасен. Корабль «Родней» сел на мель. На многих кораблях вспыхнули сильные пожары. Один за другим суда союзников уходили от Севастополя.