Литературная Газета 6321 ( № 17 2011) - Литературка Литературная Газета

Редко, друзья, нам встречаться

приходится,

Но уж когда довелось,

Сядем за стол мы и выпьем,

как водится,

Как на Руси повелось.

Пусть вместе с нами земля

ленинградская

Вспомнит былые дела,

Вспомнит, как русская сила

солдатская

Немца на Запад

гнала…

Такие песни и такие победы не забываются, отражая тайный метафизический текст мироздания.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: 12.05.2011 19:16:28 - Антон Михайлович Малков пишет:

Евразийство не есть Христианство

Когда обрюзгший от пива бритоголовый футбольный фанат или девочка-содержанка цепляет лаковым пальчиком георгиевскую ленточку на свою иномарку, то это именно «победобесие» и есть. А заодно когда определенные политические силы победой пытаются затемнить народу видение насущных проблем России нынешней. Писатель В.П.Астафьев нам своей кровью эту победу добывал, и имел право писать о том, что видел и испытал, нравится это кому-то, или не нравится. Можно привести море цитат вовсе не из Астафьева, а из совсем других авторов, чьи воспоминания напечатаны уже в перестроечное «беЗцензурное» время. Сталинский режим, творивший геноцид СВОЕГО народа, ушел недалеко от гитлеровского режима, творившего геноцид ЧУЖОГО народа. И негоже члену Собора Русской Православной Интеллигенции пытаться обелить антихристианскую (антихристову) сущность советской власти, пытавшейся построить Царство Божие здесь на Земле без Бога. В Западной Европе никогда не совершали таких чудовищных кощунств и глумления над святынями Христианства, как в СССР. Тихвинскую икону Божией матери сохранили для нас от поругания и вернули нам «проклятые» американцы, а Святой Крест с Новгородского Софийского собора испанцы из «Голубой Дивизии» (увы!). И если Сталин (по автору) был «кровавым демоном революции», и ему «гений отечественной истории доверил создать» (по автору же) советское государство, то значит это государство было создано… демоном! Т.е это было демоническое государство. Ну а в общем, автор статьи проповедует идеи евразийства, чуждые Христианству и в целом осуждаемые Православной Церковью.

Тронуть нельзя оставить

Панорама

Тронуть нельзя оставить

МОСКОВСКИЙ ВЕСТНИК

Депутат Мосгордумы о пользе и вреде переименований

Где, после какого слова ставить запятую между словами, вынесенными в название? Вопрос непростой. Вот в Москве снова заговорили о переименовании всего, что связано с именем Петра Войкова: района, станции метро, нескольких проездов. Инициативу проявил депутат Госдумы Владимир Мединский. Её бросились обсуждать в прессе. Как быть? Своими соображениями делится председатель Комиссии по культуре и массовым коммуникациям Мосгордумы, народный артист России Евгений ГЕРАСИМОВ.

Щукино – район не новый

На мой взгляд, главный недостаток большинства обращений о переименованиях в столице – в их незавершённости. Предлагается или «убрать» какое-то имя из городской топонимики по политическим, историческим причинам, или что-то назвать именем прославившегося человека. Но возникают вопросы: если убирать некое название, то что давать взамен? И если переименовывать, то какую улицу и почему именно её? Много вопросов, на которые инициаторы ответов обычно не дают. Сейчас чаще всего среди причин переименования называется «тоталитарное прошлое» героя. А коль так, то надо убрать, и дело с концом!

Опыт, и не только наш, но и мировой, показывает, что переименования вписываются в топонимическую ткань города, когда новое (или возвращённое) название несёт точный исторический, культурный или легендарный смысл, связанный с данным местом. Когда это соблюдается, процедура наименования или переименования объяснима, не носит сиюминутности, вызванной веянием переменчивых политических ветров. Так на карту Москвы вернулись Красные Ворота, Чистые пруды, Мясницкая, Лубянка, Маросейка, Охотный Ряд, Китай-город и т.д. Эти названия органично вернулись в городскую топонимику, из которой их когда-то, по сути, насильственно изъяли.

А вот по поводу переименования станции метро «Измайловский парк» в «Партизанскую» дискуссия длилась около трёх лет. И дело не в том, что партизанское движение, сыгравшее огромную роль в двух наших Отечественных войнах, не заслуживает увековечения. Но это название явно вступало, если так можно сказать, в конкуренцию с гораздо более старым корнем прежнего названия «Измайловский парк» – «Измаил», «Исмаил». Ведь татарские слова в названиях московских улиц и окрестных деревень стали появляться в конце ХIV века, когда на службу к московским великим князьям переходили так называемые служилые татарские царевичи. Им с их «дворами» и отрядами давали «в кормление» ближние сёла, и татарские названия естественным образом закреплялись в московской топонимике. Так что «историческому» названию позднего происхождения трудно соперничать с названием, пришедшим из ХIV века. Хорошо ещё, что в этом случае стародавний корень сохранился в названии соседней станции метро «Измайловская». Иначе целый исторический слой на метромагистралях был бы нарушен. Словом, переименование – вещь деликатная. А сама наука топонимика очень важна. Анализируя названия населённых пунктов, улиц, площадей, рек, гор, других географических объектов, историки и учёные могут значительно сузить границы поиска того или иного упомянутого в источниках события или эпизода.

Так, например, в конце ХХ века в Англии удалось обнаружить места древнейших поселений V–VI веков, связанных с именем легендарного короля Артура. Взяв наиболее популярное произведение артуровского цикла – «Смерть Артура» Томаса Мэлори, учёные выделили из него группу топонимов и, отталкиваясь от них, пошли в глубь веков. Постепенно отсекая поздние наслоения, выделили топонимическое «ядро», которое с высокой долей вероятности удалось наложить на современные карты, что дало археологам конкретные «точки» для раскопок. В результате был обнаружен ряд интереснейших артефактов, позволивших уточнить современные представления о периоде истории, когда жил король Артур.

Если же вернуться в Москву, то показательным стал анализ названия района Строгино. Можно считать установленным, что слово это происходит от термина «острога» и связано с рыболовством. Из летописных источников известно, что во времена царя Алексея Михайловича жители сёл, находившихся на территории нынешних районов Щукино (тоже говорящее название) и Строгино, платили двору натуральный налог – рыбой. Получается, что тут тогда жили рыбаки, причём задолго до XVII века, поскольку к тому времени их промысел стал уже традицией. Иными словами, так называемые новые районы Москвы Щукино и Строгино стоят на месте древних поселений, тесно связанных с городом и с вполне определённым родом человеческой деятельности.

Что будет на табличках через 200 лет?

На москвичей старшего поколения пришлись три массовые волны переименований: после Гражданской войны, в период хрущёвской «оттепели» и в 90-е годы прошлого века. Точечные же изменения названий происходили в течение 70–80 лет. Хотелось бы взглянуть на эту «топонимическую чехарду» глазами потомков. Если сохранится большинство нынешних названий, они будут в недоумении: неужели сравнительно небольшой по историческим меркам советский период был настолько определяющим для тысячелетнего государства, что в честь его деятелей надо было назвать столько улиц и площадей?! Сейчас более 150 столичных улиц и переулков носят имена революционеров. Плюс к этому улицы и проспекты, названные в честь годовщин Октября, деятелей международного коммунистического и рабочего движения, партийных руководителей послевоенного периода.

Однако можно предположить, что у наших потомков лет через 200, скорее всего, такой возможности не будет. Не исключено ведь, что за это время на городскую топонимику ляжет ещё не один слой переименований. Почему-то исполнительная власть в любые времена стремится увековечить себя в архитектурных, монументальных символах и в городской топонимике. При такой традиции на представительную власть, призванную защищать интересы большинства горожан и саму историю, ложится, на мой взгляд, обязанность, во-первых, максимально строго подходить к попыткам внедрения новых названий (как и установки новых монументов) и, во-вторых, очищать карту города от скоропалительных, не продуманных до конца решений предшественников. Опираясь при этом, естественно, на поддержку избирателей.