Сон и явь. Перепутье (СИ) - Лин Брук

— Итан, — еле выговаривает Линда, не обращая на меня внимания. Она не сводит глаз с его лица, словно не веря своим глазам. Лицо женщины бледнеет, и я окончательно убеждаюсь, что они знакомы. — Он самый, — сквозь зубы, отвечает он и переводит взгляд на фотографию Лукаса, стоящую позади женщины. — Это и есть тот самый жених? — спрашивает у меня с пренебрежением.

— Да, — отвечаю с опаской, не понимая, что происходит.

— Итан, может не стоит начинать? — будто догадываясь о дальнейших действиях Майера, она делает к нему шаг вперёд.

Но он будто не слышит её. Переводит взгляд полный ярости с фотографии Лукаса на меня.

— И всё это время я отвоёвывал тебя у этого ублюдка? — спрашивает он.

Его слова звучат, как гром среди ясного неба. Они вызывают бурю во мне и разжигают ненависть. Я рефлекторно поднимаю руку и даю ему пощёчину за сказанные им слова. Итан трогает щеку, по которой пришёлся удар, но ничего не говорит в ответ, лишь смотрит в упор в мои глаза. Его взгляд полон какой-то тоски и разочарования.

— Марианна, Итан, — окликнув нас со страхом в голосе, Линда направляется в нашу сторону, но мы оба не реагируем на неё.

— Как такое сердце, как твоё, смогло полюбить его? — усмехается с болью в голосе, указывая на фото Лукаса. — Вы с Дженни, оказывается, похожи больше, чем я думал.

— О чем ты говоришь вообще? И как смеешь оскорблять человека при его матери и невесте?!

— Но его мама молчит. Может потому, что знает своего сына? — он переводит взгляд на Линду. — Вы поэтому оказались так благородны по отношению к Марианне? Знали, что будь ваш сын на её месте, то уже на следующий день был бы с другой, без угрызения совести?

Я в ужасе смотрю на них двоих. Его последние слова режут не только слух, но и душу.

— Всё ведь позади, — отвечает устало свекровь, и я с болью в сердце понимаю, что она даже не пытается отрицать его слова. — Моего сына уже нет в живых.

— Дженни тоже, — еле сдерживая себя, отвечает ей Итан. — Как раз благодаря вашему сыну.

— Ч-что, Дженни нет в живых? — с трудом спрашивает женщина. — Что с ней случилось?

— Покончила с собой, не справившись с предательством Луки, — с презрением выговаривает Итан.

— Он не Лука. Лукас, — исправляю я, в надежде, что всё услышанное мной —ужасная ошибка.

— Дженни его так сокращённо называла, — отвечает Линда, виновато смотря мне в глаза.

У меня земля уходит из-под ног. Я до конца не понимаю, что происходит. Точнее, отказываюсь понимать; не хочу понимать. Не хочу думать и складывать два на два и получать ответ. Мне кажется, что всё это бессмысленный и страшный сон, никак иначе.

— Я соболезную вашей семье, Итан, — глаза женщины наполняются слезами. — Ты ведь знаешь, я любила и болела за эту девочку. Но что я могла сделать с сыном? Он никогда не слушал меня.

Сердце начинает сумасшедше стучать от услышанных слов, и я понимаю, что сейчас потеряю сознание. Подхожу к изголовью дивана и облокачиваюсь на него.

— Что значат ваши слова, Линда? — смотрю на неё с ужасом в глазах. — О чём вы говорите?!

— Мне очень жаль, детка, — отвечает мне с виной во взгляде. — Я так хотела огородить тебя от этой истории в жизни Лукаса. Он ведь любил тебя.

— Но изменял, да? — глаза наполняются слезами. — Изменял? — спрашиваю я, повысив голос.

Она молчит, а я вскипаю сильнее.

— Итан говорит, что он продолжал пудрить мозг Дженни в отношениях со мной. Это правда? — я хочу сделать шаг к ней, но у меня кружится голова и, отшатнувшись, я вновь хватаюсь за изголовье дивана. — Я ведь любила и верила ему! Как он мог?

— Марианна, тебе плохо? — Итан снова становится Итаном, резко подходит ко мне и берёт за плечи. — Ты бледная.

— Он изменял мне? — сквозь слёзы теперь спрашиваю у Итана.

— Мне жаль, ёжик, но люди не меняются.

— Получается, Дженни любила Лукаса? Моего Лукаса? — словно в бреду продолжаю задавать глупые вопросы.

Сердце начинает болеть сильнее, я хватаюсь за него. Мысль, что я любила недостойного человека, который разбил невинному человеку сердце и жизнь, уничтожает меня. Уничтожает мысль, что меня предавали, а я не знала. Получается, моё счастье было призрачным? Его не существовало? Получается, всё то, что он говорил мне, было пустым звуком?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Пойдём, присядешь, — говорит Итан, взяв меня за руку. — У вас есть успокоительные? — обращается теперь уже к Линде.

Я вижу, как она бежит в сторону аптечки, но перед глазами начинает всё плыть.

— Мне очень плохо, — разрыдавшись, говорю я. — Скажи, что ты ошибся, умоляю. Скажи, что Дженни любила другого, скажи, что я хоть и косвенно, но не причастна к её смерти.

Меня напополам ломает от осознания этого. Ведь после этого я потеряла не только Лукаса и наши отношения, я потеряла Итана, который навряд ли простит мне мою любовь к человеку, сломавшему его сестру.

— Мне нужен свежий воздух, Итан, — я начинаю задыхаться.

Меня душат мои мысли и чувства. Я смотрю в глаза мужчины, но с трудом вижу очертания его глаз. Всё расплывается.

— Сердце, — хриплю я, схватившись за Итана. — Кажется оно сейчас вырвется из груди и остановится. Это всё, Итан? Я умру?

— Не говори глупостей, — обнимает меня, и я обнимаю его в ответ.

Прижимаю его к себе, боясь, что если отпущу, он уйдёт навсегда.

— Ты можешь идти? — спрашивает он у меня.

Я отрицательно качаю головой.

— Сейчас вызову скорую. На тебе лица нет.

Но не успевает он достать телефон с кармана, как я теряю сознание.

Эпилог

Я словно нахожусь во мраке, вокруг темнота. По ушам эхом отдаёт пронзительный, сильный звук, а сердце лихорадочно бьется в груди. Я резко открываю глаза, будто кто-то грубо вырывает меня из сна. Вокруг гробовая тишина и только слышен звук аппарата, который мониторит моё сердцебиение. К руке прикреплена капельница. Хочу приподняться, чтобы осмотреться, но от резкого треска в голове, ложусь обратно. Прикасаюсь к ней и понимаю, что она перебинтована, а вслед за ней замечаю свою подвешенную в гипсе ногу.

Я не понимаю, что происходит. Не понимаю, когда сломала ногу и что с моей головой? Неужели моё падение было таким сильным? И где Итан? Набравшись сил, вновь делаю попытку приподняться и на этот раз у меня выходит. Судорожно начинаю искать глазами Майера, но его нет. И это разбивает мне сердце. Неужели, он меня оставил, тем самым поставив точку между нами? Мне становится больно и страшно от этой мысли.

Я вспоминаю обрывки случившегося и на глазах наступают слёзы. В моей голове до сих пор не укладывается, как такое возможно. Лукас, которого я знала, не был способен на предательство. Но знала ли я его? Теперь я не смогу ответить на этот вопрос. Ему удалось дважды разбить мне сердце. Беспощадно и так неожиданно.

Я вновь осматриваюсь, в надежде найти хоть кого-то. Пытаюсь понять, почему рядом нет хотя бы Линды? Как она могла оставить меня одну после случившегося?

Палата кажется мне знакомой. Я сосредотачиваюсь и всматриваюсь в неё и это кажется мне странным. Я нахожусь в палате, в которой лежала после аварии. Но как такое возможно? Что я делаю в отделении реанимации? Я ведь просто потеряла сознание.

В палату входит медсестра. Увидев меня, она оживляется и суетливо подбегает ко мне, набирая что-то на пейджере.

— Вы очнулись, — радостно констатирует она, проверяя все показатели. — Как вы себя чувствуете?

— Голова болит. Подскажите, где Итан? — с трудом выговариваю я. Ощущение, что я разучилась говорить.

— Итан? — удивляется она. — Извините, я не знаю никого по имени Итан.

Её слова ранят меня. Мне сложно поверить, что он мог так поступить со мной, даже после случившегося. Это ведь так на него не похоже.

— А кто меня привёз сюда? Меня кто-нибудь сопровождал? — надеюсь хотя бы увидеть Линду и поговорить с ней обо всём.