Сабелла - Танит Ли

— Эй, леди!

Хорошо. Все хорошо. Так и должно быть. Я повернулась, протянула руку, и трое ухмыляющихся самцов втащили меня в машину.

Даже смерть не догонит это джип.

Только тогда я оглянулась — и не увидела Джейса. Боль застилала глаза, словно невыплаканные слезы, которые я всегда сдерживала, потому что они — все, что у меня было.

Парни в джипе хохотали, гладили мои волосы, руки, украдкой — грудь, запросто — колени. Они предложили мне вина прямо из горла бутылки, а за ветровым стеклом догорал закат.

Там, где за окраинами Восточного тянулись лесопосадки, джип свернул на неосвещенную грунтовую дорогу. Где-то в темноте они заглушили двигатель, выскочили из машины и вытащили меня. Мне ничего не пришлось делать — они все сделали сами: отнесли, уложили, начали раздевать.

Они окружили меня. Сопротивляться не имело смысла, но им хотелось, чтобы я отбивалась, упиралась или хотя бы испугалась до визга, и тогда они начали бить меня.

Я знала, что так будет. Я действительно не чужда мазохизма, я хотела боли, хотела искупить свои грехи, принимая удары. К тому же все это происходило не со мной. Я умерла тринадцать лет назад, скорчившись у могильной плиты в подземном тоннеле.

Один из них навалился на меня, судорожно ища вход. Его тело было горячим, я чувствовала это сквозь тонкую ткань его рубашки. Двое других валялись на земле, истошно вопили (вместо меня?) и держали меня за руки. Поверх их голов я видела звезды, как будто это что-нибудь значило. Потом звезды исчезли.

Парень закричал, дернулся назад и обмяк. Я видела его лицо и разинутый в вопле рот, как у поющего ангела в церкви. Потом затрещали ветки, и он пропал из поля моего зрения. Остальные двое вскинулись, словно псы. Я осталась одна, но мне не было видно, что происходит. Звезды то появлялись, то исчезали вновь, заслоняемые человеческими силуэтами. Потом один из парней упал рядом, лицом ко мне — глаза выпучены, по подбородку стекает кровь. Его руки скребли по земле, кто-то пинком отшвырнул их прочь от меня, снова донесся треск — кто-то убегал сквозь кусты, не разбирая дороги. Мои глаза уже четко видели в темноте, но это было не обязательно — я и так узнала руки смерти, когда они подняли и понесли меня.

Едва смерть коснулась меня, как страх исчез. Я расслабилась и позволила ей нести себя. Одежда моя свисала клочьями, волосы лезли в глаза.

У дороги ждала взятая напрокат машина. Я не стала спрашивать, как Джейс сумел раздобыть ее столь быстро, чтобы успеть за джипом. Может быть, он угнал машину, может быть, вообще упустил джип из виду и нашел снова лишь по чистой случайности. Мне казалось неизбежным, что он снова сумел меня отыскать — он всегда меня находил.

Мотор завелся, Джейс сел за руль. Что-то хрустнуло — наверное, он злился. Но я не смотрела на него.

Он выжал газ, машина с визгом вылетела на шоссе и помчалась обратно в город. И только тогда Джейс закричал на меня. Кричал он долго, не переставая. Я не расслышала половину слов, а те, что расслышала, были инопланетными ругательствами. Они не касались меня, эти крики. В конце концов они смолкли, наступила тишина. Потом он спросил — этим своим нарочито ровным голосом:

— Где ты остановилась?

— Ты все знаешь, а это — нет?

— Совершенно верно.

Я назвала ему адрес гостиницы, и на миг мне стало почти весело. Но потом я вспомнила, что Сабелла умерла тринадцать лет назад. Кем бы я ни была, я не могла веселиться.

Мы снова ехали в молчании.

Когда мы добрались до гостиницы, Джейс завел машину в гараж, велел мне привести одежду в порядок, затем выгрузил меня из машины, провел в вестибюль, потом в лифт.

У Сабеллы болела голова. Мои руки — руки Сабеллы — были все в синяках.

Мы вошли в номер. Джейс закрыл дверь, включил свет и сказал:

— Отправляйся в свой проклятый душ.

И я пошла в душ, сбросила остатки одежды и позволила воде смыть с меня кровь — мою и чужую. Нащупала цепочку на шее. И сняла кулон.

Я рассматривала камень, а струи воды хлестали мою кожу и волосы. Камень вновь посветлел, сделавшись бледно-бледно-розовым. Я стояла в душе, уставившись на камень, а вода все лилась, постепенно вынудив меня упасть на колени. Я сделала это, но не могла отвести взгляда от кулона, который бледнел на глазах, словно жизнь покидала его.

Когда Джейс распахнул дверь в душ, я не сумела поднять головы — я смотрела на камень.

— Видишь, — сказала я, — совсем как у той леди-вампира в могиле.

А потом правильные слова все-таки пришли ко мне.

— Мне страшно. Мне страшно, — повторяла я и не могла остановиться, словно это было единственное, что я хотела сказать.

Джейс выключил душ и поднял меня на руки. Он держал меня очень бережно, и я вспомнила, как Сэнд вот так же держал меня на руках, тоже всю в капельках после душа, как после дождя. Но я не смогла долго удерживать это в сознании.

— Мне страшно, Джейс.

— Я знаю.

В одной моей руке был крепко зажат камень, а другой я еще крепче цеплялась за Джейса. Он принес меня в комнату, положил на кровать и перевернул. Я рассчитывала, что он убьет меня. Но нет, конечно же, он не станет этого делать. Он такой, как и все остальные, магнит притягивает его, как всех, и теперь он мой. Нет. Джейс не такой, как все. Он похож… похож… на меня. Не на Сабеллу — на меня.

— Зачем ты хотел, чтобы я увидела копии в музее? — спросила я.

— Ты не понимаешь?

— Разве только… чтобы я испугалась, чтобы…

— Нет, Сабелла.

— Я не Сабелла.

— Ты настолько Сабелла, насколько тебе самой этого хочется.

— Я чудовище, которое убило Сабеллу и присвоило себе ее облик, ее тело, ее память…

— Но это единственная память, которая у тебя есть. Человеческая. Никаких марсианских штучек не мелькало?

Я лежала и смотрела на него, на его лицо — единственную реальность в мире.

— Ты ведь видела не все модули в музее, так ведь? — поинтересовался он.

— На один я не стала смотреть…

— Мне нужно рассказать тебе кое-что, Сабелла, — сказал он. — Но не прямо сейчас.

Он больше не смотрел мне в глаза — он стал смотреть на меня целиком, и под его взглядом я снова начала становиться настоящей, живой. И от его прикосновения внутри меня вспыхнул огонь.

— Нет, Джейс… нет… — но он не обратил внимания на мои слова, его интересовало лишь то, как мое тело отзывается его рукам. — Джейс… нет…

— Какие прелестные губки, — усмехнулся он. — Жаль только, что говорят неправду.

— Ты же видел меня… с тем парнем в Аресе.

— Я много чего повидал.

— Джейс, я могу убить тебя.

— Нет.

— Нет, могу. Как того парня. Как Сэнда. Я могу, и я… я не хочу…

— Забудь их всех. Когда тебе в последний раз было так хорошо?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});