Чаша Грааля. Софиология страдания - Отец Сергий (Булгаков)

вина отсутствует в Евр. 7, но здесь она, очевидно, подразумевается и, так сказать, поглощается общим служением священства, которое является главным предметом внимания.)

[Ветхозаветное присутствие Христа в мире]

Остаётся последняя и самая важная и таинственная черта в образе Мелхиседека – это соединение в нём царя Салимского и священника Бога Вышнего, который открывается вне установленной религии. Это также свойственно Второй ипостаси Святой Троицы в особом Её образе – одновременно как кенозис и царство: вся Тем быша и без Него ничтоже бысть, еже бысть (Ин. 1:3). Всё из Него, Им и к Нему (Рим. 11:36). Такое соединение царства и священства не только не свойственно, но прямо противоречит установлению Ветхого Завета. Но и другое в Мелхиседеке открывается как премирное ипостасное свойство Сына Божия во Святой Троице и Его служение в вочеловечении в качестве Первосвященника и Царя из колена Иудова, родившегося на земле Царя Иудейского.

К этому надо ещё присоединить мысль, которая, хотя прямо и не выражена, но, несомненно, содержится в чине Мелхиседека: это – пророческое служение Христа. Самым делом, своим явлением и новым священством, с ним связанным, царь правды и царь мира является облечённым пророческим служением, установителем Нового Завета, о чём и делается ссылка на текст пророка Иеремии (Иер. 31:33–34): Вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их; и буду их Богом, а они будут Моим народом. И не будет учить каждый ближнего своего и каждый брата своего, говоря: познай Господа; потому что все, от малого до большого, будут знать Меня (Евр. 8:10–11). Вообще пророческое служение не является здесь нарочито выделенным в отношении к царскому и первосвященническому, оно подразумевается уже в самом явлении Христа, как Его действие непосредственно на души, как воцарение духовное и «знание» Господа. В этом смысле и Мелхиседек, царь правды и мира, есть вместе с тем и образ пророка, свидетельствующего о благословении Аврама Богом, Который предал врагов его в руки его (Быт. 14:19).

Таково значение ветхозаветного явления Мелхиседека и его «чина»: согласно сказанному, оно есть явление Богочеловека и богочеловечества одновременно. Но спрашивается, как возможно или что же означает явление Богочеловека в Ветхом Завете, т. е. до Боговоплощения? Есть ли Мелхиседек человек, определённая человеческая личность, или же «ангел» как явление Бога в человеческом образе, подобно явлению у дуба Мамврийского и иным теофаническим ангелофаниям? Очевидно, последнее. Притом в данном случае эта теофания имеет вполне определённый характер как явление Второго Лица Святой Троицы, имеющего воплотиться и вочеловечиться, так что она как бы предвоплощается в человеческом образе, который есть и образ Божий в человеке, а следовательно, и человеческий образ в Боге. Здесь теофания есть и христофания.

Однако главное ударение в этом христологическом откровении лежит не столько на ипостаси, сколько на естестве Богочеловека, Его служении. Мелхиседек есть в этом смысле прежде всего откровение богочеловечества, в котором соединяются оба естества, Божеское и человеческое, взаимно опрозрачниваясь. И что есть самое важное, здесь соединяются царство, священство и пророчество как единое богоявление, единое служение, как в страдании и послушании прославленное человечество. Откровение о чине Мелхиседекове есть откровение о жертве Христовой, которой Он открыл нам путь новый и живой чрез завесу, т. е. плоть Свою (Евр. 10:19–20).

Явление Мелхиседека, в котором открывается одинаково как ветхо-, так и новозаветное присутствие Христа на земле, имеет первостепенное догматическое значение, постольку им подтверждается самая возможность такового. Основное положение наше состоит в том, что Христос как был в мире уже ранее Своего воплощения, так и пребывает в нём и ныне, после Своего Вознесения на небо. Это пребывание связано и с почиванием на Нём Духа Святого. Эта же духовность осиявает образ Царя-Первосвященника-Пророка и в кенотическом откровении Его, по чину Мелхиседекову.

3. Евхаристическое присутствие Христа в мире (praesentia realis)

Остановимся в начале на сакраментальном. Оно осуществляется во всех таинствах, тайнодействиях и священнодействиях, которые совершаются силою первосвященнического служения Христова, по чину Мелхиседекову, подобно тому, как они совершались в Ветхом Завете по чину Ааронову священством ветхозаветным. Тайносовершитель есть Христос, Который как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее (Евр. 7:24). Он есть Первосвященник священников, в них и через них всё совершающий.

В то же время должно сказать, что всё священнодействие и тайнодействие церковное совершается благодатию Святого Духа, сошедшего в мир и пребывающего в Церкви: Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек… Он с вами пребывает и в вас будет (Ин. 14:16–17). Но в пребывании Духа таинственно пребывает и Христос по силе Его же обетования: Не оставлю вас сиротами; приду к вам. Еще немного, и мир уже не увидит Меня; а вы увидите Меня, ибо Я живу, и вы будете жить (Ин. 14:18–19). Сопребывание Сына и Духа в Церкви нераздельно. Христос после Вознесения и Пятидесятницы пребывает в Церкви Духом Святым. Конечно, это иное, духовное, пребывание отличается от пребывания во время Первого Его пришествия, так же как и Второго, в парусии. Но двоица Сына и Духа, как открывающая Отца, предполагает от Него ниспослание, и тем самым всё тайнодействие получает и троичный характер: В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне и Я в вас (Ин. 14:20).

Однако наряду с духовным присутствием Христа в Церкви как Первосвященника, Совершителя тайн, есть ещё Его особое, духовно-телесное присутствие, именно: Евхаристическое, к которому преимущественно относится Его первосвященническое служение, как принесение жертвы, прохождение через завесу, т. е. плоти Своей с кровию (Евр. 10:10) – Христос, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу (Евр. 10:14).

[Отличие Тайной Вечери от литургии]

Таинство Евхаристии совершено впервые на Тайной Вечери Господом, Который преложил хлеб и вино в Своё Тело и Кровь и ими причастил Своих учеников, а затем установил сие творить в Его воспоминание, когда уже Его не будет на земле, «дондеже приидет». Поэтому в Евхаристическом присутствии Христа нужно прежде всего выделить это Его Первосвященническое тайнодействие, которое выражается в преложении – μετουσίωσις (transsubstantiatio) Святых Даров.

На Тайной Вечери Господь лично присутствовал как Тайносовершитель, прелагавший – «сие есть» – хлеб в Тело и вино в Кровь Христову. Присутствие Самого Христа было не таинственным, но явным, причём самоё же установление таинства Тела и Крови было совершено прежде, чем принесена была сама Голгофская жертва – со снятием грани времени. Сама же Евхаристия совершается лишь по силе её и, следовательно, после неё: Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей