Кости и цветы (том 4) - Ярослав Гивиевич Заболотников

же дерево, с кроной и корнями, которое в случае беды не сумеет сдвинуться ни на дюйм. Ему останется лишь сражаться или умереть стоя.

— Звучит как девиз, — усмехнулся Джон. — Может, на гербе Эльтарона и не дуб вовсе? А самих созданий давным-давно истребили? Ведь, случись война, такой бравое войско защитников превратит в толпу замученных скитальцев. Не дойдут куда надо.

— Истребили? Туда им и дорога. Дрыхли бы уже давно, если б не он, — проворчал Рэксволд.

— Да, усталость чувствуется… — Лайла разрешила вернуться сидевшему на крупе Бамбука мефиту, и он, оживлённо уркнув, перепорхнул к ней на плечо. — Я делегирую полномочия проводника их законному владельцу, — вампирша посмотрела на Джона: — Будь добр, отведи нас в деревню, к заслуженному отдыху.

— Эх, припозднились мы. Сомневаюсь, что нам там будут рады. Но не спать же под открытым небом? Поехали. Тут рукой подать.

За пастбищем оказалось поселение. Тусклый месяц с одеялом поволоки давно убаюкал его жителей. Выбор пал на крупный дом с сараем — залаявшие собаки и стук в дверь растерзали сладкие сны хозяев. Гостей ждала отборная матерщина, к которой добавились угрозы спустить псов, а в тёмном окне второго этажа заблестел наконечник стрелы. Правда, звон золотых поумерил пыл разбуженных и они разрешили путникам переночевать в сарае, на редкость грязном, хотя все настолько устали, что этого не заметила даже Лайла. Бесконечно длинный день, плавно перетёкший в ночь, наконец закончился.

* * *

Хризальтера лежала на песке, в копне зелёной тины, какой после шторма было усеяно всё побережье. Бодро шумело море. Громко кричали чайки. Но рассудок воспринимал окружение размытой какофонией. Немигающий взор, пересечённый чернотой сырой пряди, упирался в серые небеса… до поры, пока их не загородило тёмное пятно.

— Qyf? — раздалось сверху.

Демонесса не сразу поняла, что услышанный звук является голосом, а поняв, не смогла распознать язык. Она сосредоточила взгляд на бородатом лице с крупным розовым носом.

— Guntyk тебя hoskun рога… — продолжил некто.

Разум начинал воспринимать чужую речь — коснувшись пальцами виска, Хризальтера приподнялась и с трудом села.

— Åsþêrühð? — подняла она сиреневый взор.

— Чё?..

Осознав собственный вопрос, выданный на диалекте кромки миров, демонесса вспомнила, где находится. Но всё же решила уточнить:

— Я на Грозовых Островах?

— Ничего себе, рогатая! Ты ещё и на нашем стрекотать можешь? — хрипло рассмеялся мужичок, и воздух наполнился запахом рома. — Давнёхонько шторма ничего путного на берег не выносили, а тут целая диковина! Откуда ты, чудо? И что это там у тебя такое сияет? — заинтересованный взгляд сполз вбок.

Хризальтера посмотрела на песок, где среди тины и ракушек лежал заряженный кристалл. Теперь всё встало на свои места. Вторая молния пробила магическую защиту. Демонесса поднесла к лицу когтистые руки. Ожогов нет. Пока рассудок спал, тело избавилось от ран. Ценой нескольких сотен накопленных душ. Только повторный разряд вышиб поглощённую энергию. Что ж. Потерю можно легко восстановить кристаллом.

— Сверкающая побрякушка для приманивания любопытных? — пьяный почесал волосатое пузо, обрамлённое распахнутой рубахой. — А потом наши лохани на рифы напарываются… Ты же сирена, да, да? Ну скажи, что я прав.

— Прав… — лиловый взор бродил по бухте в поисках людей, но вокруг простирались лишь подпёртые пальмами скалы.

— Яхахах! — радостно подскочил мужичок, едва не выпрыгнув из засаленных шароваров. — Я знал! Знал, что вы существуете!!! О! А петь ты умеешь? Должна ведь.

— Разумеется… — Хризальтера коснулась кристалла, вбирая в себя грозовую мощь: она была не столь стабильна, как энергия душ, но тоже питала теневую магию — будет около часа на то, чтобы свести счёты с Владыкой.

Вопреки ожиданиям, артефакт не спешил делиться силой: всё так же сверкал и переливался белизной.

— Ну? Ты петь будешь? — уперев руки в колени, пьяный склонился над дивным созданием: — А может, и спляшешь тогда? Цок-цок копытами, цок-цок.

— Сгинь…

Под рыжей бородой просвистели когти — кровь из рассечённого горла забрызгала хмурое лицо демонессы. Мужичок повалился на песок, где, широко открывая рот, словно выброшенная на берег рыба, принялся жадно глотать воздух — рана свистела и покрывалась алыми пузырями.

Хризальтера неторопливо встала, добила жертву ударом копыта в висок и протянула руку, чтобы поймать душу. Над убитым проступили космы белого тумана, привычно обвили пальцы и… вдруг расползлись по сторонам, где мерно растаяли.

Демонесса сжала кулак. Тихо зарычала. Ошейника больше не было. Но злополучный разряд, вклинившийся в опасные манипуляции с энергиями, повредил ментальные связи. Однажды подобное уже случалось. Восстановление потребует немало дней. А пока следует принять скорбный факт: она застряла на неизвестных островах, лишённая всех теневых умений, в то время как в далёкой пустыне коварный бог, явно не прощающий предательства, строит врата своего прибытия.

Глава 14

Полоса над горизонтом медленно раскалялась. Словно заготовка клинка в кузнечных клещах. Крышу сарая искололи алые лучи. Они пробирались в щели, полосовали узором пыльные стены.

Лайла проснулась от мелодичного мычания и запаха прелости, приукрашенного ароматами цветов. Зашуршав соломой, она приподнялась на локтях и обвела сонным взглядом помещение. Джона не было. Шойсу и Рэксволд всё ещё спали, а Эрминия, опираясь на какой-то мешок, сидя несла дозор: когда даёшь золото неизвестным людям и отдыхаешь в незнакомом месте, стоит держать ухо востро.

— Ушёл к реке, — негромко ответила северянка на немой вопрос.

Тогда у вампирши созрел второй вопрос, вылившийся в недовольный шёпот:

— Почему не разбудили? Я должна была сменить Рэ…

— В каждой бочке затычкой не будь. Нам хоть что-то оставь.

Снаружи снова раздалось мелодичное мычание.

— Это… альпака?.. — прислушавшись, села Лайла.

— Если ты о том недоверблюде, что недавно заглядывал в окно, видимо, да.

— Согласна, чудные создания. У нас в королевском саду обитала бурая альпака: дар ардонэйзийского посла… — вампирша взглянула на привязанных к стене лошадей и дремавшего на потолочной балке Скарги. — Давно ушёл Джон?

— Не особо. Как поняла, река в двух плевках на запад.

— Если я не нужна…

— Иди уже, — махнула рукой северянка. — У тебя и так редко звёзды сходятся, — подмигнула она.

— Эрми, — смутилась под пристальным взором Лайла, а потом скромно улыбнулась: — Благодарю.

Она встала и, тихонько скрипнув воротиной, вышла на солнечный свет. В глаза сразу же бросилась пара альпак, белая и рыжая, что жевала у сарая росистую траву. Вдалеке их паслось больше: целое стадо, пёстрое, как берёзовая кора.

Изучая окрестности, Лайла достала выдвижной гребень, спрятанный в пряжке ремешка, и расчесала волосы. Река и правда находилась поблизости: в противоположной стороне от дома, за яркими зарослями флоксов и тремя развесистыми деревьями, журчала вода. Туда вампирша и направилась, попутно приметив средь цветов россыпь знакомых растений. Пальцы, осторожно потёршие маленькие листочки, всколыхнули приятный аромат. Весьма кстати.

* * *

Джон вынырнул из реки. Сквозь мутнившие взор ручьи, он заметил движение на берегу, прямо возле сложенной в траве брони. Хоть бы рыбак какой, а не местная шпана: сопрут вещи, и гоняйся за ними голым, прикрывая достоинство мечом, что в моменты помывок всегда висел за спиной. Следопыт смахнул с лица воду и удивился, увидев Лайлу:

— Внезапно. Не спится? — роняя капли на бликующую у груди поверхность, он отбросил назад черноту сырых прядей.

— У тебя под боком мне спокойнее.

— Так залезай, — улыбнулся Джон. — Песчаное дно. Чистая вода. Солнышко вон пригревает… насколько может.

— В отношении воды я бы желала услышать «тёплая». Но раз ты зовёшь, как я могу отказаться? — игриво ответила вампирша. Затем стянула сапожки и, приподняв подол платья, замочила лодыжки.

Оценив лицо возлюбленной, следопыт был уверен, что она сейчас пойдёт обратно. Однако Лайла направилась к нему. По мере продвижения одежда задиралась всё выше. Уступая красоту стройных форм искрящейся поверхности, тихо щёлкнула пряжка. А когда вода коснулась груди, вампирша сняла платье через голову — зелёный ком с тонкой камизой внутри полетел в сторону берега.

— Ты к кубышке, часом, не прикладывалась? — с шутливой подозрительностью спросил Джон.

— Есть лишь один способ узнать, — Лайла грациозно приблизилась и обдала его лицо томным дыханием.

— Мята.