Следствие по делу Воланда - Константин Вадимович Кряжевских

более подробно рассмотреть здесь, в этой главе.

В самом деле, наш вывод, что вторая часть представляет собою сновидения Ивана, является скорее предположением, нежели убедительной теорией, которая могла бы претендовать на объявление себя истиной. У каждого человека есть чутье на всякую фальшь и недосказанность. В этом смысле читатель, должно быть, почувствовал, что сам автор данного исследования не верит полностью в то, что вторая часть написана Иваном благодаря своим потусторонним видениям, в то время как теория, что первая часть была написана со слов свидетелей и очевидцев, звучит очень убедительно и охотно принимается. И, скорее всего, так оно и было. Эта теория уже не нуждается в доказательствах, и поэтому она нуждается только в опровержении и критике, тогда как теорию сновидений Ивана Бездомного еще требуется доказать, и поэтому ее опровержение необязательно, с нею можно просто не согласиться, если это кому-то необходимо. Но при этом напомним, что вопрос, мог ли Иван написать эту часть, не имеет смысла ввиду того, что в поле зрения имеется Мастер, который написал роман, текст которого совпал с реальной историей: «Я ничего и не боюсь, Марго, – вдруг ответил ей мастер и поднял голову и показался ей таким, каким был, когда сочинял то, чего никогда не видал, но о чем наверно знал, что оно было» (гл. 30). Если одаренный Мастер смог угадать, что происходило около двух тысяч лет тому назад, то тем более не менее одаренный Иван мог также угадать, что происходило в то время, в котором он лично жил. Поэтому тут стоит вопрос только в том, как, каким образом Иван написал вторую часть своего романа, а вопрос, мог ли он ее вообще написать, как мы выяснили, полностью, целиком отпадает. Так что спрашивается здесь только одно: как же Иван сумел угадать историю приключений Маргариты? Вот что, спрашивается, Иван сделал, когда перешел с текста 18-й главы романа на текст 19-й? Что он начал описывать?

Что вторая часть по своему восприятию как-то отличается от первой, это, должно быть, замечается неподкованными читателями только в единичных случаях. В большинстве же случаев читатели, впервые беря в руки роман, никакой разницы между двумя его частями не замечают и не улавливают. Это становится видным только уже при повторных прочтениях знаменитой книги.

Во всем эти две части абсолютно и тождественно одинаковы. В них один и тот же автор, один и тот же язык, один и тот же стиль, один и тот же тон, один и тот же дух и один и тот же, помимо всего прочего, настрой. Но, как сказала Лидия Яновская, в них же что-то такое улавливается, пусть и не сразу, что дает нам возможность эти части противопоставлять, как будто они в чем-то все-таки между собою отличаются. Но в чем состоит это отличие? Когда зритель надевает при возможности 3D-очки, то изображение на экране, как всякий знает, становится объемным. Фильм при этом остается абсолютно во всем таким же, каким был до очков, но тем не менее кажется, что он стал как будто каким-то другим. Вторая часть романа «Мастер и Маргарита» – это продолжение первой его части, которое как раз как будто написано автором – Правдивым Повествователем – в таких именно 3D-очках. И вот из-за этого-то ощущается эта едва уловимая разница, которая после обнаружения читателем становится уже очень заметной и ощутимой. Первая часть, как следует из слов Лидии Яновской, – это какой-то откровенный рассказ некоего свидетеля, который при этом как рассказчик почти не воспринимается. Все здесь предельно реалистично, несмотря даже на потусторонние явления, вроде того, как Азазелло вышел прямо из зеркала, или того, как Бегемот оторвал голову Бенгальскому и затем вернул ее на место. Во второй части уже все иначе, потому что даже там, где потусторонняя сила никак себя не проявляет, все кажется каким-то ненастоящим, если на все это смотреть на фоне или в свете первой части. Здесь тоже все предельно реалистично, но эта реальность тут отдает какой-то сказочностью, чем-то мистическим, как будто все, что тут рассказывается, есть на самом деле, но известно только единицам, вроде таким, как сама Маргарита. Все, что тут рассказывается, вполне может быть, но не может никем быть принято на веру, пока человек сам лично не поучаствует в этом. Еще можно поверить в то, что некий фокусник как будто чудом заставил заговорить черного кота или вызвал денежный дождь, который прекратился также по его воле, но поверить в то, что существует крем, который омолаживает, хоть и призрачно, на десять лет любую женщину, могут только крайние единицы. Еще можно поверить в то, что какой-то пиджак заговорил, но поверить, что кто-то вылетел из окна, очень тяжело даже сильно верующему в чудеса человеку. И еще можно поверить в то, что за кем-то не удается угнаться, как бы ни ускорялся шаг, но поверить, что в московской квартире проводился бал у самого сатаны, уже никто не сможет.

Тут вопрос именно в том, зачем автор решил вторую часть написать, будем так здесь выражаться, в очках, а первую – без очков? Неужели это имело для него какое-то принципиальное значение? И от чего тут нужно отталкиваться, чтобы прийти хотя бы к какому-то верному разрешению данных вопросов? Прежде всего обратим внимание, что эпилог, которым заканчивается роман, отнюдь не относится ко второй его части, точнее, только к ней одной. Эпилог «Мастера и Маргариты» вообще появился очень поздно – в самой последней редакции романа. Он подводит итоги всего того, что произошло в Москве, когда явился в нее Воланд, и что затем было засвидетельствовано в обеих частях романа о Мастере и Маргарите. Поэтому рассматривать эпилог нужно рассматривать как текст, который написан автором не в очках, а без них, хотя и он также несет на себе дух второй части романа. Сам по себе эпилог как раз не позволяет однозначно признать за московскими главами второй части «Мастера и Маргариты» вымысел Ивана Понырева. Если бы это было так, если бы Иван все сочинил: и бал у сатаны, и прощение Пилата, и отравление главных героев, то в таком случае остались бы без ответа вопросы, как нужно понимать те громко говорящие факты, что дом Грибоедова все-таки сгорел, квартира №50 – тоже, а вместе с ними – и подвал Мастера. Или как объяснить показания Варенухи, Николая Ивановича и Алоизия Могарыча, а также всех тех, кто был причастен к событиям, что были связаны с великим балом у сатаны? Раз в