Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, люди, в отличие от Воланда и его присных, не всегда настоящие, так как в зависимости от ситуации или другого фактора действия человека определяются отношением к нему окружающих – таких же людей, как он, тогда как перед духами это стремление показать себя с наилучшей стороны сведено до минимума. Воланд, Бегемот, Азазелло и Коровьев не знают того, чтобы в иное время быть другими, в то время как с человеком это происходит постоянно. Иешуа и Афраний – единственные персонажи в романе «Мастер и Маргарита», за которыми невозможно заметить того, чтобы они искали к себе расположения других. Но если у Иешуа это имеет безусловное значение как основа всего человека, которым он является, то у Афрания это обусловлено чисто его профессиональным интересом и долгом службы. Это, конечно, не значит, что вне службы он совсем не такой, каким он представлен автором в романе, а это значит, что он такой, потому что некогда стал начальником тайной службы. Выбрав же другой жизненный путь, он был бы совсем другим человеком, пусть и с тем же характером, темпераментом и отношением к жизни, что и у Афрания, что еще лучше видно на фоне Воланда: тот, напротив, в кого бы он ни перевоплощался, всегда будет одною и тою же личностью – дьяволом. Вообще Афраний – это самая темная личность в ершалаимских главах. Совершенно непонятно, чего он искал в своей жизни, кто он вообще такой, зачем он включен в роман, откуда он и какую роль он играет в ершалаимских главах, если только она не ограничивается миссией зарезать Иуду по поручению Пилата. Эта личность окутана каким-то не развеивающимся туманом. И поскольку он этим очень похож на Воланда, то в его адрес так и хочется спросить: «…так кто ж ты, наконец?». Уж не Воланд ли он в самом деле? То, что у Михаила Булгакова к нему совсем другое отношение, чем к другим персонажам, совершенно очевидно, потому что не похоже, чтобы автор его включал в число Лиходеевых, Берлиозов, Римских, Соковых и остальных. Опять-таки отношение к нему больше всего похоже на отношение именно к Воланду и его демонам, а не к кому-либо другому, даже к Мастеру, Ивану и Маргарите (с чем будет согласен любой читатель, даже если тот не видит в Воланде и Афрании копию друг друга – одну личность). Как бы то ни было, то, что Афраний кажется человеком, который не ищет любви к себе и признания, обусловлено прежде всего желанием автора навести читателя на мысль, что это все-таки сатана. Если Воланд в наших глазах безукоризнен, то и его аналог тоже должен быть таким же. Но сама суть человека благодаря Иешуа была перед нами обнажена: человек не всегда такой, кто он на самом деле, потому что он ищет любви к себе, делая все из соображения, как на это посмотрят другие и оценят это, и поэтому он стремится быть подобным тем людям, чей образ принимается уже другими людьми.
7. Загадка второй части или две ключевые главы романа «Мастер и Маргарита»
Только глава «Никогда не разговаривайте с неизвестными» всегда оставалась неизменной на протяжении всей работы Михаила Булгакова над своим романом
Когда мы разбирали вопрос, кто такой Правдивый Повествователь, мы предположили, что почти вся вторая часть романа написана не со слов очевидцев и свидетелей, а благодаря таинственным сновидениям бывшего поэта Ивана Бездомного. Это может быть и так, но все-таки это предположение, которое требует себе альтернативы – другие варианты разрешения вопроса, каким образом была написана данная часть произведения. Чтобы не перегружать лишним текстом главу об авторстве московских глав, мы решили загадку второй части «Мастера и Маргариты»
- Вестник Знания (N4 1927) - Вестник Журнал - Публицистика
- Письма Берлиоза - Владимир Стасов - Публицистика
- Газета Троицкий Вариант # 46 (02_02_2010) - Газета Троицкий Вариант - Публицистика
- Встреча - Роман Вадимович Гайнуллин - Русская классическая проза
- Личный прием. Живые истории - Евгений Вадимович Ройзман - Биографии и Мемуары / Русская классическая проза
- Остров Сахалин и экспедиция 1852 года - Николай Буссе - Публицистика
- Шуклинский Пирогов - Илья Салов - Русская классическая проза
- Путинбург - Дмитрий Николаевич Запольский - Биографии и Мемуары / Политика / Публицистика
- Рыжая - Дарья Валерьевна Жуковская - Альтернативная история / Русская классическая проза
- Легко видеть - Алексей Николаевич Уманский - Русская классическая проза