Anamnesis vitae. (История жизни). - Александр Светин

Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Чертовски хотелось вдохнуть: плевать, что воду, главное — вдохнуть! Я в отчаянии забил ногами, попав свободной левой по чему-то мягкому. И с ликованием ощутил, как разжались пальцы, вцепившиеся в мою лодыжку!

На жалких остатках кислорода я рванул вперед, уже почти ничего не видя из-за разноцветных пятен, пляшущих в глазах. Будто торпеда из пускового аппарата, я вылетел из каменной трубы и устремился наверх. К воздуху!

…Пришел в себя уже на берегу. От холода. Здесь, снаружи, шел дождь и вовсю резвился пронизывающий ветер. Теперь казалось даже, что в воде было теплее! Вскочив, я обхватил себя руками и запрыгал на месте, пытаясь согреться. Выходило как-то не очень…

«Да чего ж я здесь прохлаждаюсь? — резанула сознание мысль. — Меня же там, в пещере, ждут!»

И в самом деле! Я ведь на разведку поплыл. Пройду — не пройду. Вот, прошел. Теперь придется вернуться и сообщить бывшим «сокамерникам», что путь свободен. Ну или почти свободен. А то ведь меня, наверное, похоронили уже…

Я вздохнул и опять полез в ледяную воду.

Обратный путь показался проще. Без особых затруднений миновав коварное сужение, я выбрался из дырки в подводной стене пещеры и всплыл.

— Палыч! Живой?! — с берега ко мне потянулись руки.

Уцепившись за них, я выкарабкался из воды. В пещере определенно было теплее, чем снаружи. Едва я поднялся на ноги, как на мне с двух сторон повисли Семен и Мария Глебовна (объятия последней почему-то показались мне более приятными!). Кешке места не досталось, поэтому он просто с восторженным гиканьем бегал вокруг.

— Мы уж решили, что ты утонул! — радостно хлопнул меня по спине лейтенант.

— Ага. Утонул. Почти, — хмыкнул я. — Особенно когда ты мне в ногу вцепился и вынырнуть не давал.

Он смутился:

— Сам же просил страховать…

— Ладно, не тушуйся! — на радостях я был великодушен. — Главное мы выяснили: этим путем можно выбраться. В одном месте, правда, проход сужается, но продраться можно.

— Ну так пошли, чего ждем? — дернулся было к воде Кеша.

Я удержал его за руку:

— Погоди. Есть одна… э-э-э… проблема!

— Какая еще? — нетерпеливым хором спросили затворники.

Я выразительно посмотрел на знатный бюст Марии Глебовны.

— Видите ли, в силу некоторых анатомических особенностей даме будет сложнее проползти через туннель!

Дама, несмотря на холод, густо покраснела.

— Во, точно! — озадачился Кеша. — Палыч-то прошел без проблем — он плоский. А тут как быть?

— В том-то и дело, что были проблемы. Некритичные… для меня, но были. А вот для Марии Глебовны они могут оказаться серьезнее, — вздохнул я.

— Что же мне делать? — женщина выглядела растерянной. И испуганной.

— Для начала, вам придется раздеться полностью… До пояса, по крайней мере! — поспешил я поправиться, увидев, как округлились глаза акушерки. — Чтобы ничем не зацепиться.

Сбоку засопел Кеша:

— Палыч, а нельзя как-нибудь по-другому, а?

— Можно! — пожал я плечами. — Например, мы выбираемся и отправляемся за помощью, а Мария Глебовна остается здесь. Пока кислорода хватит.

— Одна я тут не останусь! Да ни за что! — со страхом в голосе воскликнула она и лихорадочно принялась раздеваться.

Мы деликатно отвернулись. Через минуту сзади послышался робкий голос:

— Я готова. Можно нырять!

— Значит, так пойдем строго по порядку. Сначала я, сразу же за мной — Мария Глебовна, далее — Семен с Кешей. Я выбираюсь на другую сторону туннеля и помогаю вылезти Марье. Вы вдвоем, — я ткнул пальцами в лейтенанта с Иннокентием, — страхуете ее сзади. Если задержится на одном месте больше, чем на пятнадцать секунд — выдергиваете обратно.

— Ну, допустим, выдернем. А дальше что? — поинтересовался Семен.

— Дальше, наверное, придется Марии Глебовне все-таки здесь остаться. А мы рванем за помощью. Поднимем мужиков, вернемся сюда и всем скопом камень отвалим.

— Я не хочу здесь оставаться! — заблажила акушерка.

Кешка обнял ее и принялся гладить по голове.

— Не бойся, если что — я с тобой останусь…

Я хотел было возразить, что на двоих им понадобится вдвое больше кислорода, но передумал. И вместо этого сказал совсем другое:

— Но я все-таки надеюсь, что мы прорвемся. И домой поплывем все вместе.

— Прорвемся. Точно, — коротко и веско подтвердил лейтенант. Заткнул за пояс пистолет и добавил: — Ладно, хватит время терять. Выстраиваемся боевым порядком — и вперед. Марья, да будет тебе краснеть, никто на твои прелести не смотрит, у нас задача сейчас — выбраться. И выжить.

Мы построились у воды.

— На счет «три», — предупредил я, испытывая легкое дежавю. — Раз! Два! Три!

С громким всплеском четыре тела вошли в воду. Не оглядываясь на Марию Глебовну, я вплыл в туннель и уже знакомым путем продавился сквозь него. На другом его конце развернулся и принялся ждать, светя фонариком в глубь подземно-подводного хода.

Вот она! В луче света показались руки, потом голова с плечами. Последние уже миновали неприятное сужение туннеля и я вздохнул с облегчением. И тут же понял, что зря.

Потому что в следующий момент Мария Глебовна застряла. И запаниковала, молотя кулаками по стенам туннеля и пуская пузыри.

Я поймал ее мечущиеся руки и принялся тянуть. А в голове сам собой запустился отсчет секунд: три… пять… восемь…

Интересно, это мне кажется, или на самом деле женщина понемногу продвигается? Я удвоил усилия: десять секунд… двенадцать… В висках застучало молотом, запас кислорода заканчивался. Да и Мария Глебовна вдруг стала вялой — судя по всему, она начала терять сознание.

Я рванул изо всех сил, до помутнения в глазах. И почувствовал, как ногами вперед вываливаюсь из проклятого туннеля. А за мной, едва шевелясь, из дыры выплыла акушерка.

Не церемонясь, я обхватил ее за талию и устремился наверх. Едва наши головы показались над водой, как по ним ледяной плетью хлестнул ветер пополам с дождем. Раскрытыми ртами мы жадно хватали и то и другое.

Только мы успели выбраться на берег, как из воды показалась еще одна голова — Кешкина. Через секунду вынырнул и лейтенант.

— Х-х-холодно! — клацая зубами, пробормотала Мария Глебовна.

Плюнув на приличия, я обнял ее, что ни говори, из нас всех на ней было меньше всего одежды.

Дождавшись, пока пошатывающийся Кеша подойдет ближе, передал ему даму с рук на руки:

— Вот, держи и грей!

— Некогда стоять, да и не согреемся мы так! — возмутился подоспевший Семен. — Рассаживаемся по лодкам и гребем домой. Иначе замерзнем все к такой-то матери!

Лейтенант был прав: единственный способ согреться в нашей ситуации — движение. Причем чем интенсивнее, тем лучше.

— Бежим к лодкам! Как на уроке физкультуры в школе, с высоким подниманием бедра. Чтобы тепла больше выделялось! — скомандовал я и первым побежал по берегу. Вынырнули мы, как выяснилось, с другой стороны острова!

Оглянулся: за мной, вытянувшись цепочкой и высоко вскидывая ноги, бежала вся команда. Зрелище было бы комичным, если бы не лютый холод, вполне способный убить нас за пару часов. А может, и раньше.

Бег все-таки помог. Несмотря на проливной, отнюдь не летний дождь и зверствующий ветер, стало ощутимо теплее. По крайней мере, больше не била противная крупная дрожь.

Вот и лодки! Подбежав к плавсредствам, мы сгрудились на берегу, переводя дух.

— На какой поплывем? — деловито поинтересовалась Мария Глебовна. Судя по всему, она тоже согрелась на бегу.

— На обеих! — ответил я, запрыгивая в ближайшую лодку. — По двое на лодку. Один интенсивно гребет, другой в это время мерзнет. Потом — меняемся.

— Палыч, у нас ведь еще наша лодка есть! Мы ее с другой стороны острова оставили, — напомнил лейтенант.

— Потом заберешь! — отмахнулся я. — Разделяться по одному на лодку не стоит. Мало ли…

Ох, как же я оказался прав!

1 октября, 03.15, Кобельки

Он проснулся будто от толчка. Что-то было не так. Что именно — пока непонятно, но определенно — не так. Он умел это чувствовать.

Отгоняя остатки сна, вспомнил последние события. И первым делом решил проверить, что там с пленниками пещеры. Совсем забыв, что не может заглянуть сквозь монолитный камень.

Он закрыл глаза и посмотрел. Сначала не поверил тому, что увидел. А когда понял, что это не сон, — пришел в ярость.

Пленники уже не были пленниками. Да и не в пещере они были теперь: плыли, лихорадочно гребя, по озеру на двух лодках. Почему-то босиком и без верхней одежды.

Выбрались-таки! Как, каким образом — Его это не интересовало. Главное — добраться наконец-то до проклятого милиционера и покончить с ним окончательно! А заодно и с доктором. Придется, правда, и остальных прикончить, но это — мелочи.