Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев

и отправили по каторжному этапу в Сибирь. На этом вся история с «руотси» завершилась бы. Но ее перевели в научное русло. Теперь этим спорам конца не предвидится.

Что бы случилось с «Катынским делом», если бы следователям Главной военной прокуратуры вменили незаконное возбуждение уголовного дела, фальсификацию следственных материалов и получение взяток от польской стороны? Но перевели спор в научное русло. Теперь будет бесконечный спор на подобии спора атеистов с верующими на предмет существования бога.

А мне приходят советы разобраться с научных позиций по ситуации 37-го года. Стоит ли превращать клевету антикоммунистов в «научную теорию»? Или нужно разобраться с авторами этой клеветы?

Отрывки из «Большого террора». Черновой вариант главы 4.

2 мая, 2020 https://p-balaev.livejournal.com/2020/05/02/

Согласитесь, махинация с приписыванием скромному ученому заслуг в проведении многолетних кропотливых исследований по установлению числа жертв репрессий 37-го года, тогда как эти цифры были предоставлены КГБ СССР Комиссии Политбюро ЦК КПСС, председатель Комиссии их обнародовал, о чем скромный ученый В. Земсков сам недвусмысленно в своих статьях заявлял, весьма показательна для этой истории, как характеристика научности происходящего вокруг нее.

Но и этого мало. Александр Николаевич Яковлев жил до 2005 года и лично наблюдал этот батл Земскова с Разгоном, который обвинил ученого в подделке документов с целью занизить число жертв Сталина. Яковлев предпочел ситуацию наблюдать со стороны, не вмешиваясь. А ведь обвинение Разгона впрямую касалось Александра Николаевича и тут всё начинает играть новыми яркими красками. Главного антисталиниста (надеюсь, эта характеристика вопросов не вызывает) обвинили, фактически, в подделке документов с целью занижения масштабов репрессий, проводимых во времена Сталина. Так хохмить — нужен особый талант. И этот талант присутствует у тех, кто изобретал «Большой террор».

Придание вида научности ему — только начало представления. Разогрев зрителей в цирке перед главным номером сезона. Дальше будет всё смешнее и смешнее. Дальше — причины «Большого террора».

С 20-го съезда КПСС и до начала 90-х годов о поисках причин историческая наука не заботилась. Н. С. Хрущев в докладе объяснил, что часть партноменклатуры, военных и советской бюрократии пострадали в результате:

«Мы должны серьезно разобрать и правильно проанализировать этот вопрос для того, чтобы исключить всякую возможность повторения даже какого-либо подобия того, что имело место при жизни Сталина, который проявлял полную нетерпимость к коллективности в руководстве и работе, допускал грубое насилие над всем, что не только противоречило ему, но что казалось ему, при его капризности и деспотичности, противоречащим его установкам. Он действовал не путем убеждения, разъяснения, кропотливой работы с людьми, а путем навязывания своих установок, путем требования безоговорочного подчинения его мнению. Тот, кто сопротивлялся этому или старался доказывать свою точку зрения, свою правоту, тот был обречен на исключение из руководящего коллектива с последующим моральным и физическим уничтожением. Это особенно проявилось в период после XVII съезда партии, когда жертвами деспотизма Сталина оказались многие честные, преданные делу коммунизма, выдающиеся деятели партии и рядовые работники партии.», —

так с этим и жили. Это устраивало. Даже развивать пытались. Из установки, данной Хрущевым, вытекало, что причин не было никаких, кроме маниакальной подозрительности и кровожадности владельца «культа личности», придумавшего в маниакальном припадке, что чем ближе государство к коммунизму, тем сильнее классовая борьба и больше врагов народа, в этом направлении и двигалась советская историография вплоть до последних дней существования СССР. Ее предсмертным вскриком, до того, как она стала уже российской историографией, было изобретение диагноза маниакальной шизофрении, поставленного Сталину профессором Бехтеревым. Смешно, конечно, но как вы сами на месте этих историков смогли бы объяснить, почему были расстреляны люди по обвинениям в антисоветских заговорах, которые сами же «культ личности» создавали?

Тот же Тухачевский, до ареста, не мог рюмку выпить в компании, не произнеся клятву верности партии и Сталину. Правда, пьянки не во всех компаниях такими тостами сопровождались. В особо тесных звучали другие тосты.

Но эта «научная версия» для страны, пережившей Перестройку и «обновленный социализм», не годилась. Поколение одундученных хрущевско-брежневской пропагандой сменялось выросшими в 90-х годах, которых так просто на мякине провести было нельзя.

Меня можно обвинять в антисоветчине, когда я пишу о позднем СССР (да и обвиняют), но в том СССР, о возврате которого мечтают в «Сути времени», в варианте СССР-2, больше сотни улиц и проспектов городов носили имя маршала Михаила Тухачевского, возглавлявшего антисоветскую группу заговорщиков в армии. Вам не кажется, что мечта вернуть государство, в котором так чествовали человека, планировавшего поражение своей страны в войне с Германией с целью реставрации в ней капитализма, для людей левых взглядов выглядит несколько… по-медицински?

Вообще, факт почти поголовной веры людей моего поколения, поколения родившихся в 60–70-х, в необоснованность репрессий по отношению к тем, кто показательно клялся в верности делу социализма, многое говорит о моих сверстниках. Это еще на фоне того, что мы были современниками прихода к власти чилийской хунты Пиночета. Не было в Чили человека, которому президент Альенде доверял больше, чем Пиночет. Аугусто в Чили Сальвадору тоже «культ личности» создавал.

От хрущевской позиции сначала и отталкивались, когда придумывали причину самой грандиозной в истории человечества бойни мирного населения в мирном государстве. Озвучивал эту причину, в том числе, и Виктор Земсков:

«Существует большое количество документов, в том числе опубликованных, где отчётливо видна инициативная роль Сталина в репрессивной политике. Взять, к примеру, его речь на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года, после которого начался „Большой террор“. В этой речи Сталин сказал, что страна оказалась в крайне опасном положении из-за происков саботажников, шпионов, диверсантов, а также тех, кто искусственно порождает трудности, создаёт большое число недовольных и раздражённых. Досталось и руководящим кадрам, которые, по словам Сталина, пребывают в самодовольстве и утратили способность распознавать истинное лицо врага.

Для нас совершенно ясно, что эти заявления Сталина на февральско-мартовском Пленуме 1937 года, — это и есть призыв к „Большому террору“, и он, Сталин, его главный инициатор и вдохновитель.»

(В. Н. Земсков. О масштабах политических репрессий в СССР)

В. Н. Земсков умер в 2015 году. О мертвых либо только хорошо, либо ничего, как советовал кто-то из древних римлян? Жаль, что этому римлянину не встречалась гнида, подобная Земскову, которого так сильно любят наши полусбрендившие левые и коммунизды. Потому что ничего такого на том Пленуме не происходило, и ни к какому террору Сталин там никого не призывал, тем более к тому, который был начат вот этим «найденным»