Одноглазые валеты - Крис Клэрмонт

Он услышал топот ног и нервный высокий смех. Пока Дэвид, все еще ухмыляясь, осторожно приближался, чтобы взять конверт, Бен взглянул наверх и увидел открытую галерею на третьем уровне, выходившую на основной этаж. Люди там казались лишь тенями.

– Фу, – пробормотал, смеясь, Дэвид. – Слюни белого медведя.

Сначала никто не засмеялся. Затем тонкое хихиканье Блоута пронзило воздух, и все джокеры засмеялись вместе с ним. Но Дэвид был не джокером. Джокером не была и девушка, стоявшая позади него.

– Значит, ты не знаешь, кто он, – Блоут злорадно взглянул на Бена. – Ну… я тебе не скажу! – Он снова засмеялся, довольный собственным остроумием.

Бен взглянул на дверь. Шансы на побег были невысоки. Его лапы не справятся даже с дверной ручкой. Дэвид вытащил пакетик голубого порошка. Кончиком мизинца он прорвал его и вдруг зачарованно уставился на крошечное голубое пятнышко на коже.

– Ну что, Дэвид? – нетерпеливо пропищал Блоут.

– Это оно, все нормально, – спокойно сказал Дэвид. – Это «восторг». – Он зловеще улыбнулся, глядя на свой палец, и затем горящими глазами посмотрел на Блоута. – Скажем, я просто хотел убедиться, что наши заслуги не будут забыты.

– Дэвид, – жалобным тоном проговорил Блоут. – Я не обманываю своих друзей. – Он осмотрелся и заметил высокую стройную женщину, прячущуюся в тени. – Гиггл[37], милашка. Вот что я тебе обещал. Дай-ка ей немного, Дэвид.

Гиггл осторожно подкралась к ним. На ней были свободные мешковатые зимние одежды и мягкие ботинки, и при каждом движении она тихо смеялась. Однако ее лицо выражало муки и страдания.

– Ее все щекочет, – тихо объяснила Бену Мустелина. – Даже ощущение одежды на коже и касание пола при ходьбе. Каждое ощущение заставляет ее смеяться, но она это ненавидит.

– Это называется «восторгом», – сказал Дэвид, указывая на пакетик. – Он активируется при контакте с кожей… и наиболее сильно проявляется при локальном нанесении.

Гиггл отважилась медленно подойти и засунуть указательный палец в порванный пакет. Она вытащила палец и посмотрела на него. Сначала она слегка улыбнулась. Затем она вырвала пакетик у него из рук, беспомощно хихикая от прикосновения к пластику. Она высыпала порошок на ладонь и намазала им лицо и шею. Со всех сторон слышались вздохи и смех.

– Это порошок Блоута, – осторожно сказал Дэвид. – И очень дорогой. – Блоут, однако, громко и с удовольствием рассмеялся, наслаждаясь этим представлением: Гиггл бросила пакетик на пол и сняла свой мешковатый свитер и голубую футболку, которая была под ним. Она наклонилась и начала отчаянно втирать «восторг» в свои обнаженные руки, плечи, грудь и живот.

– Ты не перестаешь чувствовать щекотку, – сказал Дэвид. Он искоса посмотрел на то, как она явно получает удовольствие, и лениво стер голубое пятно большим пальцем. – Но тебе понравится.

Пока все наблюдали за Гиггл, Бен осторожно осматривался. Он не мог выбраться отсюда без чьей-то помощи. Гиггл разделась догола и сидела на корточках, втирая восторг в бедра. Она хихикала от этого ощущения, но больше не выглядела замученной. Теперь ее глаза мечтательно мерцали. Бен смотрел на нее с каким-то невозмутимым ужасом. «Восторг» был отвратительным наркотиком, и она вся им пропиталась. Однако он был не в том положении, чтобы волноваться о незнакомке.

Блоут смеялся еще громче, чем раньше, а его сторонники-джокеры повторяли за ним. Дэвид наблюдал за Гиггл с восторженным наслаждением. Молодая девушка, стоявшая прежде позади него, теперь была рядом с ним; она смотрела на Гиггл своими красивыми голубыми глазами с задумчивым изумлением.

– Дэвид, – тихо позвала она, наматывая на палец одну из своих черных кудряшек. – Кто такой белый медведь?

– Подловила меня, Сара, – ответил Дэвид, его глаза все еще светились от вида Гиггл.

– Я хочу прыгнуть на него, – сказала Сара. – Интересно, как «восторг» подействует на медведя?

Медвежьи уши Бена поймали ее слова даже среди шума остальных разговоров. Больше ее никто не расслышал.

Бен сделал шаг назад, пытаясь понять, что она имела в виду. Если она просто хотела покататься, это Бен мог устроить. Если она имела в виду секс, то она просто чокнутая. Бен быстро осмотрелся вокруг, будучи уверенным, что в физической силе он превосходил всех здесь присутствующих. Но это ничего не говорило ему о том, какие способности туза могут быть у кого-то из них.

Гиггл, обнаженная и вся в голубом порошке, танцевала в кругу джокеров. Они ритмично хлопали, по-прежнему смеясь и выкрикивая слова ободрения, пока передавали друг другу остатки пакетика «восторга». Блоут улюлюкал, смеялся и покачивал своими короткими отростками.

Вдруг Гиггл заметила Бена. Качаясь из стороны в сторону и хихикая, она поскакала к нему, подсвечивая белой улыбкой свое голубое лицо. Круг распался, выпуская ее, и джокеры все еще хлопали, когда она, танцуя и кружась, подошла к Бену.

Круг вновь сомкнулся, теперь поглотив их обоих. Некоторые начали скандировать в такт аплодисментам: «Медведь! Медведь! Медведь!» Гиггл засмеялась и схватила Бена за уши, продолжая танцевать.

Дэвид и Сара теперь стояли перед кругом, но Бен все еще мог их слышать. Молодой блондин изучал Бена своими водянистыми, налитыми кровью глазами. Затем он приобнял Сару и пожал плечами.

– Давай, мне-то что.

Бен напрягся и стал наблюдать за Сарой, готовый в любой момент сделать прыжок и атаковать или спрятаться – по необходимости. Она не двигалась. Вдруг какая-то сила ворвалась в разум Бена, от чего все перед его глазами закружилось, пытаясь вытолкнуть его из тела белого медведя. Покачивающиеся голубые очертания Гиггл стали расплывчатыми и волнистыми. Аплодисменты и скандирование «Медведь!» сводили его с ума.

Дезориентированный, он оттеснил эту силу, зарычав, сам того почти не осознавая. Он чувствовал жар от своего меха и жира и не понимал, что за сила на него напала. Комната покачнулась, когда таинственное нечто вдруг вытолкнуло его и лишило зрения, слуха и осязания медведя.

Бен затерялся в постепенно окружающей его темноте и лишь едва смог понять, что Сара заполняет все большую часть его разума. Паникуя, не имея возможности зацепиться за сознание медведя, он сконцентрировал мысли на своем человеческом теле в Чайнатауне. Он представил себе свою комнату, свою кровать, свое голое тело в кровати рядом с Салли. Он фокусировался все сильнее и наконец, пусть и запоздало, оказался в головокружительно знакомой темноте.

Вивиан почувствовала замешательство Бена. Она спала в темной комнате, радуясь редкой возможности побыть в одиночестве, но ее разум вдруг проснулся. Разум Бена, дезориентированный и неактивный, больше не контролировал их тело. Ощущение было подсознательным, но верным.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});