Забытый чародей. Подруга на день (СИ) - Бахтиярова Анна

- Пора, - объявила похитительница. - Действуй, если решился. Время не ждёт.

- Решился, не сомневайся, - лицо Аркадия исказила улыбка безумца. - Жену я заберу с собой, и мы будем вместе вечно. Но сначала... сначала я отниму последнее, что у тебя осталось, Глеб. Твою единственную семью. Разбуди девчонку! - велел он сообщнице.

Я нутром почувствовала: дамочке не понравился его тон. Она сама предпочитала отдавать приказы, а не выполнять их. Но мерзавка не показала вида, чтобы никто не догадался, что союз не столь прочен, как могло показаться. Склонилась над Руфиной, положила ладонь на лоб гадалки и беззвучно зашептала заклятие.

Я перевела взгляд на Глеба Вениаминовича. Вот теперь бравый сыщик испугался. Разочарования и ненависти «племянницы» он страшился не меньше потери Карины. Аркадий прав: по крови девочка приходилась внучкой ему, но стала семьей соперника. Самой настоящей. Моё сердце пронзила жалость к сыщику. Хотя я представить не могла, как отреагировала бы, окажись на месте Руфины. Попыталась бы понять или разорвала отношения навсегда.

Девушка тихо застонала. Тело затекло после нескольких часов без движения. Она приподнялась, упираясь в каменный пол ладонями. Мутным взглядом обвела присутствующих. Удивилась, обнаружив меня. С тоской посмотрела на дядю, а потом увидела Аркадия с Кариной и что-то забормотала. Быть может, молитву, защищающую от призраков?

- Здравствуй, - явившийся с того света дед шагнул к Руфине, подавая руку, чтобы помочь подняться с холодного пола.

Но гадалка встала сама, глядя на Аркадия волком. Удивление ушло, но и страха на смуглом лице не было.

- Что ты задумал? - спросила она сурово.

- Вот и познакомились, - усмехнулся пожилой мужчина. - Твой так называемый дядя не учил тебя вежливости?

В голосе Аркадия зазвучала ярость, но Руфина и бровью не повела.

- Учил, но исключительно к тем, кто её заслуживал. Похищение и заковывание в цепи - точно не способствуют ни знакомству, ни благожелательному отношению.

- А ты выросла язвительной девочкой. И свободолюбивой, как я посмотрю.

- Руфина, не надо! - взмолился Глеб Вениаминович, отлично зная взрывной характер бывшего шефа, но девушка не собиралась молчать.

- Я происхожу из древнего магического рода. Не тебе меня поучать. Ты всего лишь озлобленный человек. И мертвец. Даже явился не сам, а с чужой помощью.

Надо было видеть лицо Аркадия. Ни жена, ни сын никогда не смели говорить с ним в подобном тоне, а, тем более, подчиненные. Внучка выросла без его влияния и не боялась перечить. Деду понадобилась вся имеющаяся выдержка, чтобы не сорваться и не ударить Руфину, как недавно её бабушку. По щекам разлились красные пятна, глаза стали бешеными, почти выкатились из орбит.

- Ты права, дружбы у нас не получится, - пожилой мужчина погладил подбородок. - Но всё же я сделаю тебе подарок. В нашу единственную встречу. Я подарю тебе правду. Развенчаю ложь, которой годами пичкал тебя Глеб. Ты имеешь право знать правду о нём.

На бледном Глеба Вениаминовича отразилась мука, Карина в отчаянье отвернулась, а Руфина посмотрела на Аркадия снисходительно.

- Какую правду? Что ты был столь отвратительным мужем, что жена предпочла другого?

Дед застыл, не ожидая подобной реакции.

- Что? - девушка шагнула ближе. - Я же гадалка. Потомственная. Отлично умею читать нити прошлого. Я «просмотрела» историю семьи, едва научилась пользоваться даром. Всегда было интересно, почему мой отец тебя ненавидел.

Аркадий отшатнулся. Вся его уверенность и напористость были ничем по сравнению с дерзким выпадом внучки.

- Ты лжешь! Рома меня не...

- Неужели? - Руфина едва стояла на ногах, но отпор давала отменно. - Тогда почему у нас дома не было ни одной твоей фотографии? Я спросила об этом папу однажды. Он ответил, что мой дед был очень плохим человеком, и нам ни к чему о нём помнить!

Воскресший родственник смелой гадалки напоминал взбесившегося гиппопотама, раздувшегося, вот-вот взорвётся. Но он не зря столько лет был большим начальником, умел сдерживаться, когда того требовали обстоятельства.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Брось, - проговорил он, ухмыляясь. - Я не верю, что тебя это ни капли не смущает. Тебя вырастил любовник бабушки, человек, разрушивший нашу семью.

- У меня иное видение ситуации, - повела плечами Руфина. - К тому же, если б смущало, я бы не поддерживала с ним отношения. Но, как ты видишь, этого не случилось.

- Но Глеб явно не в курсе твой осведомленности. Почему ты не сказала ему?

- Это получился бы очень странный разговор. И я не хотела бередить раны.

Аркадий продолжал вглядываться в лицо внучки, ища признаки лжи, но не находил. В каменной сырой комнате повисла гробовая тишина, пронизанная всеобщим удивлением. Самым большим шоком слова Руфины стали для Глеба Вениаминовича. На бледном лице удивление смешалось с восхищением и гордостью. Кому бы гадалка ни приходилось кровной родней, воспитал её он.

- Пора заканчивать, - к Аркадию подошла сообщница. - Да, не сложилось с внучкой, но ты всё равно получишь то, зачем пришёл, - она с ухмылкой кивнула на Карину. - Но нужно поспешить. Полночь близится.

Я ахнула. Как полночь?! Сколько же я пробыла без сознания?!

Пожилой мужчина не шевелился. Мерзкая дамочка решила действовать сама. Взмахнула обеими руками. Руфина, будто кукла, с громких возгласом отлетела в угол, попыталась подняться, но не смогла, придавленная невидимым прессом. Цепи Карины лязгнули, замки расстегнулись и женщина упала на пол - к ногам ненавистного мужа. Его располневшее лицо исказила улыбка предвкушения.

- Теперь ты снова моя. Навсегда.

- Нет! - воспротивился Глеб Вениаминович.

Но что он мог противопоставить магии? Только цепи впились глубже. Лишь безысходность отразилась на лице. Он ничем - абсолютно ничем - не мог помочь любимой женщине. Как и Руфина, растерянно наблюдающая за происходящем с пола. У сыщика не было магического дара, у а его воспитанницы защитных чар.

Но, возможно, они были у меня.

«Помоги!» - взмолилась я, обращаясь у дару. - «Сделай что-нибудь!»

Вредная крылатая сущность вновь не пожелала ответить. Зато голову шипящими искрами посетило воспоминание.

«Не трать энергию на девушку. Всё равно пока силёнок не хватит её вытащить. Посмотри, кто стоит за ЕГО спиной. Это важнее».

Так сегодня утром было написано в книге, вылетевшей из шкафа. Той самой, что пару месяцев назад «подарил» волшебный магазин. В той, что однажды сохранила мне жизнь, не дав обуглиться вместе с Владимиром Воркуновым. О, боже! Получается, я не должна пытаться спасать Карину?! А лишь смотреть за спину Аркадия? Но там стояла похитительница чужих тел! В чужом обличье, разумеется!

Я поняла, что хотела от меня магическая книжка. Сосредоточится и постараться увидеть истинный облик неприятельницы. Да, наверное, это было важнее. Но как же Карина?! Её нельзя отдавать Аркадию!

«Глупая», - отозвался, наконец, дар голосом не мужским и не женским. - «Тебе придется научиться расставлять приоритеты. Одна жизнь - всего лишь одна жизнь».

Я была не согласна. Я видела, как жила Карина. Вечность с Аркадием - не должна стать её уделом. Она заслуживает иной судьбы. Глеб Вениаминович тоже. Но всё, что оставалось - наблюдать, как домашний тиран тащит волоком упирающуюся жертву к противоположной стене. Туда, где не было и намёка на выход.

- Я готов, - объявил мерзавец сообщнице.

- Хорошо, - она встала рядом, поднимая руки, и посмотрела на меня. Мол, видишь, как всё легко получается.

Едва заметное движение пальцами, и воздух заколыхался. Между темными сырыми камнями в темницу проник синий луч. Свет прошёл сквозь преграду и заискрился, разрастаясь и расширяясь с каждой секундой, пока не превратился в дверь почти правильной прямоугольной формы. Я попыталась разглядеть, что скрывается за ней, но видела лишь переливающееся марево.

- Не торопись, - предупредила женщина Аркадия, шагнувшего ближе. - Портал ещё не набрал достаточно силы.