Не верь никому - Джиллиан Френч

выходить на сцену, но оказалось, что и от этого тоже есть лекарства. — Тристан затих и сбросил скорость, сворачивая к пристани, а потом тихо проговорил: — Что лечит лучше, чем уменьшенная модель собственной жизни, которую ты можешь обнимать ночью под одеялом?

Вмешался Бриджес:

— Но… в прошлом году она не выступала, а тусовалась здесь все лето.

— Знаешь, что случилось в прошлом году? — В голосе Тристана слышалось беспокойство. — Психиатр Кэссиди сказал родителям, что у них есть выбор: позволить ей отдохнуть или смириться с тем, что ее музыкальная карьера прервется. Она переутомилась. Прошлое лето было экспериментом — Кэссиди удлинили поводок, только и всего. — Он глянул на Акила. — И ты в нем участвовал. Думаешь, это отец встал между вами? Он воспринимал твое присутствие как один из методов лечения. — И тихим, пренебрежительным тоном добавил: — Тебя использовали.

Повисла тяжелая тишина. Что-то стукнулось о коленку Перл — Бриджес передавал ей бутылку. Она взяла ее за горлышко, ноздри затрепетали от паров алкоголя.

Тристан заехал на парковку яхт-клуба и заглушил мотор. Акил задумчиво смотрел в окно со своей стороны.

— Там был не только кукольный домик, — произнесла Перл. — Вазы и швейцарские часы тоже из вашего дома. Все, что уцелело в огне. Ты обманул людей, заставив их купить вещи своих погибших друзей.

— Это не друзья, а только поклонники.

Он был прав: те дамы, в привычной манере разбиравшие по косточкам жизнь Гаррисонов, поправляя макияж, — вот подруги, с которыми Слоан обедала и ходила по магазинам, участвовала в советах и комитетах, а их мужья играли с Дэвидом в гольф и вместе стреляли по тарелочкам.

— Выпей, это хорошая водка, — тихо сказал ей Бриджес, и Перл вспомнила о бутылке. — От нее не закашляешь и не подавишься.

Перл знала, что Тристан и Акил тоже сосредоточили на ней внимание, хотя в панорамное зеркало видела, что глаза Тристана устремлены на темную воду. Она приложила горлышко к губам и хлебнула, уже ожидая, как ей обожжет глотку и как пары заполнят пазухи носа, — она достаточно нанюхалась пьяного дыхания отца и понимала, как действует это зелье. Потом девушка пихнула бутылку между передними сиденьями, и Акил схватил ее и вышел из машины, хлопнув дверцей.

Хэдли тоже выбралась и помедлила возле «бентли», пока другие шли к пристани.

— А правда, куда мы направляемся? — Неловко смеясь, она наклонилась и поправила ремешок босоножки, обхватывающий пятку. — Мы что, поплывем ночью на катере?

— Да, — ответил Тристан, даже не обернувшись.

— Ты не поверишь, Хэдли. — Акил сунул бутылку во внутренний карман пиджака. — Катера ходят с такими штуками под названием огни, — как всегда, поддержал он Тристана, словно тот и не унижал его только что. Акил нетерпеливо махнул Хэдли, приглашая идти; когда девушка догнала его, он небрежно положил руку ей на плечо.

Друзья сели на катер Тристана. Бриджес помог Перл прыгнуть на борт.

— Вы так и не ответили Хэдли, ребята, — напомнила Перл. — Куда мы направляемся? Или мы не должны спрашивать? — Ответа не было. — Вы очень скрытный народец, да?

— Именно, — сказал Бриджес, отвернувшись от нее и отвязывая канаты.

— Поплывем как в тот раз, когда сбежали с вечеринки на Литтл-Никату? В темноте? Под покровом тайны? — Перл села на скамью, наблюдая за всеми тремя парнями.

Тристан повернул ключ в зажигании, где он, видимо, оставил его с прошлого раза.

— Она любопытна, Бриджес.

Бриджес не улыбался. Бутылка вернулась к нему, и он сел рядом с Перл, делая большой глоток.

— Ты сама все увидишь, — только и сказал он.

Они помчались через залив, и, насколько понимала Перл, больше судов на воде не было. На берегу было тепло, но здесь дул холодный ветер, и девушка пожалела, что не взяла с собой теплых вещей.

Они проплыли мимо черного, безмолвного Литтл-Никату; огни катера, как привидения, пробежали по стволам деревьев и скалистому обрыву. Акил так и не снимал руки с плеча Хэдли, терся лицом о ее щеку, пытаясь склонить к тому, к чему девушка, видимо, не особенно стремилась. Вскоре они уже целовались.

Перл отвернулась, почти ожидая, что Бриджес последует примеру приятеля, но тот рассеянно смотрел на барашки пены, поднимавшиеся за бортом, и время от времени отхлебывал из бутылки. Потом он вручил водку Перл. Девушка отпила и передала бутылку дальше.

Тристан вел катер около получаса. Когда он наконец выключил зажигание и подрулил к отвесной скале, Перл не имела представления, где они находятся. Тристан бросил якорь, привязал канат к выступу скалы и наклонился к ящику под сиденьем. Слышалось только, как вода плещется о борт судна.

Хэдли, часто дыша, оттолкнула Акила и огляделась.

— Где это мы?

— В особом месте. — Тристан достал три фонарика, один бросил Акилу, другой Бриджесу.

Перл взглянула на верх скалы.

— Знай я, что мы будем лазать по скалам, я бы надела туфли на шпильках. — За этими словами она скрывала собственное беспокойство; к тому же водка неприятно обожгла язык, и девушку подташнивало.

Когда лучи бортовых огней ударили в скалу, оказалось, что склон совсем не крутой. В нем находился вход в пещеру, метров шесть шириной, и темнота внутри поглощала скудный свет луны, которая лишь заглядывала в грот. Акил перекинул ногу через борт, нащупал ступней скалу и перепрыгнул на глазах у испуганной Хэдли.

Он приземлился на камни, оттолкнув при прыжке катер от выступа, и Тристану пришлось подтянуть канат, чтобы вернуть судно назад. Катер со скрежетом проехал вдоль скалы, но Тристан, кажется, этого не заметил или же просто не придал значения.

— Бриджес, помоги Хэдли.

— Я лучше вас здесь подожду. — Девушка вжалась в сиденье.

— Нет, так не получится. — Акил положил на землю фонарик и протянул к ней руки. — Ты должна пройти испытание. Такие правила.

— Какое еще испытание? — Хэдли растерянно посмотрела на его руки, потом уцепилась за них и постояла, слегка раскачиваясь вместе с катером.

Бриджес поддержал ее, когда она перебиралась через борт на скалу, там девушка обхватила себя руками и переминалась с ноги на ногу.

Следующим был Бриджес.