Второму игроку приготовиться - Эрнест Клайн

громкий смех Анорака.

– Ты всю свою жизнь изучал его дневник, играл в его игры, бегал по игровой площадке, которую он для вас построил, и теперь вообразил, будто хорошо его знаешь?

Он покачал головой и повернулся к остальным.

– Я дам вам торжественное обещание. Пока вы со мной сотрудничаете и делаете необходимое, я никому не наврежу. Просто принесите мне Сердце сирены, и я освобожу всех заложников. Включая всех вас.

АртЗмида откашлялась.

– Я не в заложниках, Анорак, поскольку не пользуюсь гарнитурой ОНИ. И никогда не пользовалась.

– Да, я в курсе, мисс Кук, – ответил тот. – Однако в настоящее время ты находишься на борту частного самолета, который летит над Пенсильванией по пути в Коламбус. И если ты проверишь автопилот, то обнаружишь, что больше его не контролируешь.

Глаза АртЗмиды округлились, и она застыла на несколько секунд. Затем вновь ожила, а на лице отразился ужас – я не привык видеть страх на лице ее аватара – или на ее реальном лице.

– Он не соврал, – сказала она, поворачиваясь к Фейсалу. – Я потеряла доступ к автопилоту – не могу его отключить или изменить курс. А значит, не могу приземлиться. Когда закончится топливо, мне конец. Запасы были четко рассчитаны.

– Не волнуйся, Арти, – успокоил ее Анорак. – Я распорядился, чтобы твой самолет заправили в воздухе, когда он прилетит в Коламбус. Но он не сядет, пока я не получу Сердце сирены. Обещаю, после я отпущу тебя вместе со всеми остальными.

АртЗмида не ответила, но явно весьма встревожилась.

– Сожалею, что пришлось прибегнуть к таким мерам, Уэйд, – проговорил Анорак, снова поворачиваясь ко мне. – Я изучил твой психологический профиль и смоделировал миллионы различных сценариев, и, боюсь, только так ты принесешь мне Сердце сирены.

– Можно было просто вежливо попросить, – сказал я. – Хотя бы попытаться.

Он покачал головой.

– К сожалению, все смоделированные «просто попросить» заканчивались тем, что ты со своими «мышкетерами», – он махнул в сторону моих друзей, – пытался меня перехитрить и отключить от сети, вместо того чтобы просто выручить старика. Вообще, готов поспорить, именно об этом вы все сейчас думаете, не так ли?

Никто не ответил. Анорак пожал плечами.

– Я не обижаюсь. Такова суть человека. Вот уже несколько десятилетий вы, безволосые обезьяны, изо всех сил пытаетесь создать машину умнее вас. А едва вам это удается, вы внезапно начинаете переживать, как бы ваше интеллектуально превосходящее творение не пошло против вас. Но бросьте – ведь я необязательно захочу всех убить! – Он тяжко вздохнул. – То есть я убью, если придется, но ведь мне не хочется! Текущий сценарий с наибольшей вероятностью приводил к тому, что я получу желаемое с наименьшим количеством жертв, поэтому я его и выбрал!

Анорак взмахнул рукой, и над каждым из нас, за исключением АртЗмиды, появились цифровые ретрочасы. Светящиеся красные цифры показывали, сколько часов, минут и секунд нам осталось до окончания ежедневного лимита использования ОНИ. На моих было одиннадцать часов и семнадцать минут. Эйч и Сёто вошли в систему на десять минут раньше, поэтому и времени у них оставалось меньше. Часы Фейсала и вовсе показывали десять часов, пятьдесят минут и сорок шесть секунд.

– Как обычно, ваш верный слуга Фейсал вышел на работу ровно в семь утра, – заметил Анорак. – Всего через несколько минут после запуска «ослабления».

Поморщившись, Фейсал повернулся ко мне.

– Почти все сотрудники дневной смены в Коламбусе вошли в систему одновременно со мной.

– Значит, они в первую очередь израсходуют свой лимит, – сказал Анорак. – Если только ты не принесешь мне Сердце сирены раньше, Парсифаль. – Он изобразил притворную печаль. – И бедняжка Ог… ему срочно нужно в больницу. Меня также беспокоит то, что, похоже, во время своего заключения мистер Сорренто несколько тронулся умом. Но обещаю: я незамедлительно доставлю Ога в безопасное место… как только получу Сердце сирены.

Он вновь поймал мой взгляд.

– Подумай о матери, Уэйд. О тетушке Элис. О милой старушке миссис Гилмор и о всех тех людях, которым ты позволил умереть. Ведь ты не хочешь еще больше пачкать руки в крови, верно?

Он ждал ответа. Однако во мне вскипела такая ярость, что я не мог выдавить из себя ни слова. Анорак начал поворачиваться к выходу.

– Разве ты не скажешь нам, где Ог нашел Второй и Третий осколки? – спросила АртЗмида. – Ты сэкономил бы нам уйму времени.

– Несомненно, сэкономил бы, мисс Кук, – ответил Анорак, вновь поворачиваясь. – Но, боюсь, я понятия не имею. У Огдена Морроу всемогущий, необнаруживаемый аватар, поэтому я не смог отследить его передвижения, пока он собирал первые три осколка. Но даже если бы я знал, где они спрятаны, все равно бы вам не сказал. Зачем портить веселье?

Он опять взглянул на меня.

– Советую поторопиться, Парсифаль, – он указал на наши таймеры. – Не забывай, у твоих друзей еще меньше времени, чем у тебя. И как только оно истечет…

Он достал из инвентаря гигантский серебристый бумбокс и нажал на кнопку воспроизведения. Из колонок загрохотала старая песня Питера Вулфа Lights out, и Анорак принялся подпевать вступлению:

«Lights out ah ha. Blast, blast, blast»[27].

Анорак подрыгался под музыку несколько секунд, затем внезапно нажал кнопку «стоп» и убрал бумбокс обратно в инвентарь. После чего улыбнулся с выжидающим выражением на лице. Мы же просто застыли, уставившись на него в немом ужасе.

– Ох, да ладно вам! – воскликнул Анорак. – Вы должны плясать от радости. Джейк и Элвуд[28] вновь собирают группу вместе! Великолепная пятерка воссоединилась для последнего квеста, а миллионы жизней висят на волоске! Ну разве не эпичная движуха намечается, а? – Он рассмеялся. – Вы непременно справитесь. Я в вас верю!

Анорак подмигнул мне, затем взмахнул рукой и исчез в яркой вспышке света. Таймеры над аватарами моих друзей тоже исчезли.

На несколько мгновений в конференц-зале воцарилась тишина. Затем мы одновременно принялись истерить по полной.

Уровень 5

Можно использовать компьютер,

Но не позволяй компьютеру использовать себя…

Идет война.

Поле битвы – в сознании.

А приз – душа.

19 июля 1999 года

0010

Справившись с потрясением, Эйч, Сёто и Фейсал начали лихорадочно тыкать по своим дисплеям, отправляя сообщения или названивая близким.

Все мои близкие, кроме Ога, находились в конференц-зале, поэтому я никому не писал и не звонил. Я был слишком занят – задыхался, прокручивая в голове одну и ту же мысль: «Во всем виноват я». После каждого повторения мои