Магия Лизы - Екатерина Терешкова

любви, не получится.

Я решила, что время переварить все это у меня еще будет, а пока заговорила о главном:

— А когда можно проводить ритуал?

— Сейчас и проведем. Смысла тянуть нет. Я даже не уверен, что он еще необходим с учетом обстоятельств. Мне кажется, обучение языку сейчас даже важнее.

Расслабившись за разговором с человеком, который свободно говорит на всеобщем, я и забыла о своей проблеме с общением.

— Да, мастер Таллан.

— Для начала я дам тебе азбуку, это хорошая книжка для маленьких ширтадцев, — на лице наставника промелькнула тень улыбки, — выучишь буквы, дальше уже магия поможет.

Увидев мое нетерпение, мужчина все же сжалился:

— А теперь ритуал. Итак, дай мне свою ладонь.

Я протянула руку, положив на стол, а Таллан развернул ее ладонью вверх. После этого опять из шкафа он вытащил небольшую шкатулку. В ней оказались кисть, тушь и маленький ножик из литой стали. Кистью Таллан нарисовал на моей ладони руну. Кажется, она обозначала «законченный, совершенный». Я была немного знакома с руническим письмом: это часть магической теории, которую мне давал отец. Сейчас я была сосредоточена больше на созерцании ножа, потому как предполагала, что будет дальше — всегда пугающие меня кровь и боль. Таллан взял его в руку и полоснул меня по ладошке, произнеся заклинание.

Через мгновенье, все мысли вылетели у меня из головы: кровь вытекла на ладонь, а руна начала впитывать ее прямо через кожу с тихим шипением. Это было зрелищно, однако рассмотреть все детали я не могла: в глазах поплыло, а тело начало разрываться от боли, словно в него одновременно воткнули тысячи иголок. Меня изогнуло в судороге, и я упала на пол. Сквозь мутную пелену увидела, как ко мне бросился Таллан, на лице которого читались тревога и удивление. Со мной явно было что-то не так. Впрочем, а было ли когда-то иначе?

Глава 16

Как же больно! Я, застонав, открыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд. Я лежала на желтом диванчике в углу комнаты. Как обычно, моя ирония была со мной, и мне подумалось, что с такими ритуалами во всех учебных помещениях нужны не диваны, а больничные койки.

— Маргарита, ты меня слышишь? — наставник наклонился надо мной, отчего его лицо расплылось белым пятном.

— Да, я прекрасно слышу. Мне больно, мастер.

— Совсем не легче?

Я проверила уровень боли, пошевелив руками.

— Уже легче. Что это было?

— К сожалению, я не знаю. Такая реакция на ритуал нетипична. Возможно, это из-за возраста… Энергетические каналы разорваны, поэтому магия периодически вырывается, давая о себе знать. Но ритуал должен был закрыть их… Сегодня тебе надо отдохнуть, продолжим завтра, — мужчина был озадачен, явно спешил проверить какие-то версии, обдумать варианты. Сейчас мое полумертвое тело для него было бесполезно.

Я, кряхтя, встала, чувствуя себя разбитой старухой. Мастер помог мне, заставив опереться на него. Из классной комнаты мы выходили как с поля боя: в одной руке я несла детский букварь, другой — держалась за плечо наставника. Слуги были достаточно вышколены, чтобы никак не реагировать, но подозреваю, поводов для пересудов мы дали очень много. Сил на что-либо, когда я буквально заползла в комнату, уже не оставалось — букварь был отложен до лучших времен, а я, не раздеваясь, бросилась на кровать. После полудня не прошло и двух часов, день был в самом разгаре, а я спала крепким сном. Меня не смогли разбудить и на ужин с Максуром. Асури даже поднялся и пощупал мой пульс: очень уж я была похожа на труп. Хотя Таллан заверил Карвиша, что я жива, но мне нужен отдых.

Через сутки я проснулась.

В комнате царил полумрак, я встала и раздвинула шторы — в помещение хлынул сочный солнечный свет. Я вспомнила о ритуале и посмотрела на свою ладонь, на ней не было и следа от символа или пореза. Боли в теле больше не было, я была бодра и голодна, причем последнее ощущение было настолько сильным, что мне казалось, я распознаю запах, идущий из столовой на первом этаже. Вздрогнула, когда услышала, что в дверь постучали и зашла Корда.

— Айса Маргарет, я рада, что вы в добром здравии. Хозяин приказал не тревожить вас до полудня. Мы принесли вам обед, — она махнула рукой, и в комнату зашла Лалли с огромным подносом. Моего обоняния коснулись и вызвали резкое слюноотделение запахи, исходящие от мясного рагу, оладьев с вареньем и традиционного ширтадского чая. Кажется, я даже облизнулась, с ужасом одёрнув себя: это даже хуже, чем закатывать глаза, но действие вышло у меня непроизвольно.

— Да, спасибо, — мой голос оказался неожиданно хриплым. Я прокашлялась. — Корда, а мастер Таллан здесь?

— Да, он ожидает вас, но прежде, чем с ним встретиться, я все же настаиваю, что вам надо поесть и привести себя в порядок. Асури Карвиш уехал, будет вечером, он беспокоился за вас.

Про Максура я не спрашивала, но Корда, по-видимому, решила мне напомнить о том, кто меня должен волновать в первую очередь. Мысленно отмахнувшись от неважных сейчас вещей, я подошла к зеркалу. Их, к слову, в доме было много, мои покои не были исключением: в спальне, в гостиной и в ванной я могла увидеть свое отражение в ростовых зеркалах с серебряными рамами. В отражении я увидела меня: растрепанную, в помятом платье, с заспанным лицом с вмятиной от подушки на левой щеке. Я даже немного разочаровалась, ранее я слышала, что магия способна менять внешность человека. Это, само собой, касалось только мужчин в моей стране — к совершеннолетию магия успевала оставить на них отпечаток. Присмотревшись к себе еще раз, я решила, что в моих глазах — серых от природы — появился янтарный блеск, а мои русо-золотистые волосы приобрели более насыщенный серый цвет. Впрочем, может мне просто хотелось найти изменения как доказательства того, что я стала магичкой.

От самосозерцания меня оторвала Корда:

— Айса Маргарет? Давайте я помогу вам привести себя в порядок!

— А? Нет, я сама. Идите, я спущусь через полчаса, — отпустив Корду и Лалли, я набросилась на еду. По ощущениям не ела неделю — я еле сдерживалась, чтобы не начать запихивать куски в рот руками. Насытившись, я переплела косу, переоделась в свое второе и пока последнее платье. В зеркале я себе понравилась. Крутанулась вокруг себя и оценила изящный росчерк юбки платья. Кофейный оттенок ткани, из которого оно было пошито, в шкафу выглядел уныло, а на мне неожиданно заиграл. Из комнаты я