Небесный скиталец - Кеннет Оппель

Я глядел на длинный плоский череп, на изогнутые клыки в верхней и нижней челюстях.

— Это пантера, — сказал я Кейт.

— Нет…

— Или какая-нибудь другая крупная кошка, наверняка.

— Нет.

— Надо уходить отсюда. Поблизости могут быть другие.

— Посмотрите на него, Мэтт.

Я не мог понять, что вижу. Скелет вытянулся вдоль ветки, просел под собственной тяжестью. Я смог достаточно четко различить длинный шишковатый позвоночник, грудную клетку, хоть некоторые ребра и были поломаны или сдавлены. Насчет лап я был не слишком уверен, поскольку они были вытянуты вдоль тела, изломаны под странными углами и их кости смешались с другими.

— Передние конечности, — нахмурился я.

Они были какие-то неправильные. Слишком длинные, особенно нижние кости. Просто бесконечные. И заканчивались не обычной лапой, а тонкими, как прутик, косточками, развернутыми веером. Они обхватили ветку и свешивались с нее по краям. Я никогда такого не видел.

— Это не лапы, — сказала Кейт. — Это крылья.

Она глядела на меня, лицо ее раскраснелось и блестело от пота. Дышала она коротко и неровно.

— Откуда вы знаете? — спросил я. — Как можно сказать, что это крылья? Теперь это просто кости.

Она подобралась поближе к скелету.

— Это пальцы. — Она указала на длинные тонкие косточки. — Они помогают развернуть крыло. Вы когда-нибудь видели скелет летучей мыши? Очень похоже. Это крылья.

Я кивнул, вспомнив рисунки в журнале Бенджамина Моллоя. В голландской Ост-Индии я видел гигантских летучих лисиц. У них размах крыльев иногда достигал двух метров, но тело было не больше, чем у крысы. Это существо было намного, намного больше.

— Это не летучая мышь, — сглотнув, выдохнул я.

— Нет.

Одна и та же мысль, должно быть, была в головах у нас обоих, но я еще не готов был вслух произнести это.

— Но как существо такого размера могло летать? — спросил я.

Кейт наклонилась поближе и осторожно подняла большой осколок сломавшегося ребра, лежащий на ветке. Она улыбнулась и протянула его мне. Когда пальцы мои сомкнулись на нем, рука непроизвольно дернулась кверху, потому что я ожидал большей тяжести. Эта кость была невесомой. Я держал ее на ладони и едва чувствовал это.

Кейт забрала осколок.

— Смотрите. — Она повернула кость сломанным концом ко мне. В косых лучах света я разглядел, что кость внутри неоднородная. Она была похоже на соты — воздух и тоненькие распорки.

— Как у птиц, — пояснила Кейт. — Чтобы облегчить вес. Понимаете, если все его кости полые, оно не должно было весить очень много. И эти крылья. Я все пытаюсь представить их распахнутыми. Каждое больше метра, как вы думаете? Двухметровый размах?

— Больше. Три метра, я бы сказал.

— Достаточно, чтобы летать?

Я кивнул:

— Подходящие крылья, чтобы удерживать его в воздухе.

Глаза ее округлились.

— И посмотрите. — Она указала на грудную клетку существа. — Посмотрите на его грудину, видите, на ней подобие киля.

— Чтобы соединить ребра и усилить их. — Я знал, для чего нужен корабельный киль.

— И дать силу крыльям, — добавила Кейт. — Именно к ней крепились все мускулы. Птицы — единственные существа, у которых есть такое.

— Откуда вы все это знаете?

— Книги, — сказала она.

Я снова взглянул на скелет:

— Значит, вы говорите, что это какая-то разновидность крупной птицы?

— Вовсе нет. В птичьем крыле пястные косточки все сросшиеся и выглядят как один палец. У этого существа их явно пять.

Я непонимающе потряс головой.

— Неважно, — заявила она. — Но посмотрите на череп. Если это птица, где ее клюв? Знаете ли вы хоть одну птицу с такими челюстями и зубами?

— Или с длинным хвостом, — добавил я, глядя на ряд тонких позвонков, вытянувшихся вдоль ветки. Мне захотелось еще раз потрогать его. Я взял сломанное ребро и опять ощутил его невесомость. Себя я тоже чувствовал невесомым и ужасно голодным. Скоро ветер унесет меня прямо с этой ветки в небо.

С тех пор как я спал в последний раз, пираты захватили «Аврору» и сбили ее. Корабль совершил вынужденную посадку на необитаемом острове, и в ветвях дерева мы с Кейт нашли скелет какого-то странного существа. У него крылья летучей мыши, полые, как у птицы, кости и голова пантеры. Оно ни на что не похоже. Я прикоснулся к высохшему твердому черепу. Я не знаю ни чем оно было, ни как называлось.

— Это один из тех, — заговорила Кейт. — Именно так он описал их в журнале. Вы же видите, разве нет?

Я вспомнил подробные изображения скелетов, сделанные ее дедом. Человек. Летучая мышь. И фантастическое существо. Оно оказалось в точности таким, как он представлял.

— Да, — сказал я.

— Они настоящие, верно? — продолжала Кейт.

Я кивнул.

— Они существуют. Действительно существуют. — Она не отрывала глаз от скелета. И плакала.

— Что случилось? — спросил я.

— Он был прав, — выговорила она. — Дедушка.

Я удивленно кивнул. Неужели она когда-нибудь сомневалась в нем? Она всегда казалась такой уверенной. А может, это просто облегчение, волнение и усталость вырвались наружу. Я и сам готов был заплакать. Кейт вытерла глаза, шмыгнула носом. Мне хотелось прикоснуться к ней, но я не осмелился.

— Очень не хочется портить его, — сказала она. — Он совсем целый. Но мне нужны кости. Сначала я должна сфотографировать его. Точно в том виде, как мы его нашли. Тогда мы будем знать, как потом сложить кости снова. Еще можно пронумеровать их. — Эта идея ей понравилась. — Да, мы их пронумеруем. У меня с собой специальный восковой карандаш, он должен пригодиться.

— С собой?

— Ну да.

Похоже, нет конца всяким научным принадлежностям, взятым ею с собой. Удивительно, как все это влезло в орнитоптер, что доставил ее на «Аврору».

— Вы сможете снова найти это место, ведь правда?

Я не сумел сдержать улыбку.

— Ну, на самом деле я не обращал внимания, где…

— Ой, не шутите! — вскрикнула она, хватая меня за руку.

— Да, — сказал я, — да, я смогу привести вас сюда.

Она выпустила мою руку. Мне понравилось, как она ее пожала.

— Но тащить сюда камеру и всякие приспособления будет нелегко. Я предлагаю взять еще кого-нибудь.

— Нет. — Она произнесла это очень решительно, и я не понял. — Мы не скажем никому.

— А капитану?

Она с серьезным видом покачала головой.

Я рассмеялся:

— Уж капитану-то, по крайней мере, мы должны сказать!

— Почему? Разве это имеет отношение к кораблю?

— Но…

— Это совершенно не связано ни с кораблем, ни с его безопасностью.