Твоя смерть тебя спасет - Лена Валевская

голову? Чуть с лестницы не навернулась.

— Плохая новость у меня для тебя, — продолжил Кощей спокойным голосом. — Искал я путь в твой мир. И про сам мир пытался разузнать, где он находится и как туда отправить его дочь. Не нашел, не разузнал. Но одно теперь знаю точно. Права была Яга, нельзя тебе возвращаться. В том мире судьба у тебя была определенной и неизменной, и лишь перемещение в другую реальность дало тебе новую жизнь. Поэтому, коли не хочешь умирать, оставаться тебе в моем мире до конца твоих дней.

Жаль, подумала я, глядя в его ледяные равнодушные глаза. Жаль, что не нашел мой мир. Лучше бы туда. От боли и разочарования. От несбывшихся надежд.

— Я помогу тебе найти свой новый дом на просторах Руси, — продолжал мужчина, разбивающий хрупкое девичье сердечко на мелкие осколки. — Дам всё, что ты захочешь и что понадобится для жизни в чужом для тебя мире.

— Зачем? — откликнулась угрюмо. — Я случайный человек на твоем пути. К чему тратить на меня свое время, да еще и отдавать всё, что я захочу? Тебе надо другую искать. Ту, с которой спутал.

Кощей помолчал, прежде чем ответить.

— Ты многое испытала по моей вине и из-за моей ошибки. Я хочу отплатить тебе за страдания.

А за сердце разбитое ты тоже сможешь отплатить?

Но вслух спросила, уходя от темы, на которую было тошно говорить:

— А что это за нечисть обитает рядом с замком, выглядит как бабка в старье, с клюкой, и яблоки предлагает?

Насторожился Кощей.

— Не знаю такую. Ты где ее видела?

— С другой стороны замка, где еще дуб стоит. Она не могла переступить черту из инея.

— Про защитные чары я забыл тебе сказать, но ты и сама догадалась, — успокоился некромант. — Про нечисть такую слышу впервые, хотя знаю всех обитателей в окрест, как живых, так и духов. Но живые не приближаются к замку за три версты, — с горькой усмешкой заметил он. — Боятся. Знают они, кто в замке этом обитает…

Живые не приближаются? Странно. Но я видела одного такого, и не раз.

— Но птицы-то прилетают, — возразила я. — Я на дубе ворона видела.

Кощей удивился.

— Ворон?

— Да. Крупный такой. Красивый. Он скрашивал мое одиночество. Пока я сидела взаперти. Никогда его не видел? — Помедлила и с грустью добавила. — Он давно не появлялся. Я его ждала, но он больше не прилетает.

— И не прилетит. Марья, что за фантазии? Надо же, ворон и вдруг красивый… Это всего лишь птица.

— Наверно, он не прилетает из-за барьера, — пробормотала я с сожалением.

Самого Кощея ворон, быть может, тоже опасался. Во всяком случае, когда хозяин замка был дома, птица не появлялась.

Посчитав, что наше общение на сегодня исчерпано, я направилась к выходу из столовой. Но не успела переступить порог, как меня догнал и остановил голос Кощея.

— Я буду ждать.

Что? Я медленно развернулась, озадаченная тем, к чему это было сказано.

— Я буду ждать, — повторил он. И добавил. — Пока ты не скажешь, где решила жить. Мое слово твердо. Я помогу.

Черные глаза при этом смотрели напряженно, выжидающе.

И тогда я сказала самое безумное из того, что могла сейчас ответить Кощею. Сказала — и в ту же секунду пожалела, испугалась собственного безрассудства.

— А я хочу жить здесь. В замке Кощея Бессмертного. С тобой.

Что ты творишь, Марья? Куда, скажите на милость, делась нерешительная скромница и откуда взялась эта отчаянная бесстыдница?

Вот и Кощей вдруг опешил, едва не поперхнулся от столь неожиданного заявления.

Взгляд его сделался колким, жутковатым, а в зрачках будто разгорелось пламя.

И тут мои нервы не выдержали. Проткнутым воздушным шариком лопнула вся это непонятно откуда взявшаяся решительность и прыть. Судорожно втянув воздух и чуть не вскликнув от нахлынувшей паники, я бросилась бежать. Кровь отбойным молотком билась в ушах, заглушая остальные звуки. Поэтому хватка чужих рук на моих плечах оказалась полной неожиданностью. А потом меня резко развернули, и я оказалась прижатой к обтянутой черной рубахой груди. Прохладное дыхание зашевелило волосы на макушке. Какой же он высокий… Выше меня на целую голову. Немного странный, но такой восхитительный аромат вскружил голову.

— Почему всё так? — непонятно, невпопад произнес Кощей вдруг охрипшим голосом. — Почему ты?

Я попыталась отстраниться, но мне не позволили, лишь сильнее стиснули в объятиях.

— Значит, хочешь жить в замке. Со мной… Глупая девочка… Не понимаешь, чего хочешь… Оно и к лучшему, что не понимаешь…

Я подняла голову так, чтобы поймать его взгляд. Словно раскаленные угли были его глаза. Притягивали. Завораживали. Лишали остатков воли.

Словно в трансе я наблюдала, как его лицо приближается к моему. Ощутила морозное дыхание, коснувшееся моих губ.

…Кажется, я всё же нашла общий язык с похитителем, как некогда советовала памятка по выживанию плененных злодеями девушек.

Глава двадцать вторая. Игла Кощея

Это был очень странный поцелуй. Не то, чтобы у меня в этом хоть какой-то опыт или я разбираюсь в настолько близких отношениях между мужчиной и женщиной, но почему-то кажется, не должен поцелуй вынимать душу из тела.

А ощущения возникали именно такие. Едва мягкие и чуткие, но ужасно ледяные губы коснулись моих, через них коварной змеей начал заползать холод, наполняя меня изнутри снежной бурей. Тело мгновенно остыло. Его сотрясала мелкая дрожь. Сердце, так радостно застучавшее поначалу и совсем не ожидавшее подвоха, внезапно очутившееся в безжалостных тисках стужи, споткнулось и пропустило удар. А я не могла даже воспротивиться, спастись от этого жуткого замораживающего поцелуя, вырваться из смертельных объятий.

Я вообще не могла пошевелиться. Не получалось даже вдохнуть или выдохнуть. Сердце больше не спотыкалось. Оно вообще отказывалось биться, замедляя и замедляя свой ритм. Между ударами проходила целая вечность, и каждый казался последним. Тук-тук — и бесконечное, мучительное ожидание, забьется ли сердце снова или застыло навеки.

Меня будто сама смерть целовала…

Из глубины души поднимались ужас, отчаяние и паника. А к ней уже тянула свои щупальца клубящаяся тьма. Душа съежилась от непередаваемого страха и пыталась убежать, скользнуть, спрятаться от этой жуткой голодной тьмы, понимая, что прикосновение этой эфемерной, но совершенно реальной субстанции уничтожит ее навсегда. Или вырвет из тела, высосет вместе с жизнью, оставив в замке Кощея лишь окоченевшую оболочку.

И вдруг всё закончилось. Кощей отпрянул от меня, отступил на шаг. А я, наконец, смогла судорожно вдохнуть. И немедленно прижала руки к груди. Сердце билось, как ни в чем не бывало. Какое же