Девятый легион - Виктор Северов

— Сделаем, — кивнул Кравченко. — Выцарапаем мы вам новые аккумы, не беспокойся. И ко всем обращаюсь. Докладываю голосом — с беспилотников в округе замечены группы местных. Гражданские — не солдаты. Поэтому! Говорю очередной раз — с местными контактировать только по необходимости, с обязательным докладом по связи. Вести себя дружелюбно, подчеркиваю — ДРУЖЕЛЮБНО. А не как фашисты в городе. Местную самогонку не жрать, местных девок не сношать. Мужиков тем более. Да, я это уже говорил. И не раз! И еще не раз скажу, потому что все равно найдется какая-нибудь обезьяна, которой устав и мои устные распоряжения не писаны! Вести себя вежливо, как нормальные вежливые люди. Демонстрировать позитивный образ наших доблестных, мать их разэтак, вооруженных сил! По вашим рожам будут судить о всем нашем государстве. Вы — лицо страны! И не дай бог я узнаю, что чье-то лицо вело себя, как последняя морда. В местные конфликты не ввязываться — хрен его знает, кто там с кем и за что воюет. Короче, вести себя как нормальные российские военные, а не как сраная американская «Дельта». Всем все понятно, нет? Тогда свободны. Вяземский! А ты задержись.

— Денис Юрьевич, — щелкнул каблуками старлей.

— Блин, Серега, ты запарил. Нет в российской армии такого обычая, чтобы каблуками щелкать — не при царе живем.

— А я вас еще могу называть «ваше благородие» согласно чину, — сообщил разведчик.

— Я тебе назову!.. Так, подь сюда. Карту помнишь?

Вяземский посмотрел на расстеленную на столе карту местности.

— Так у меня такая же есть. Да и на память не жалуюсь…

— Это не такая же как у тебя, — возразил Кравченко. — Это уже дополненная новыми данными с дронов… Примерно двести километров на северо-запад. Видишь?

— Город, — кивнул Сергей. — Довольно крупный — во всяком случае, по местным меркам…

— Это будет ваша цель. Разведать подходы к городу, прояснить обстановку… В контакт целенаправленно не вступать — только в крайних случаях. Опять же с обязательным докладам по радио. Велено прощупать маршрут, по которому можно будет дипмиссию пускать.

— Что, уже?..

— Ну, ты даешь… Скорее уж «что, наконец-то?». И да, задолбал уже, но долбать буду и дальше. Тем более что с тебя и спрос другой в случае чего. Смотри, Серега, веди себя вежливо, но вежливость подкрепляй силой. А в целом действуй по ситуации — мало ли что может случится… В случае чего — сразу же выходи на связь, но это не панацея. От тебя тоже много будет зависеть…И да, еще мелочь такая на будущее — старайтесь по крестьянским полям не раскатывать особо, чтобы местное крестьянство не злить. Дороги есть — вдоль дорог и двигайтесь. Все равно от местных проще в случае чего удрать, чем спрятаться… Как понял меня?

— Вас понял, Денис Юрьевич, — кивнул Вяземский. — Не беспокойтесь — не подведу.

Шари Сангара

Упитанный лирохвост меланхолично склевывал с куста пышноцвета крупные ярко-красные ягоды, не замечая, что за ним пристально наблюдает пара глаз.

Примерно в полусотне шагов от птицы в кустах пряталась стройная — даже, пожалуй, худая девушка, одетая в коричневую охотничью куртку с вышивкой, и такие же короткие брюки, спускающиеся чуть ниже колен. На ногах были мягкие низкие сапоги из тонкой кожи.

В руках она держала простой охотничий лук, а золотистые волосы с прозеленью были заплетены в две косы и перекинуты на грудь. Лоб девушки охватывала лента с ромбическим узором, с парой заткнутых за нее перьев пересмешницы.

Все это, а главное тонкие черты лица, миндалевидный разрез глаз и заостренные кончики ушей, проглядывающие сквозь волосы, выдавали в ней нечеловека — лесную фейри. Точнее, фиари — фейри было грубоватым людским прозвищем этого народа.

Шари бесшумно достала из колчана стрелу и наложила ее на лук. Натянула тетиву, ловя на прицел птицу, а затем выпустила стрелу. Лирохвост в последний момент успел что-то почуять и попытался взлететь, но оружие лесной фиари оказалось быстрее, пригвоздив лирохвоста к земле.

Девушка выбралась из кустов, в которых пряталась, забросила за спину лук и двинулась за добычей, бесшумно ступая одетыми в мягкие сапоги ногами по траве.

Лирохвост был еще на удивление жив и вяло трепыхал раскинутыми крыльями. Шари присела около него, доставая охотничий нож и начиная негромко бормотать себе под нос:

— Спасибо тебе, брат, что пришел, чтобы передать свое дыхание. Лети в Адливун и возвращайся обратно, замыкая круг.

Фиари перерезала птице глотку, выпуская кровь в землю, дабы дух лирохвоста смог спокойно отправиться в страну Тех, Кто Внизу, не став злым духом из-за несоблюдения нужных ритуалов.

Девушка аккуратно вырезала стрелу из птицы, накинула на ее лапки веревочную петлю и забросила на плечо.

Наконец-то полоса невезения закончилась, охота увенчалась успехом, и можно было возвращаться обратно в селение. По какой-то причине духи леса не были сегодня благосклонны к Шари, подарив ей встречу с добычей лишь на довольно большом расстоянии от дома. Обычно она не охотилась так далеко, потому как молодой фиари запрещалось забредать в потенциально опасные места. Однако как нельзя было рисковать без надобности, так никак невозможно было вернуться с пустыми руками. Пусть Шари и не была охотником в силу возраста, но когда-нибудь она им обязательно станет — когда придет ее осень.

Однако пока что девушка была еще совсем молода — не только по меркам фиари, но даже по меркам людей. До совершеннолетия ей оставалось еще больше круга, так что пока Шари была относительно вольна и свободна. Ей не позволялось рисковать, но пока что не нужно было и сидеть безвылазно в селении, воспитывая детей.

Положа руку на сердце, Шари эта ближайшая перспектива абсолютно не радовала. Рожать детей, воспитывать их, заниматься хозяйством… И это вместо того, чтобы ходить по лесам и охотиться? Хорошего мало… Для нее, по крайней мере. Для сестрицы Шури, которая пускала половину стрел в небо и землю, это как раз было более желанной участью — охотница из нее всегда была никудышной… Зато хранительница огня вышла превосходной.

Но правила нарушать нельзя — каждая женщина племени обязана родить троих детей, чтобы племя существовало. Это уже потом — в пору осени, можно будет заняться тем к чему лежит дыхание или что нужно племени. Точный глаз и крепкую руку Шари старейшины приметили уже давно, поэтому и доверили ей младшую охоту, а в будущем она вполне могла бы стать и лучницей или воительницей. Ну, разумеется, после того как уже не сможет иметь детей…

Случится это, правда, еще нескоро.

Байки людей о бессмертии фиари — это всего лишь байки. Как и всякое живое существо, обладающее дыханием, фиари рождались и умирали. Хотя и действительно жили очень долго по сравнению с людьми. Сто кругов для людей — почти предел, а для фейри это лишь начало настоящей жизни, не отягощенной более семейными обязательствами перед племенем.

Лесные племена, правда, живут меньше остальных кланов. Но светлые или как они себя называют — высшие кланы, слишком уж отдалились от природы. Да, их жизнь стала дольше, их знания о природе вещей стали больше, но вот дыхания в них стало куда меньше. И это не то чтобы грех… Но неправильно.

Шари хоть и не испытывала к светлым кланам неприязни, но их образ жизни порицала. Променять простор лесов и небо над головой на холодный камень стен, а покой природы на суеты людских муравейников? Бррр! Странные они все-таки — это светлые кланы… Совсем глупые. Ладно, люди такими созданы, но зачем фиари-то становиться такими же? Дикость какая-то… Просто натуральное варварство. Эдак, в конце концов, можно и свое истинное дыхание потерять, и на обратную дорогу из Адливуна не хватит…

С другой стороны, какими чудаками не были бы светлые кланы, темных с ними даже и сравнивать нельзя было.

Вот уж кто совсем свою природу извратил, спаси Торнат и помилуй. Такое творят, что даже подумать страшно… Какое дыхание, какой Адливун? Темным только одна дорога — в ледяной Кадливун, чтобы десять тысяч кругов свои грехи искупать. Уже за одно только то, как они извратили само понятие дыхания, их надо наказывать сурово и без всякого снисхождения…

Ни одного темного фиари лично Шари, разумеется, не видела. Да и откуда бы? Все выжившие кланы живут либо на дальнем севере, либо далеко на юге, но уж никак не на востоке. Им же нужны армии других народов, чтобы с Римом воевать, а на востоке какие армии?

В любом случае, как и всякий добропорядочный фиари, девушка не разделяла стремлений темных уничтожить римлян до единого. Хоть с людьми она тоже практически не встречалась, но не слишком понимала как можно уверенно различить старых людей, что служили еще Ночному союзу, и пришлых римлян. Люди и люди. Есть плохие, есть хорошие, но к фиари ведь почти все относятся неплохо. Выглядят забавно опять же. Совсем как фиари, но смешнее.