Воины бога Паука - Майкл Гир

Ветер с неожиданной яростью пронесся по каньону, поднимая столбы пыли и клочья сухой травы, и небо осветилось. Ри беспомощно наблюдал за тем, как один из десантников чуть не разбился на своем воздухоплане во время одного из порывов.

— Полковник? До базового лагеря добрых полчаса. Ветер все усиливается! — Иверсон забеспокоился не на шутку. — Что будем делать с пленными?

— Возьмите их! — приказал Ри.

— Но сэр, вес! Нам и так нелегко будет долететь! — запротестовал Иверсон.

— Вы слышали, что я сказал. Отправляемся. Сколько это продлится? — Ри едва сдерживал проклятия.

— Сообщают, что три дня, сэр, затем вслед за этой будет вторая буря. — У Иверсона был такой вид, как будто он проглотил что-то гнилое.

— Сообщают! — прорычал Ри, поднимая в воздух свой внезапно накренившийся и потерявший устойчивость воздухоплан. — Я требую, чтобы штурмовые команды в полном составе прибыли на Землю. Пошевеливайтесь! — Он посмотрел на находившегося рядом рядового, смотревшего на него широко раскрытыми глазами. — Так, если ветер будет слишком сильным, они хоть смогут нас подобрать. Они могут летать при любых условиях.

Единственной небольшой победой было то, что нашлась Нетта Соларе. Последний воздухоплан заметил ее, когда она карабкалась вверх по холму, раздетая, бормоча нечленораздельные фразы. Рашид доложил, что она совершенно невменяема, и рекомендовал психообработку. Он сказал, что ее явно изнасиловали. У Ри все внутри похолодело, он смотрел на клубящиеся серые облака.

Директор Скор Робинсон парил над гигантским пультом. Экономический кризис на Сириусе становился все серьезнее. Проницательный ум Робинсона предвидел беспорядки и направил с Рейнджа два GCI, набитых продовольствием. Он предупредил Патруль, чтобы они находились неподалеку не позже чем через двадцать дней, так как понимал, что продовольствие может оказаться не единственной проблемой в секторе Сириуса. Было ли ошибкой оставлять Ван Чжоу на свободе? Партия независимости все время осуществляла какие-то политические махинации. Ван Чжоу был первым в этих рядах. Нет, один человек не мог вызвать такие крупные статистические изменения.

Удовлетворившись этим, он позволил своему сознанию работать в нескольких режимах, когда каждый занимался проблемами меньшей важности. Почти сразу же он почувствовал возбуждение в одном из режимов. Оно распространялось. Тревога. Сложность. Скор бросил все проблемы и полностью сосредоточился на отчете научной экспедиции на Атлантиде.

Привычным образом Скор направлял любые сообщения о новых станциях или, как в этом случае, о новой колонии через свой коммутатор, прежде чем какая-либо информация предавалась огласке. Никогда нельзя предусмотреть, как новая станция может повлиять на экономику, ее стабильность. Людям не надо было знать об экзотике — это приводит к социальному беспокойству. Просматривая тексты, Скор немедленно перекрыл поступление информации в Gi-сеть.

Предвидение? Воины? Пророки? Религия, основанная на видении будущего? Часть сознания Скора затребовала биографическую информацию об Эммануэле Чэме, авторе отчета. Степень доктора, научные достижения, стабильный характер, считается стареющим, но очень умным, не предрасположен к преувеличениям или эксцессам. Такой человек вряд ли стал бы преувеличивать.

Что, тогда правда? Могли ли эти люди, романаны, как они их стали называть, на самом деле обладать предвидением? Невозможно. Это выходит за рамки физических законов. Но если об этом станет известно… Скор посвятил, может быть, полсекунды рассмотрению последствий для экономики, общества, религиозных групп и так далее.

«Внимание. Планета, известная как Атлантида, объявляется запретной зоной. Боевым патрульным кораблям „Братство“ и „Победа“ приказано сменить курс с Сириуса на Атлантиду».

Благоразумно ли оставлять Сириус без охраны?

Бледное лицо Скора напряглось под шлемом. В первый раз за двадцать лет атрофированные мышцы его лица попытались выразить досаду, вызвав боль на лице. Сначала сознание директора не могло определить это чувство. Он постарался тут же заблокировать передачу сигналов физического состояния, но опоздал.

Забеспокоившись, он подготовил объяснение. Тем не менее Навтов, Рок и остальные наверняка заметили. Им будет очень любопытно узнать, что так расстроило директора.

Может, приказать Ри стерилизовать планету? Слишком поспешно. Скору нужны были данные. Используя военную связь высочайшей секретности, он послал запрос о дополнительной информации на «Пулю». Контролируя свое физическое состояние на компьютере, он позволил пульсу участиться, когда странное чувство отвлекло его. Какое?

Он с изумлением осознал, что этим чувством был страх. Неужели?! Как это стимулирует систему! Скор пытался совладать со своим телом, когда его умственное волнение возбудило тонкие редко используемые нервные волокна, ведущие к его туловищу и членам. Скор заглушил режимы сознания, погрузив свой мозг в тихий сон.

Страх не исчезал. Он никогда до такой степени не терял самообладания! Этот факт заставил его задуматься. Нельзя больше допускать этого ни в коем случае. Если Атлантида и романаны могли так испугать его, то подумать только, что может случиться, если это станет достоянием общественности! Какую угрозу это знание может представлять в руках его врагов!

Скор пошевелил языком. Он почти забыл про язык. Как неуклюже он двигался. Питание поступало внутривенно. Выделения автоматически выводились катетером. Скор упрекнул себя и, посредством умственного усилия, взял себя в руки и начал разрабатывать план действий на тот случай, если события на Атлантиде выйдут из-под контроля. В то же время его любопытство было возбуждено.

Скор отменил отправку нагруженных продовольствием GCI на Сириус. Он сосредоточил основное внимание Патруля на секторе Гулаг и предоставил Партии независимости полумиллиардный анонимный кредит. Дымовая завеса.

Тем временем он составил специальные приказы и с высочайшей секретностью отправил их полковнику Ри, Безошибочно. Приятно, чисто, объективно, хороший способ разделаться с потенциальной угрозой Директорату!

Лита дрожала от холода. Лежа на сырой, холодной и жесткой земле, она никогда в жизни не чувствовала себя такой несчастной! Скрежетание грызущих удила лошадиных зубов не могло заглушить стука ее собственных. Она вся тряслась и не могла остановиться, сжавшись в комок так плотно, как только можно, но мороз продолжал пробираться по телу от занемевших от холода ног.

Она услышала шепот и сжала зубы, чтобы они не стучали. Внезапный страх отодвинул на задний план физические страдания. Сердцебиение буханьем отдавалось в ушах, она молилась, чтобы только сантос не склонился над ее промокшей накидкой.

В ночи едва слышалось тихое хихиканье и шепот. Звуки — определенно издаваемые не сантос — не затихали, пока Лита думала, дрожала и мечтала о тепле, огне, кровати и о том, чтобы выпить чего-нибудь горячего. Чувствуя себя отвратительно, она посмотрела на накидку Риты и увидела, что она движется. Опять звуки. Сон?

Она начала подниматься, думая разбудить свою спутницу. Но тут накидка поднялась. Было видно, как одежду снимают и складывают в темноте. Мужской голос что-то пробормотал. Женский вздох ответил. Звуки продолжали раздаваться с долгими интервалами.

Лита легла обратно и съежилась еще сильнее, прекрасно поняв язык звуков. Наверху на бугре сидел Железный Глаз, высматривая сантос. Рите, по крайней мере, было не холодно.

Одиночество проникало в нее вместе с холодом. Почему я здесь? Злость разожгла в груди огонек жизни. Она снова задрожала. Холодная, несчастная… теперь еще и одинокая. Закончится когда-нибудь эта вечная ночь?

Ее преследовало воспоминание о том, как она прижималась к уютному телу Джефри. Он был теплым. Пока она не оказалась здесь, она за всю свою жизнь ни разу не испытывала холода! Посмотрите на нее теперь — похожа на мокрую крысу! Как скоро наступит гипотермия? Сколько у нее осталось калорий на жизнь?

Приглушенные звуки из-под другой накидки набирали силу. Лита закусила губу и сжала зубы. Она тихо села, поморщившись от возмущенного протеста своих мышц. Это все от езды на лошади. Бедра и колени горели. Ягодичные мышцы имели общие признаки с печеночным паштетом.

Она заставила себя встать, закутав плечи накидкой, с которой капало. Прерывистое дыхание доносилось из-под накидки Риты.

Шлюха!

Лита осторожно поднялась на возвышение.

— Это я, — прошептала она, приблизившись к тому месту, где, как ей казалось, должен был находиться в дозоре Железный Глаз. Она вскарабкалась на бугор, но нашла только острую траву под ногами. Где же Железный Глаз? Ветер разогнал остававшееся на теле тепло. Лита медленно повалилась на мокрую траву, осматривая небо в поисках звезд или луны в кромешной тьме.