Обладатель великой нелепости - Борис Левандовский

– Не может быть! – подыгрывая мужу, та сделала вид, будто падает в обморок. А супруг подозрительно ощупал ладонью макушку головы.

Затем они рассмеялись, глядя на стоящих посреди коридора со скептическим видом мальчишек, которые поняли разыгранную сценку лишь поверхностно, не уловив ее главной сути.

– Ладно, нам пора, – наконец сказал отец Алекса, поцеловал жену и подтолкнул мальчишек к дверям, – а то опоздаем и нам всем влетит от начальства. Кстати, я сегодня решил пройтись пешком, так что нам будет по пути.

Мальчишки переглянулись с кислыми минами. Потому что ни в какую школу идти сегодня не собирались.

* * *

Отец Алекса, говоря, что сегодня трудно встретить парня-подростка, который бы ни разу не попробовал вкус сигареты, был абсолютно прав и знал об этом.

Однако существовала еще одна элементарная истина, что так и осталась не высказанной вслух этим утром. Еще труднее встретить двух пятнадцатилетних друзей, которые бы не собирались прогулять школьные занятия в самом начале учебного года, когда осень еще полностью не вступила в свои права, улицы по-августовски залиты ярким солнцем, а в воздухе еще витает притягательный аромат едва успевших закончиться летних каникул. Именно это отец Алекса и прочитал в глазах мальчишек – собственного сына и его давнего друга.

Идея проконвоировать их до самой школы пришла ему этим утром в голову совсем не случайно.

Впрочем, на полпути ему показалось, что тот особенный блеск в их глазах поутих и сменился выражением смиреной готовности глотать пресные пилюли знаний, должно быть, как верный признак близившийся зрелости. Он сел в автобус, предоставив двум балбесам (которые незаметно обменялись победными улыбочками) добираться до школы самостоятельно.

Но, как известно, коктейль из таких ингредиентов, как хорошая солнечная погода плюс только что начавшийся учебный год вызывают стойкое отвращение к школьным классам не только у мальчишек-подростков, а также и у их ровесниц. У большинства и тех, и других эйфория по поводу первого сентября раз и навсегда улетучивается уже к завершению лета следующего года, когда приходит пора отправляться во второй класс начальной школы. Теперь-то и начинается капитальная переоценка взглядов, они уже знают, что реально стоит за такими понятиями, как «первый звонок» или «вводный урок», и что ожидает их за приветливой вывеской «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!» над дверями школы. Рабская кабала в виде длинного перечня домашних заданий, бесконечной гонки за баллами успеваемости, контрольных, просиживанием за партой, где каждая выемка и процарапанная буква на поверхности до тошноты знакома… И с каждым годом вытерпеть это становится все труднее. За исключением, может быть, тех, кто, выйдя во взрослую жизнь, станет инспектором налоговой полиции или очень плохим писателем.

Взрыв происходит лет в четырнадцать, когда жизнь внезапно распахивает свои ранее невидимые двери, когда просмотр очередного мультсериала превращается в глупую детскую забаву, а помощь родителям в пустую трату драгоценного времени.

И все это именуется таким неожиданно сухим формулярным определением, как половое созревание.

Когда Гера и Алекс пришли в условленное место, которым служил главный вход в центральный городской парк, называемый Стрийским, их уже кое-кто ожидал – две девчонки-одногодки из соседней школы. Мальчишки познакомились с ними в минувшие выходные, в этом же парке. Сходили в кафетерий, побродили, болтая о том о сем, по длинным тенистым аллеям, а когда стало пора расходиться, кто-то (теперь уже трудно было вспомнить, кто именно) подал идею вместе прогулять школьные занятия; даже определили конкретный день – в среду. Идея, конечно, была принята на «ура».

– Вы опоздали на целых десять минут, – упрекнула их Марина, симпатичная кареглазая девчонка, показывая на свои часики – девочка Геры.

– Да, – кивнула вторая, высокая и худая, в очках с тонкой изящной оправой. – Мы уже думали, что вы не придете, – по идее, девочка Алекса. Ее звали Анжела.

– Его старик чуть все не завалил, – Гера кивнул в сторону Алекса. – Правда, Ал?

Тот слегка покраснел и буркнул:

– Ну так не сорвалось же…

* * *

– Смотрите, – сказал Алекс, показывая на афишу в разделе СЕГОДНЯ, когда четверка проходила мимо кинотеатра «Львов», расположенного в глубине парка.

На плакате изображался некто лохматый, в ком только благодаря богатому воображению угадывался человек, переодетый в костюм гориллы. Одной рукой он размахивал над головой (при этом на его лице застыла перекошенная гримаса не то ужаса, не то нечеловеческой ярости, которая по замыслу художника, наверное, должна была означать радостную улыбку), другой – держал за волосы (или длинную шерсть) такую же «улыбающуюся» голову от обезьяньего костюма. Внизу афиши большими буквами значилось: АНДРИАНО ЧЕЛЕНТАНО В ФИЛЬМЕ «ЧУДОВИЩЕ»!

– Следующий сеанс через час, – констатировал Алекс.

– И денег хватит на четыре билета, – добавил Гера. Девчонки переглянулись и согласно кивнули.

– Ребята, а почему вы не в школе? – неожиданно раздалось за их спинами.

Все четверо вздрогнули и оглянулись назад. Вопрос задал мужчина лет сорока, невысокого роста, похожий на мелкого чиновника из государственной конторы. Невзрачный дешевый галстук, поношенный пиджак, подмышкой кожаная папка, в каких обычно носят документы. Он с неодобрением рассматривал их школьные сумки.

– М-мы… – открыл было рот Алекс.

Но Анжела нашлась быстрее:

– Нам отменили спаренный урок, учитель заболел, – сказала она, не мигнув глазом.

– Да? – с сомнением произнес мужчина. – Вот как?

– Да, вот как! – неожиданно взвинтился Гера. – И еще я думаю, что кое-кого это вообще не касается. Мы ведь не спрашиваем, почему этот кое-кто не на работе?

Все удивленно таращились на него. Любознательный прохожий озадаченно мигнул, будто спрашивая себя: «А действительно, какого черта я здесь делаю?» И уже менее уверенно произнес:

– Со своим отцом ты тоже так разговариваешь?

– Мне, слава богу, достался нормальный отец, а не какой-то задрипанный урод! Катись отсюда, козел плешивый! – опасно ухмыляясь, с расстановкой проговорил Гера.

Обе девчонки залились краской, а побледневший Алекс закрыл глаза, представляя, как мужчина сейчас накинется на его друга с кулаками. И ведь ему может перепасть…

Но тот лишь окинул четверку тоскливым взглядом, потоптался на месте и ретировался, не сказав ни слова.

– Вали, придурок! – громко бросил ему в спину расхрабрившийся Алекс, вдруг ощутивший себя Голиафом среди саранчи в потертых пиджаках с папками подмышками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});