Шоссе Петля - Олег Новгородов

что убийца то находился сразу в двух местах… то не находился нигде. И даже с ее старой закалкой и богатым опытом, Вера Власьевна допустила нечто, конфликтующее с естественным порядком вещей. Конечно, начальству она подала это не открытым текстом, но ее намеки отлично поняли.

(«Бессмертные на глаза не попадаются»?)

Ну и в-третьих.

Кто, собственно, такая эта Ксения Коваленко, принявшая странную и жуткую смерть в сорок семь лет?

Пузырь «Флагмана» и тонна закуси, употребленные Толяном в кабаке, пропали не впустую. Толян не располагал компроматом о Мясорубщике, зато с его слов Егор составил вполне приемлемое досье на Коваленко. Потому что именно она была той самой первой любовью, которая не забывается и не прощается. В случае с Толяном психотравма усугублялась возрастной разницей: сопливый юнец и взрослая тётка в расцвете сексуальности – пробы ставить негде.

Ксения Коваленко родилась в городе Раменское Московской области. Ее аттестат о среднем образовании пестрел «неудами», но она занималась в секции спортивной гимнастики и брала призы на соревнованиях. Несколько лет она промаялась на текстильной фабрике, потом поступила в цирковое училище; параллельно преподавала в той же гимнастической секции. Там судьба и свела несовершеннолетнего гопника с яркой спортсменкой, весьма искушенной в постели. Замуж Коваленко не вышла, хотя поклонников хватало. Пробившись, наконец, в цирк, исполняла незатейливые трюки и отплясывала в кордебалете, пока не приглянулась «одному такому» Всеславу Трибуну, ставившему собственные, отменно мрачные шоу. «Что-то очень стремное они мутили, Ксюха дура, раз на это подписалась».

В Москве Трибуна теснили недоброжелатели, он собрал труппу и отправился гастролировать. Толян отговаривал Ксюху ехать с Трибуном, клялся порезать себе вены, но без толку. Через два года Коваленко вернулась в Раменское, причем у нее обнаружились симптомы шизофрении: она стала сама на себя не похожа. Много пила, баловалась кокаином и подхалтуривала певичкой в ресторанах. И ее певческая карьера совпала с периодом серийных убийств… Но вот убийца исчез, Коваленко еще год или полтора пела блатные песни для приблатненной аудитории, а в 2000-м году затаилась на Опольцево.

(Деньги на покупку квартиры дал ей Толян: назанимал под проценты у пацанов. Его счастье, что банда вся полегла в перестрелке с операми, и спросить с него должок стало некому).

К тому времени Люберецкий людоед был уже убит и похоронен. В Опольцевском овраге. В километре от дома, где Коваленко нашла себе убежище.

…Пока Егор отфильтровывал факты от не-фактов и домыслов, день клонился к вечеру. Градусник за окном показывал минус тридцать один! В квартире похолодало, окна пропускали сквозняк. Снаружи свирепствовал буран сродни полярному. Егор вскипятил чайник, пожелал Женьке сладких снов по телефону, доел вторую половину ветчины и улёгся. Он натянул свитер и закутался в одеяло, но во сне видел, что идет по шоссе Петля, одетый как летом, а слой снега под ногами всё толще и толще. Снег хрустит… И вдруг его путь пересекается со следами тяжелых, огромных ботинок…

Гигантские, сорок пятый – сорок седьмой размер, ножищи. На минуту-другую он вынырнул из беспокойного сна, протер глаза и понял: так вот что задержало Раскроева на медкомиссии. Его чудовищные ноги, непропорциональные росту. (Раскроев был среднего роста или ниже. Иначе не уместился бы в танке). Врачи пытались объяснить для себя: это врожденный дефект или что-то, не укладывающееся в форматы науки о человеческом теле?

Так или иначе, Раскроев поехал служить с особой отметкой в личном деле. Годным его признали для виду. Будущий танкист не успел еще побриться под машинку, а за ним уже велось пристальное наблюдение в рамках какого-то эксперимента.

***

Он продолжил с того, на чем закончил ночью в полусне.

Буран к утру немного стих, но, отдернув штору, Егор узрел, что прилегающая местность абсолютно безлюдна. Все куда-то подевались – пережидают непогоду в своих убогих конурах? Правда, немногочисленные индивидуумы, виденные им в первый и второй приезд на Опольцево, явно не были неженками, а физиономии – без дрожи не взглянешь… Эти и от ядерного взрыва не спрячутся, наоборот, встанут поближе и будут фоткать на мобильники. Но Егор и сам не домосед, и вечером назначил короткую разведку «на районе». К тому же, он вынашивал план побывать в Женькиной квартире: втихаря сделал дубликат ключа.

Запасшись кружкой горячего кофе, он с новыми силами взялся за Раскроева. Зачем и по чьему приказу непригодного, скорее всего, для вооруженных сил субъекта послали отдавать воинский долг в Восточную Сибирь?

И проводился ли над ним взаправду какой-то эксперимент, или исследователи наблюдали и оценивали поведение «сущности» Раскроева в условиях, приближенных к экстремальным?

Если всё происходило именно так, то закончилось почему-то уничтожением «объекта». В танк, управляемый сержантом Раскроевым, влепили боевой снаряд, а то и несколько для верности. Или заминировали. Подопытный кролик скинул шкуру, оказался ядовитой рептилией, и опыты прекратили по причине повышенного уровня опасности.

Человек с большими ногами нёс обществу угрозу. Даже такому монолитному и сплоченному дисциплиной обществу, как военный гарнизон. А эксперимент выполнялся в режиме секретности, так что майор юстиции Корнилова сама напросилась на пенсию без выслуги…

Его интеллектуальные упражнения прервал Мишкин звонок. Вернее, Егор сначала сам от них уклонился, задумавшись о своем ночном сне, в котором что-то было не так, как должно. Мишка предупредил, что сегодня приедут смотреть квартиру, и чтобы он никуда