Алый снег охотника Лю (СИ) - Прядильщик Артур Иванович

Я отмахнулся. Сказал только, что Вейж — не простой принц, а один из первых кандидатов на выпиливание в случае какой-нибудь зарубы за императорскую диадему. Сестры зафыркали и возразили, что я сам взял его под свое крылышко, обещав защиту! («возразили» они… «ЖЛ» — женская логика! Будто одно следует из другого!).

Поскольку разговор происходил при служанке, в тот момент под присмотром Ханы обтиравшей мое тело чем-то со слабым запахом эфирных масел (камфоры и календулы, если мой нос не врал), то я не стал в ответ возражать, что буду только рад общественному порицанию за невыполнение функций охраны жизни гостя.

Зашел с другой стороны. Со стороны, понятной для юных безбашенных прелестниц, на мой скромный взгляд переборщивших с местным аналогом «женских романов» из библиотеки матушки.

(Кстати… никогда не задумывался, а где же находится вся эта огромная библиотека, книгами из которой пичкали нас с сестрами, а до того — со старшими братьями! Нужные книги и свитки просто появлялись в доме. На их прочтение давалось время. А прочитанные — исчезали! Что, правда, стимулировало учиться читать быстро, при этом на полную катушку используя память — с запасом чистой бумаги для записей или конспектирования было уже не так чудесно и радужно. Где полки, ломящиеся от книг? Где книжные шкафы с треугольными ячейками для свитков? В нашем доме их никогда не было. Атлас мира лежал в спальне родителей, завернутый для лучшей сохранности в кусок тонкой кожи, а сами-знаете-какая книжка — пряталась под моим топчаном. Как бы то ни было, источником появления литературы никто из детей Лю не интересовался. Ну, братья-сестры — ладно, откуда им было знать, что книги не растут в лесу на деревьях. А я? Почему такой вопрос не возникал у меня?)

Но вернемся к нашим… авантюристкам. Пришлось заходить с другой стороны и напоминать юным девам, что Вейж, как уже было сказано, не обычный парень, а целый принц. Из этого логично следует, что в будущем, если все сложится так, как хотят того сестры, речь будет идти об одном муже на троих горячих жен! А вот «сбросить пар» сии пылкие девы с симпатичными юными стражниками и слугами под красиво цветущими сливами и вишнями, как это описывается во всяких приключенческих местных произведениях «для девочек», не смогут. Так как будут, как и положено при их высоком положении, окружены множеством глаз. И еще большим количеством грязных языков, спешащих донести свежие сплетни об их возможных похождениях до ушей мужа! И тогда брату придется брать в руки розги и, как завещали нам наши Предки, лично пороть всех троих своих любимых сестер, если вдруг что…! Потому что на принца в этом смысле надежды мало. Но последнего я говорить не стал из-за присутствующих тех самых лишних глаз и ушей.

Служаночка при этом неожиданно закивала, но спохватилась и залилась краской… А вот бесенята — те наконец-то, призадумались.

Служанка, к слову, смотрела на моих сестер с восхищением, переходящем в обожание. Как на сошедших на эту грязную землю юных богинь. И замечательно, потому что в том числе и для нее проводилось все это представление.

Лонг Вейж появиться так и не соизволил. Хотя, по правилам приличия, должен был поздравить с выздоровлением официального хозяина «поляны», с которой теперь кормится. И, заодно, старшего брата тех, с кем теперь ему придется делить постель. Стесняется произошедшего с сестрами, не понимая местных традиций на сей счет? Наверно, думает, что я попытаюсь ему рыло начистить за «обесчещенных» сестер. Не-е-е… после того, что сестры с ним учудили, я, как старший брат, обязан отечески улыбнуться, всучить ему всех троих и пинком под зад отправить всех четверых в вольное плавание по волнам жизни с самыми добрыми пожеланиями и напутствиями! Правда, там еще что-то про хорошее приданное было, но я вот тоже не большой поклонник всяких замшелых обычаев и традиций!

Ну, да и предки с ним, с принцем!

* * *

Время близилось к ужину. Никаких громких криков от нашего «коменданта гостиницы» из коридора, как говорится, не предвещало… Я по-прежнему вел овощную жизнь — валялся, зверея от безделья, в кровати.

Лонг Вейж, кстати, зашел. Глазки прятал, краснел и что-то мямлил, дурачок. Пришлось ему осторожно прояснять политику местной партии, и кое-что объяснить — благо, никого постороннего в покоях не было, а Хана уверяла, что «поработала» со стенами, и теперь подслушать нас никто, даже очень-очень любопытный, не сможет. Даже если очень сильно захочет.

Дверь между нашей спальней и гостиной открыла Хана:

— Фан-Фан…

Я подобрался, так как юная медведица выглядела чем-то обеспокоенной.

— Здравствовать вам и радоваться, юный Фан! — Послышался из-за ее спины молодой и сильный женский голос. Незнакомый.

А потом появилась и сама незнакомка. Картинки, сделанные в отличном, чуть ли не фотографическом качестве, что мне показывал Ви Шунь Фэнь, инкогнито с визитера смахнули на раз. Правда, конкретно на изображение именно ЭТОГО персонажа я «гнал» — думал, что неведомый художник сильно польстил внешности «модели», потому что не может в таком возрасте человек выглядеть настолько хорошо. Оказалось, что может. И может даже гораздо лучше!

— Ваше Величество!

Я лихорадочно попытался выбраться из кровати, но застыл, вспомнив, что под одеялом из одежды на мне — нет ни клочка! Сполна наладившись моими смущением, женщина величественно повела рукой:

— Не напрягайся так, мой дорогой мальчик! Не напрягайся! Лежи, отдыхай! Дозволяем называть нас «бабушкой»! Бабушка Туэт. И прикрой чресла свои — приличной замужней женщине не пристало смотреть на такое у чужих мужчин!

— Радуюсь вашему визиту, бабушка Туэт! — Покорно склонил я голову. — Да пребудет удача и счастье в нашем доме!

— Пребудет и преумножится, милый Фан!

После этих слов Хана шустренько подсунула Туэт стул. Правильно, не гоже императрице утруждать свои ножки стоянием, когда я имею наглость «не напрягаться так» и просто валяться в монаршем присутствии.

Та-а-ак-с… С ритуалами, вроде, закончили. Ждем, что будет дальше. А хотя нет, согласно местному этикету, мяч на моей стороне:

— Этот Фан с готовностью и смирением ждет мудрых слов бабушки Туэт. Мы с моим кузеном готовы внимать мудрости и опыту предков наших!

Ну, типа, говори, с чем пожаловала и что тебе от меня нужно, старая ты перечница. С перечницей, кончено, неувязочка — смотрится «бабушка» замечательно. Дело даже не в красивом и чудовищно дорогом красном с золотыми драконами платье, не в шикарной прическе, украшенной многочисленными золотыми висюльками и колокольчиками. Она, черт возьми, выглядела молодо, женственно и свежо! Где-то на уровне Ма У, наверно. Только при этом еще была до умопомрачения похожа на мою матушку… Точнее, конечно, наоборот, но вы поняли…

— Мы пришли пожелать здоровья нашему старательному внуку. — Тонко улыбнулась женщина и, легким жестом отмахнувшись от моего ответного лепета, продолжала, слегка повернувшись в сторону не успевшего сбежать Вейжа. — Положение государства не так незыблемо, как кажется простым людям. Мы, находясь на вершине и заботясь о процветании Царств, видим картину полно и без прикрас… как бы не пытались украсить словами ее некоторые наши подданные. Как завшивеет нестриженная вовремя овца, государство наше так же наполнится размножившимися паразитами. Как станет немощным ящер, находясь постоянно в стойле, так и сокрушительное воинство наше постареет. Сейчас звезды на небе складываются в угрожающий узор. Но происходящее, благодаря мудрости правителя нашего, дает нам шанс все исправить! И даже улучшить! Радея о благополучии земли нашей, готовы мы пожертвовать самым дорогим и ценным… Даже собственными детьми и внуками!

И замолчала, с интересом следя за нашей с Вейжем реакцией. Но если Вейж, судя по лицу, ни черта не понял в этих «кружевах» (кажется, даже «поплыл» и потерялся в смыслах), то я более-менее понял, о чем речь.

— Мудрая бабушка Туэт доносит до нас, что жизнь юного Лонг Вейжа положена на алтарь Империи?