Сумеречная зона - А.Лидин

Выбравшись наверх постоял я минут пять, оглядывая темно-зеленые небеса, готовые разразиться новым кислотным ливнем, а потом приказал всем вылезать. Если снова под дождь попадем, то уж больше так не повезет… И еще странно было: пепел словно песок впитал кислотную водичку и все… никакой тебе реакции. А может, ее и не должно было быть? А может я в детстве плохо химию учил или в этом мире совсем другие химические законы действуют. Однако как бы то ни было, нужно было идти и чем быстрее мы в путь отправимся, тем лучше будет.

Помог я выбраться Тимуру, и только теперь при свете разглядел, насколько сильно ему досталось. Грамотно паренек был изуродован, теперь ни одна девушка, даже из этих, из «зверей» к нему близко не подойдет. Жуть с ружьем. Теперь его самого спокойно за чудика или мутанта принять можно. А может, стоит помыться и все пройдет, черт его разберет под этой коркой из пепла, зеленой засохшей жижи и обожженной кожи.

Ветерка вытащили с трудом. Он так в себя и не пришел. Вообще Дед мне заявил, что незачем с крысенышем возиться. Оставить его тут и пусть жизнь сама рассудит… И тут, сам не знаю почему я заявил, что не способен предать беззащитное существо смерти. Дед долго хохотал, до истерики хохотал, до почечных коликов, если, конечно у бестелесных духов, заселившихся в чужой мозг, бывают колики. А я между тем задумался. Нет до таких искателей как Дикой мне далеко было. То свирепый народ и за пачку сигарет может кишки выпустить. Но ведь и меня не даром Угрюмым кличут. Угрюмый он и есть Угрюмый, и никто у него милости и пощады просить не станет… А тут… Словно и не я это вовсе был, а кто-то другой, кто много милосерднее и добрее меня. Или это всего лишь очередная…

— Все целы-то?

Вот и кот объявился. Тоже мне Рыжик. Сука-рыжая — вот это точнее. Где гулял, пока мы тут со щупальцами бились, да от дождя страдали? Он-то появился все такой же, как прежде, рыжий с вислыми ушами и огромным носом-клювом. И ведь никаких тебе следов кислотного дождя. Словно явился с кошачьей выставки: такой же миленький, гладенький, симпатичненький — душка-плюшка.

Только вот я — весь в дерьме — бросил на этого стервеца косой взгляд и отвернулся. Сам завел нас сюда, а когда запахло керосином слинял.

— А чего ты от меня хотел? Чтобы я в объятия этой твари полез, или под дождичком постоял шкуру прожег? Ты радоваться должен, что за мной ничего не случилось.

— Ага, — только и сказал я, затвор автомата передернул, и дулом в сторону хитрожопого кошака повел.

— Ты мне это прекрати! Ты так не шути!

— А я и не шучу. Еще одна такая выходка, и от следующего кислотного дождя мы укроемся под твоей шкурой.

Кот ничего не ответил, лишь замер, весь подобравшись, надувшись. Ну и пусть обижается, сколько хочет, я-то тоже обидеться могу.

А тем временем из дыры вылез мутант. Я в очередной раз поразился, насколько гибким и изворотливым был Питер. Порой мне начинало казаться, за его внешней неуклюжестью скрывается настоящий атлет, этакий гуттаперчевый мальчик, не менее.

Я очередной раз обвел взглядом мой «отряд».

— Значит так. Идем на север, быстро. Внимательно смотрим по сторонам. Чем быстрей обнаружим врата, тем быстрее вернемся в СПб. Впереди — Питер. Ему сам черт не страшен, — когда я произнес эти слова, мне даже показалось, что мутант улыбнулся, хотя черт его знает. У него такая рожа, что поди, разбери. — Потом Тимур с Ветероком.

— Опять мне тяжесть тащить! — заныл «зверек». — Почему именно я! Чем я других хуже.

— Это кого ты имеешь в виду под «другими»!? — взорвался я. — Разуй глаза, посмотри. Питер нам нужен как боец и разведчик. У меня автомат, а с котом… с котом сам договаривайся.

Тимур только всхлипнул. Он уже видно понял, что от меня поблажек ожидать бессмысленно, так что ной, не ной, а тащить придется.

— И в тылу я с «тяжелой артиллерией». Все понятно? Тогда вперед.

И мы медленно побрели прочь от спасительно воронки. Кота же я специально не помянул, однако тот отправился с нами, держась чуть в стороне. Я то и дело бросал в его сторону косые взгляды, но кот казалось их не замечал, или делал вид, что не замечает. Хотя, кого он хотел обмануть?

Глава 4. Возвращение в Спб.

Шли мы быстро, насколько быстро мог идти Тимур, тащивший перекинутого через плечо крысеныша. И за все время мы сделали только пару остановок. Первая получилось, когда мы неожиданно наткнулись на труп Эдички. Точнее даже не труп, а скелет. Я опознал мертвеца по часам. Большим командирским. В свое время я даже пытался у него их выкупить, потом обменять, но Эдичка тогда уперся. Часы мол старинные работы великолепной. Так мне их не отдал. А теперь я и сам не взял, потому как негоже трупы обирать.

Постояли мы над скелетом.

В какой-то момент мне даже жалко его стало. Никому бы не пожелал принять такую смерть: страшную и неминучую. Совсем недавно это был живой деятельный человек, а вот, прошло всего несколько часов, и от него только скелет остался — ни кусочка плоти, ни клочка ткани. А может тут ни один дождь виноват? Не могла кислота так труп разъесть. Я невольно огляделся, но вокруг насколько хватало взгляда простиралась голая пустыня. А фантазия уже рисовала мне ужасных чудовищ, которые в любой момент готовы были напасть на наш крошечный отряд.

— Может похороним его? — поинтересовался я у Деда, но тот лишь усмехнулся.

— И зачем? Ты что крест ему ставить будешь? А без креста что? Могилку через день пеплом занесет и все, а потом ветер налетит пепел сдует, и снова твой скелет лежать будет, на всеобщее обозрение кости выставив.

И то верно. Ну, а тащить труп с собой ни сил, ни желания ни в кого не было. Неблагодарное это дело — трупы с собой таскать. Так что постояли мы над скелетом. Я мысленно с Эдичкой простился, только часы снимать не стал. Не хорошее это дело мертвецов грабить. Хотя в сущности-то своей че6м все искатели занимаются? Мертвецов грабят. Вроде могильщиков лазят в мертвый город и растаскивают то, что до них не растащили или с чудиками торгуют. Хотя сильно-то не поторгуешь. Тут я покосился на крысюка на плече Тимура. А ведь этот парень (крысюк) еще туда-сюда, есть ведь такие твари, что и не поймешь к кому их отнести, то ли к амебам, то ли к птицам парнокопытным.

Вот так молча постояли, а потом дальше пошли.

Несколько раз на таких же тварей в пепле нарывались, только Питер их отлично чуял. Как только песок вниз идет, он прыжком к краю, и поминай как звали, даром что щупальца по воздуху бьют. Ну а Тимур и я обходим воронку, держась подальше.

Серьезное же препятствие оказалась перед нами, когда вышли мы к крутому обрыву. Это скорее всего Большой бассейн был, а может и нет. Не знаю. В той части города я плохо ориентировался всегда. Да и Дед толком не помнил, тем более, что были то не в СПб.

Остановились мы у края обрыва метров в тридцать и задумались: то ли назад идти и обходить его, то ли попробовать спуститься, вот только как. Дед вроде как дискутировать с нами отказался. Ну а кот ничего полезного сказать не мог. Стоял в отдалении на обрыв уставившись.

— Нам надо туда, — объявил, наконец он.

— Спасибо, Колумб ты наш, Христофорович. Я и сам знаю, что туда. Вопрос: как?

— Придется искать спуск.

— Или сделать из твоей шкуры дельтаплан.

— Не остроумно, — и кот, повернулся, ко мне спиной, вздернул свой хвост словно пику к небу.

Так и пришлось бы тащиться в обход, если бы Питер не нашел неподалеку узкую расселину. По ней мы словно горошины скатились вниз, подняв невероятное облако пепла. Чтобы не нарваться на неожиданность какую и в этом облаке не заблудиться пришлось нам отойти к востоку до конца бассейна, а там рывок и мы уже на территории Кировского завода, точнее на том месте, где он в нашем мире стоит. Ну, а тут-то, что завод, что не завод — серая равнина с барханами. Впереди Екатерингофка — точнее ущелье, которое в нашем мире рекой было. Снова искать спуск, потом подниматься нам не хотелось, а посему повернули мы к востоку. Я надеялся выйти в район улицы Газа. Как-то на Металлострое слышал я рассказы о том, что в том районе, особенно вокруг Комсомольской площади полным-полно дверей и мутантов. Там даже свой рынок есть. Только все это слухи, а пока… Пока перемалывая пепел мы шагали на восток. Нудное это дело по пепельной равнине шагать.

Однако далеко идти не пришлось.

— Впереди множество дверей, будьте осторожны.

Будь проклят этот кот и все его котята дол третьего поколения! Я замер на месте.

— Стоп!

Вся команда остановилась. С тяжелым вздохом Тимур шлепнулся в пыль, опустив крысюка рядом с собой. Я покрутил головой, но не с первого раза заметил вдали рыжее пятнышко.

— Иди сюда, поговорим.