Российская реклама в лицах - Иосиф Гольман

Придумал живенькую композицию: молодой пилот в гермошлеме, взлетающий МиГ, солнце, понятное дело, и синее небо с легкой облачностью – и ползал с кистями вдоль и поперек пятнадцатиметровой стены. Без страховки и помощников.

Самое сложное было, не слезая с люльки, представить себе всю картину: я же сидел ближе чем в полуметре от стенки!

Короче, работа была сделана, а комполка сдержал свое слово: демобилизовал меня с недосиженным сроком.

От первого лица

…Я ни о чем не жалею. Ни о жизни в Ангарске, ни о трех годах в 18-м гвардейском дважды краснознаменном ордена Суворова Витебском истребительном полку «Нормандия-Неман»…

А ну-ка, нарисуй Ленина!

Что было после ВВС?

Гуманитарный вуз, куда я все-таки попал. Сначала в Иркутске, потом в Москве, вечернее отделение – к тому времени я уже был женат и имел дочку Анжелику. После вуза недолго, пару лет, преподавал в школе. Потом перевелся в НИИ, где с 72-го (!) занимался фактически рекламой: буклетами, проспектами. Выставки, кстати, тоже оформлял.

Реклама и тогда кормила?

Тогда – не очень. Кормила шабашка. Приезжаешь в колхоз, рисуешь им наглядную агитацию. Памятники делали в честь местных героев. Освоил все: от проектирования до отливок. Так что на 110 рублей в месяц я не жил никогда.

И стал серьезно заниматься карикатурой. С конца 70-х – фрилансер. Правда, перед этим пару лет провел в настоящем рабстве: пахал без выходных в Люберцах художником-переплетчиком. За квартиру для родителей.

А это что за профессия?

Книги в оригинальных переплетах и в единичных экземплярах. Папки делал кожаные для подарков первым лицам страны. Даже Брежневу. Маршалу Говорову сделал кожаный чемоданчик для зимней рыбалки. Ну, не на картонном же маршалу сидеть? В общем, два года непрерывного эксклюзива. В итоге – квартира и бесценный опыт. В книжном производстве тайн для меня уже не было. Никаких.

От первого лица

…Мое преподавание в школе сводилось к тому, что я весь урок рисовал мелом на доске и карандашом в тетрадях ребят. Они самозабвенно наблюдали за процессом…

…Самое главное – придумать. А исполнить – дело техники. Ленина можно и пальцем нарисовать, спичкой даже. Раньше так и определяли, художник ты или нет. А ну-ка, нарисуй Ленина!..

Как стать антисоветчиком?

А чего вдруг в сатиру потянуло?

А меня всегда в нее тянуло. Сколько себя помню. Первый настоящий сатирический журнал выпустил с другом в начальной школе.

Кто были герои сатир?

Педагогический состав, понятное дело. За что в очередной раз был нещадно бит отцом. Правда, за карикатуры и во взрослом возрасте доставалось. Очень быстро, уже в 75-м, состоялся мой личный вернисаж в «МК». Печатался я в огромном количестве газет и журналов. Особенно любил «Изобретатель и рационализатор», профсоюзный журнал, в котором цензура была наименее жесткой. Сдавал им по понедельникам целые стопки. На просмотрах стоял гомерический хохот. Однажды досмеялись: легендарный товарищ Лапин, вождь всего советского ТВ, лично возмутился моей карикатурой и потребовал сатисфакции. Главред «ИРа», Стас Грачев, тогда чудом усидел в кресле.

А вы не могли бы ее воспроизвести? Чтобы нынешние наши читатели смогли увидеть то, что вызывало ярость тогдашних небожителей.

Запросто (мгновенно воспроизводит на листке телевизор с сифоном. – Прим. авт.).

По-моему, актуальность не потеряна и сегодня.

От первого лица

…Комиксы я рисовал класса с 4-го. Полицейские сюжеты. Военные. Потом – сатирические. Но, что интересно, никогда секс и эротика не вызывали у меня желания обыграть их в сатирическом виде. Хотя пластика обнаженного тела меня как художника всегда привлекала…

…У меня была технология проверки качества карикатур. Если моя семилетняя дочь хохотала, это шло в актив. Если спрашивала, в чем суть, – на доработку.

Ребенок всегда чувствует парадокс, без которого не может существовать ни карикатура, ни реклама…

Реклама юрского периода

Итак, если говорить о рекламе, вы были в ней всегда. С 72 года!

Это точно. И когда советская власть заканчивалась, я естественным образом соприкоснулся с рекламой перестроечной. Например, лично делал первую рекламную вкладку в газете «Правда». Компьютер 286-й. Ножницы. Боже мой! Но – чрезвычайно интересное время.

Насколько я помню, не прошли вы и мимо первых постсоветских рекламных монстров.

Поработал и в «АСС», и в «Солидарность Паблишер». Хотя нет, началось все с «Планеты-Сервис», в 88-м. Сама фирма была типичный «шараш-монтаж». Но именно оттуда вышло множество нынешних рекламных профи. Настоящий был фильтр для художников. Задерживались те, кто знал полиграфию и мог выдавать хлесткую продукцию, требующую, как правило, парадоксального мышления. Кто там выделялся? Безусловно, Сережа Нелюбин. К несчастью, покойный, погиб в автокатастрофе. Для него в полиграфии непонятного не было вообще. Его так и звали – Мистер Пункт.

От первого лица

…Я, кстати, по «Правде» и читать научился. Первая изученная буква была, соответственно, не «А», а «П», вторая – «Р» и так далее…

…Помню, когда в «МК» впервые появился «О'кей!». Господи, как же на них смотрели редакционные! С какой ненавистью! И с какой завистью…

Монолог о полиграфии и демократии

…За всем этим незаметно подступил путч. Все газеты разом закрыли. Вышла только наша «Биржевая». В знак своеобразного – полиграфического – протеста мы набрали всю полосу А2 вывороткой, представляешь себе картинку?

Компьютеры растащили на квартиры, как большевики гектографы. В «МК» журналисты закладывали вход в редакцию кирпичом.

А когда началось противостояние у Белого дома, мы каждый час выпускали листовки от «МК» с новостями. Последние данные скачивали по модему, благо Сережа Фомкин, тогда – недавний бауманец (ныне – директор «NFQ». – Прим. авт.), помогал. Печаталось это все на принтере и тут же отдавалось добровольцам-разносчикам. Добровольцев хватало, а вот за единственный принтер все тряслись, он пахал так, что чуть не раскалялся…

Творческий конвейер: либо спятишь, либо научишься

А что было после путча?

То же, что и раньше, – работа. Но с удесятеренной интенсивностью. Например, у Шода Муладжанова в «Московской правде» я рисовал по картинке в день. Каждый день! А публика у «МП» – сложнейшая: от молодежи до пенсионеров. Нельзя делать непонятное. Опасно показаться пошлым. Но обязательно нужно острое.