Шелковые слова - Сандра Браун

Дик протянул ей подарочную коробку.

— Сумеешь открыть одной рукой или хочешь, чтобы я открыл?

— Открой ты. — Тодд имел обыкновение проявлять характер, если трапезу задерживали или прерывали.

Дик, с нарочитой медлительностью и не слишком удачно имитируя барабанную дробь, открыл коробку и извлек оттуда тридцатипятимиллиметровый фотоаппарат со встроенной вспышкой. После чего на вытянутых руках преподнес его жене.

Несколько секунд Лейни молча смотрела на фотоаппарат. Потом протянула руку, дотронулась до него и подняла глаза на Дика. Ей незачем было что-то говорить: Дик и без того знал, какое значение имеет для нее этот подарок. Взгляд его затуманился, когда Лейни ласково коснулась пальцами его губ.

— Спасибо.

— Мы будем так часто фотографировать наших детей, что у них перед глазами постоянно будут плясать пурпурно-желтые пятна вспышек, — заявил Дик, и она рассмеялась. — Каждый день их жизни будет запечатлен на пленку, если ты захочешь. И через много лет они поймут, как сильно мы любили их. — Не успела Лейни вновь разразиться слезами, как Дик достал буклет с инструкциями по эксплуатации. — Но прежде мне следует обучиться, как с этой штукой обращаться.

Лейни была благодарна ему за столь беспечное настроение. Целый день она либо рыдала, либо пребывала на грани слез. Чувства переполняли ее — чувства безопасности, духовной близости, собственной необходимости. Они были ей внове, она и не рассчитывала когда-либо испытать все это. Лейни напоминала человека, выросшего в пустыне, а потом вдруг оказавшегося во влажных джунглях. Трудно было освоиться со столь непривычными ощущениями.

До недавнего времени, всего несколько месяцев назад, она была совсем одинока. Теперь же ее окружали трое людей, которых она любит. Полюбят ли они ее? Кто знает?..

Малыши полюбят. Как говорил Дик, дети инстинктивно любят своих родителей, особенно матерей. А Дик? Она украдкой глянула, как он сосредоточенно изучает инструкцию, сверяясь с кнопками на фотоаппарате. Он такой красивый. Добрый. Щедрый. Добродушный. Но любит ли он ее? Он ни разу не говорил о любви.

Они сознательно избегали разговоров о будущем. До сей поры единственными ссылками на него были: «Когда родится ребенок…», «Пока не родится ребенок…» Но что теперь? Не могут же они по-прежнему жить в этом крошечном домике, который и для двоих тесен. Дик не может продолжать заниматься своей практикой по телефону и почте. Что-то должно произойти. Что бы это ни было, Лейни страшилась грядущих перемен.

Но сегодня вечером ей не хотелось об этом думать. Сегодня ей хотелось погреться в этом маленьком островке света. До недавних пор ее жизнь была такой мрачной и унылой.

Тодд наелся. Но едва она попыталась отстранить его, как он сердито ударил крохотным кулачком по ее груди и вновь принялся сосать. Лейни восхищенно рассмеялась. Мелькнула вспышка фотоаппарата, и, подняв взгляд, Лейни увидела победно улыбающегося Дика. Похоже, он был весьма доволен собой.

— Классный кадр. — И снова навел на нее объектив.

— Не надо меня фотографировать в таком виде. — Лейни с тревогой посмотрела на свою обнаженную грудь.

— Почему? Ты великолепно выглядишь.

После душа она собрала волосы на затылке, однако теперь они постепенно выбились из пучка: волнистые пряди обрамляли ее лицо, ниспадали на плечи. Кожа ее в приглушенном свете казалась розовой, на щеках играл румянец. Серебристый шелковый пеньюар чудесно подчеркивал ее округлые формы. Дик выбрал этот цвет, потому что он напоминал ему серо-голубые глаза Лейни.

Он быстро отщелкал несколько кадров, и Лейни осторожно взяла Тодда за головку и отняла от груди. Малыш тотчас скорчил недовольную гримаску, затем отрыгнул и устроился на ее руке с видом сытого деспота.

Его родители снисходительно рассмеялись.

— Дай-ка мне этого поросенка. — Дик отложил фотоаппарат в сторону. — Тодд, ты разве не знаешь, что должен оставить молока для сестренки? — обратился он к спящему младенцу.

Лейни поднесла дочку к другой груди. Дик, завороженный ее изящными движениями, смотрел, как она поднимает грудь ладонью и направляет розовый сосок прямо в нетерпеливо ищущий ротик Мэнди.

Дик чувствовал себя извращенцем на стриптиз-шоу и проклинал готовую лопнуть ширинку на джинсах.

— Рада слышать, что ты зовешь его по имени, — заметила Лейни. — Честно говоря, боялась, что он на всю жизнь останется Шустриком. — Не выдержав долгого молчания Дика, Лейни подняла голову и увидела, что он неотрывно смотрит на нее. Взгляд его был прикован к ангельскому личику Мэнди, прижавшемуся к груди Лейни.

— В тот вечер, в лифте, до того как вырубили свет, ты обратила на меня внимание?

Вопрос удивил ее, она не сразу нашлась, что ответить. Ей вообще было несвойственно разглядывать мужчин; Лейни всегда считала, что незачем начинать то, что ни к чему не приведет. В отличие от большинства современных женщин, которые отнюдь не боятся проявить откровенный интерес к привлекательному мужчине, Лейни редко позволяла себе хотя бы взглянуть на субъект противоположного пола.

— Я вообще почти не обращала на мужчин внимания. Ты знаешь почему. — Она облизнула губы. — Но… да, я отметила твои волосы. И одежду.

— Одежду? — Он коротко хохотнул. — Это интересно. А я мысленно тебя раздевал. — Она недоверчиво заморгала. Склонившись к ней, Дик прошептал:

— А ты не заметила? — Она покачала головой. — Мы ни разу не говорили о той ночи, Лейни.

— По-моему, и не стоит.

Однако он был уверен в обратном.

— Помнишь, как я снял твой пиджак?

— Да. Это было необходимо?

Он нахмурился.

— Может, и нет. Но тогда казалось необходимым, а возможно, я просто пытался найти предлог, чтобы до тебя дотронуться. — Голос его снизился на полтона. — Я расстегнул твою блузку.

— Помню, — с трудом выдавила Лейни.

— Ладонь моя случайно скользнула по твоей груди. Я едва коснулся тебя. Это длилось не дольше удара сердца. Но я услышал, как ты вздохнула, а потом дыхание твое на миг прервалось. То был самый сексуальный, самый возбуждающий звук, который я слышал в своей жизни. Именно тогда я впервые почувствовал влечение к тебе.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Я даже не подозревала… Клянусь, когда ты принес меня в свою квартиру, я едва отдавала себе отчет в происходящем. Даже не представляла…

— Лейни, — перебил Дик, дотрагиваясь до ее щеки, — тебе незачем защищаться. Соблазнителем был я, а не ты. Я понимал, что ты не вполне сознаешь, что происходит. Но это все равно происходило. — Он вытащил шпильки, удерживавшие ее волосы, и густые локоны рассыпались, подобно солнечным лучам, прямо ему на ладони. — А когда ты разделась, со мной едва не случился сердечный приступ.