Первый встречный - Марина Анатольевна Кистяева

class="p1">– Буду.

– Пошли.

Бусю все же занесли в кафе, поставили в небольшой кабинет, где размещались два стола – Алин и Ритин.

– Может, выпустишь животинку?

– Он тут все разнесет.

– Ты его вообще зачем привезла?

– Хороший вопрос… А кому его надо было оставить?

Она знала кому, но…

– Соседу, – фыркнула Рита, отлично считывая подругу. Скрестив руки на груди, она вопрошающе приподняла брови. – Да-да, тому самому.

– Не вариант.

– Почему это?

– Потому.

– Значит, ты бежала от него.

– Рит, давай поработаем, а?

– Нет, дорогая, ты сначала с ним определись! Он у тебя весь день будет в клетке сидеть? – Она кивнула в сторону Буси.

– Пару часов посидит, потом поедем домой.

– Тебя в принципе не должно быть здесь. Раз приехала, иди, инспектируй. Убедись, что все в порядке, а я пока сварю кофе.

Рита оказалась права – все идеально работало, функционировало. Персонал обрадовался Але. Улыбки были искренние, она видела. Тогда почему на душе те самые когтистые скребли?

Усадив Алю за столик в дальнем углу, Рита поставила перед ней кофе, перед собой чай.

– Итак, я очень внимательно тебя слушаю. Ты должна была вернуться через три-четыре дня. Но ты тут.

– Тут, – вздохнула Аля, обхватывая чашечку обеими руками.

– Рассказать не хочешь, Аль? – другим тоном, из которого исчезли саркастические нотки, появились более участливые, сказала Рита.

– Я струсила. И снова сбежала, что тут рассказывать, Ритуль. Все как всегда.

– Нет. Не как всегда. На тебе лица нет. Ты нервничаешь.

– Я часто нервничаю. Все часто нервничают. Жизнь у нас сейчас такая.

– Аль… Я, пожалуй, воздержусь от комментарий.

– Рит, извини, я правда… – Она облизнула губы, которые умудрилась искусать еще сильнее. – Черт-те что происходит. Сама себя не могу понять.

– Себя понять сложнее. Вспомни, как ты мне сватала Саву, а я говорила, что не пора, что я только что развелась.

– Другим советы давать куда как легче.

– Общеизвестный факт. Мы можем поговорить потом. Или в принципе не обсуждать то, что с тобой приключилось.

– Парадокс заключается в том, что я хочу обсудить! – выпалила Аля, обводя зал взглядом.

– Кто бы сомневался.

Несмотря на ранний час, посетителей хватало. Несколько молодых людей расположились с ноутбуками и планшетами, лениво попивая напитки. В ушах – наушники, полностью сосредоточены на делах. Так и надо. Красивая пара присела в углу, о чем-то мило беседуют. Лидия Макаровна, женщина, что с первого дня открытия кафе стала постоянной клиенткой и захаживала едва ли не каждый день на безе с маракуйей, приветливо помахала Алевтине. Девушка поднялась и направилась к ней.

– Надо поздороваться.

Рита терпеливо осталась ждать, достав телефон.

Да, Аля сбежала. Она признавала. И что дальше?

Ничего! В том-то и дело.

Психанула, смалодушничав.

Она! Которая всегда шла по жизни с улыбкой, смело глядя в глаза новому дню. Так вроде бы говорят. Или иначе? Господи, да какая разница?

Может, у нее ПМС надвигается? Месячные сместились? Откуда такой эмоциональный шторм?

Или он связан с тем, что она сожалеет, что выпроводила Никиту без разговора, а сама поспешно начала собираться, умудрившись договориться с тетей Тамарой, чтобы та присмотрела за огородом бабушки? Конечно, тетя Тамара жаждала подробностей, даже что-то собиралась рассказать ей про Никиту. Но Аля сделала вид, что опаздывает, что дела подпирают и ей немедленно, просто безотлагательно надо выезжать.

Еще не хватало собирать сплетни про Никиту. Ей хватило картины, где с ним кокетничала хозяйка кафешки с испорченными продуктами.

Решение уехать пришло не неожиданно.

Аля поняла, что надо драпать, когда после секса Никита нежно гладил ее по щеке, плечам, волосам, а она отчаянно пыталась сдержать слезы.

Влюбилась она. По уши. В незнакомца, о котором почти ничего не знала.

Переспрашивать повторно фамилию стремно и стыдно. Умеет она задавать вопросы в нужный момент, чего уж.

Что еще знала про него Аля? Что он неплохо готовит. Очень даже. Но не спешит афишировать свои навыки.

Как и личную жизнь. Говорить кто, чем занимается, живет, дышит.

То, что он вдовец, она помнила. И как относится к этому факту, тоже не понимала. Может, Никита до сих пор любит жену? Возможно такое? Запросто. Встречаются же однолюбы. Он никак не отойдет от трагедии. В пользу последнего говорило и то, что Никита счел, будто друзья послали к нему девушку. Развеять его, унять тоску. А Аля…

Аля оказалось соседкой.

Причем временной.

С тегом – без продолжения.

– А чего ты испугалась? – уточнила Рита, выслушав ее несвязную речь.

– И правда, чего.

– Да, чего?

– Ты в свое время почему от Савелия уехала? Блин, Рит, не знаю я! Уехала и уехала. Значит, так надо.

– При желании человека всегда можно найти.

– Ты прикалываешься?

– Нет. Я серьезно. Ты же знаешь, Савелий может…

– Вот сейчас молчи, подруга. – Для убедительности Аля выставила руку вперед раскрытой ладонью к Рите. – Просто молчи. Еще я про мужика справки не наводила.

Аля ни за что в жизни не признается, что у нее в голове копошились аналогичные мысли. Более того! Она утром вбивала в соцсеть имя Никиты и несколько фамилий на «Ба». Бесполезное дело. Бессмысленное.

Можно снова вернуться к бабушке. Но это уже перебор…

Поддалась эмоциям? Продолжай движение дальше.

Легко сказать, сложнее сделать.

На работе, встречаясь с заказчиками и поставщиками, следя за процессом готовки, где-то подключаясь сама, Аля забывалась. Дома становилось хуже.

– Ты мне кота привези! – потребовала бабушка, вернувшись.

– Может, заедешь?

– Нет!

Аля пошла ва-банк. Доехала до родителей и передала клетку с Бусей им.

– Это что, Аль?

Мама старательно скрывала смех.

– Ты знаешь что.

– Нет-нет. Сама подрядилась, сама и…

– Мамочка, ты очень давно не навещала ба. А у меня…

Кот зашипел, выгнув хребет. Аля замолчала, переведя взгляд на наглую морду животного.

– Считай, это женская месть, – грозно сообщила она ему, потом снова посмотрела на мать. – Мама, ты меня любишь, я знаю. Отвези эту животину бабушке, выручи, пожалуйста!

Хороша она будет, если объявится спустя четыре дня перед домом Никиты.

И разговоры… Их не избежать. С бабушкой – точно.

Але же надо успокоиться. Принять новую реальность, в которой она переборола свою фобию, рассталась с девственностью. Конечно, пускаться во все тяжкие она не собиралась.

У нее