Артиллерист: Назад в СССР (СИ) - Ларин Павел

Говорил он это все с такой экспрессией и вдохновением, что слюни летели у него изо рта в разные стороны. Учитывая, что в момент пламенной речи стоять на месте комвзвода не мог, расхаживая туда-сюда, то внеплановая процедура умывания досталась всему переднему ряду. Но они стойко терпели.

Признаться, я готовился уже морально к бегу и к тому, что последует, когда мы с Исаевым окажемся в лузерах. Эх… А так хорошо все начиналось. Покосился на блаженного Олега, который стоял недалеко от меня. У того вид был решительный. Серьёзный. Собранный. Что, блин, за чудеса? Ему капитан Жук новую матрицу вшил?

— Но! Я побегу вместе с вами! — Пафосно выкрикнул лейтенант. — Чтоб вы видели и понимали. Никто не требует от вас невозможного для человеческого организма. Если я могу, то и вы сможете! Потому что организм офицера не отличается от организма солдата. А организм командира батареи не отличается от моего организма. Любой организм...

Лейтенант запутался в количестве упомянутых организмов, замолчал, а потом, видимо, решил, достаточно слов, пора переходить к делу.

А вот это было неожиданно. Я даже осторожно посмотрел на стоявших рядом парней. Они тоже слышали? То есть комвзвода будет бегать вместе с нами? Да ну нахер!

— Батарея равняйсь! Смирно! За мной бегом марш!

Мы побежали. И реально лейтенант очень бодро скакал впереди всех, продолжая выкрикивать свои лозунги.

Я сразу вспомнил физо под руководством сержанта Злыднева. Теоретически после таких громких слов лейтенант должен нас просто уничтожить нагрузкой.

— Давайте, ускорились! Быстрее, я сказал! Вы у меня надолго запомните этот вечер. И все следующие тоже! — Голосил в самом начале бегущего строя комвзвода.

И что в итоге? Бегали мы уже порядка пятнадцати минут. Но, как ни странно, я держался вполне даже нормально. Хотя, темп был не слабый. Потом вообще заметил, как в строю мои новые сослуживцы начинают задыхаться и уставать. Серьезно. Данный факт был для меня настоящим откровением. Обычно это моя тема, сдыхать во время пробежки одним из первых. Исаев, кстати, тоже держался молодцом. Чего я бы не сказал о большей части остальных бегунов. Выходит, своими издевательствами сержант Злыднев нам с Исаевым сделал благое дело. Так, что ли?

Мы с блаженным Олегом приучены к долгому бегу при разном уровне темпа. Мы приучены к тяжёлым нагрузкам. А наши новые товарищи — нет. Похоже, их тут и правда сильно не напрягали в этом плане.

— Ну, что, девочки? Устали уже? Все силы кончились? Это только начало!

Комвзвода продолжал выкрикивать свои, типа, угрозы. Честно говоря, хотелось сказать ему в ответ, что вообще уже не страшно. В нем реально больше играл энтузиазм и желание доказать начальству, что не все так плохо.

Тем более, сам лейтенант уже явно устал бегать. Это было видно по его красной физиономии и слышно по сбивающемуся дыханию. А у меня одышка еще и не началась. Я прям гордился с собой. Собой и Исаевым, который трусил с серьезным выражением лица, поглядывая на сослуживцев свысока. Мол, и все?! Это все, что вы можете?!

— К спортивному городку. Ускорились, ускорились! — Скомандовал лейтенант.

Нас ждали брусья, турники и вся эта ненавистная мне хрень. Грешным делом, мелькнула мысль, ну, вот здесь я точно облажаюсь. Ассоциация с подобным местом у меня не лучшая.

Я оглянулся, бегло осматривая товарищей на предмет их состояния. Каково же было мое удивление, когда я понял, что процентов семьдесят из них еле могли отдышаться после пробежки.

Ни черта не понимаю. Среди них есть и старослужащие, и сержанты. Я бы понял, если бы один молодняк стоял и держался, согнувшись, за животы с видом, что с минуты на минуту выплюнут свои легкие. Но эти-то куда?

— Становись в шеренгу по двое. Сейчас будем подтягиваться. Посмотрю, кто на что у нас горазд. — Лейтенант тоже дышал неровно, глотая слова. Сдаётся мне, не зря кого-то сегодня натягивал комдив.

Напротив нас стояли пять турников и один сержант. Видимо, в помощь Старикову, который подзывал по пять человек, для выполнения упражнения на перекладине. Первая пятерка пошла. Мысленно прикинул в голове, я попадал в третью партию. Исаев — следующая, четвертая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— К снаряду, солдаты! К выполнению норматива приступить!

Господи… Я понял, почему тот парень, которого спросил о лейтенанте, назвал его придурком. Этот Стариков даже приказы говорил, как по написанному, еще и с таким пафосом, что хотелось подойти и дать ему в зубы. Честное слово.

Парни из первой пятерки запрыгнули на перекладины, а затем начали подтягиваться. Я снова запереживал. Как мы будем выглядеть на их фоне. И почему, вообще, я думаю теперь во множественном числе? Сразу и о себе, и об Исаеве.

Через пару минут чуть не засмеялся от облегчения вслух. Один подтянулся пять раз, другой — три, кто-то — вообще два. А некоторые, как и я раньше, болтались на турнике, изображая из себя ливерную колбасу.

Моя уверенность в собственных силах начала расти в геометрической прогрессии. Вторая пятерка тоже особо не отличилась показателями. Все было идентично.

— Дрищи! Вот, что я вам скажу! Не могу подобрать другого слова для вас. Что это за подтягивание? Такими темпами у нас и в обед будет проходить физо. Третья пятерка к снаряду.

Это была настоящая минута славы рядового Соколова. Подошел к турнику с уверенным лицом. По команде запрыгнул на турник и начал подтягиваться. Подтянулся двенадцать раз. Остальные четверо уже спрыгнули и с удивлением смотрели, как я продолжаю подтягиваться. Разжал руки, только когда понял, что дошел до пятнадцати. Сержант так глянул на меня, будто на всем белом свете советская армия может рассчитывать только на нас двоих. На него и на меня. Мне кажется, если бы не слишком большое количество свидетелей, он пустил бы скупую мужскую слезу.

— Как фамилия, солдат?

— Рядовой Соколов. — Ответил я, вытянувшись в струну.

— Молодец, Соколов! Откуда прибыл к нам?

— Из Чучково, товарищ сержант. Шестнадцатая бригада.

— Хм… неплохо… Погоди… Капитан Жук. Говорит о чем-то?

— Да, товарищ лейтенант. Он был командиром роты, где я служил.

— Ясно… — Лейтенант Стариков посмотрел на остальных. — Вот! Вот, товарищи солдаты, с кого надо брать пример! А он ведь только сегодня прибыл к нам в часть. Встать в строй, Соколов.

— Есть! — Я чувствовал, как моя грудь самопроизвольно выгнулась колесом.

Мои новые товарищи внимательно смотрели на меня, гадая, кто же такой, этот Соколов.

Потом пошла следующая пятерка и блаженный Олег подтянулся тоже пятнадцать раз. Причем, я видел, что ему стало хреново уже на десятом. Но он все равно вытянул еще пять.

Лейтенант Стариков светился, как новогодняя елка. Он был по-настоящему счастлив нашему с Исаевым существованию.

— В расположение шагом марш! — Скомандовал он, когда закончились подтягивания.

Я посмотрел на Исаева. Тот выглядел не менее счастливым, чем комвзвода. Ну, что ж... Похоже, наша служба обретает совсем иные черты.

Глава 20

На утро я проснулся до того, как дневальный благим матом заорал непривычное:"Дивизион, подъем!". Слово "подъем", вернее было очень знакомо, а вот, как часть дивизиона, я пока еще себя не осознавал.

Лежал и пялился в потолок. Состояние было отвратительное. Болели горло, голова. Ужасно свербило в носу. А еще имелось четкое ощущение, что у меня жар. Но идти будить сержанта я не рискнул.

Во-первых, подумал, может, это после вчерашней дороги. Все-таки мы промерзли, пока добирались до части. А организм Соколова мне еще мало знаком. Не сильно много мы с ним прошли, так сказать, рука об руку. Может, у него слабый иммунитет. Хотя, мне кажется, в эти годы и слов-то таких не знали. Иммунитет, вирусная инфекция и всякая подобная хрень. Было две болезни: ангина и похмелье. От первой болело горло, от второй — голова. А вся эта забугорная фигня, переходящая от летучих мышей, коров, собак, свиней, вообще особо не фигурировала. Ну, могли аппендикс еще по ошибке вырезать. Но это реже. Совсем в виде исключения.