Российский колокол, 2016 № 1-2 - Журнал Российский колокол

Грузовик быстро набирал ход с горы, когда я увидел впереди перегородившие дорогу броневики и солдат. По бамперу защелкали пули, стекло разлетелось вдребезги, царапнув лицо.

Нажимаю на газ, и мотор надсадно рычит. Машина летит прямо на толпу солдат, стреляющих в нас. Я закрываю глаза и шепчу:

– …По долинам тонким дымом розовеет внизу миндаль, И лежит земля страстная в черных ризах и орарях…

Москва – Партенит, 2014 год.

Голоса провинции

Валерий Миронов

Миронов Валерий Михайлович. Родился 26 июня 1948 года в г. Вольске Саратовской области. Окончил школу в 1966 году и поступил в Краснодарский Политехнический институт на специальность «Автоматизация химико-технологических процессов».

В 1970 году женился. После окончания института в 1971 г. работал на различных должностях в народном хозяйстве СССР. Имею двух дочерей.

Во времена перестройки и в «лихие девяностые» работал на различных работах. Сам организовал кооператив, ООО и был индивидуальным предпринимателем.

В настоящее время пенсионер, но работаю в Краснодарском краевом наркологическом диспансере психологом-консультантом по зависимостям от психоактивных веществ.

Чтобы чувствовать себя на этом поприще компетентным, пришлось в 2014 году окончить Институт переподготовки педагогических кадров по специальности «Психология». В 2001 году издал книгу стихов «Я хочу написать вам стихи». Мои рассказы печатались в сборниках краснодарских писателей, неоднократно публиковался в газете «Кубанский писатель». В городских творческих конкурсах мои работы были отмечены грамотами и дипломами.

Участвую в творческих семинарах регионального отделения Российских писателей.

Орден Славы и Святого Георгия!

Рассказ

По воскресным дням мы с внучкой Евой гуляем по Краснодару, как-то забрели в городской сад, который в дни моей юности назывался «Парк имени Горького». Ребёнок катался на велосипеде, я читал книжку, сидя на скамейке под ласковым кубанским солнцем, время от времени отмечая, где находится любимая велосипедистка. Она подъехала и задала мне вопрос:

– Дед, на уроке истории рассказывали, что Россия воевала с немцами в 1914-18 годах. Я знаю, что революция была в 1917 году, а там памятник екатеринодарцам, жертвам Гражданской войны в России, ничего не понимаю…

Я улыбнулся, вспоминая, что сам когда-то обратился с таким вопросом к своему деду, понимая: сухие сведения типа «Первая мировая война началась 28 июля 1914 года, закончилась 11 ноября 1918 и была самым широкомасштабным конфликтом в истории человечества», – вряд ли её устроят. Наверняка последуют вопросы про революцию, Гражданскую войну и про Великую Отечественную тоже.

– Ты действительно хочешь, чтобы я ответил прямо сейчас? – неуверенно спросил я.

– Не горит, только не забудь, – крикнула Ева и закрутила педалями.

Я задумался, и на меня нахлынули воспоминания.

* * *

Широкий столб света вливался через слуховое окно. Казалось, солнечный луч находится внутри этого волшебного, очерченного ровной линией, прозрачного светового аквариума, в котором словно инфузории роились пылинки и пушинки. Мне удалось незаметно пробраться на таинственный чердак, он был самой любимой частью дома, в котором я жил с бабулей и дедом, потому что отец служил в далёком гарнизоне, в котором родители ещё не обустроились. Это путешествие можно было проделать в редкие часы, когда бабушка засыпала, умаявшись от бесконечных хлопот по хозяйству, которое состояло из козы Розы, пса Мальчика, кошки Муськи, сада с виноградником, вишнями, пчелиными ульями и огорода с различными овощами, и меня, пострелёнка, за которым надо присматривать, потому что я был неслух. Так говорила обо мне бабуся. Она любила меня безусловно и бесконечно, но понял я это, когда повзрослел. Бабуля меня не наказывала, временами журила и грозила лишить утренней конфеты, которую каждый день выдавала после завтрака.

От железной крыши, которая лежала на потемневшей от времени деревянной обрешётке, шёл огненный жар, но в десять лет жара не мешает. Я пробрался на территорию пиратского корабля, в его носовой иллюминатор виднелось голубое небо, в котором пролетали чайки, нахально каркая. Меня неодолимо тянуло в этот наполненный тайной уголок старинного родового дома в городе Вольске на берегу Волги. Временами мне удавалось найти сокровища: лекарственные пузырьки необычной формы, оловянную пуговицу с двуглавым орлом, полтинник царской чеканки, перегоревшую электрическую лампочку необычной цилиндрической формы и кое-что ещё, что уже забылось за прожитые годы. Сокровища я складывал в небольшой посылочный ящик, который прятал в дальний угол чердака, где было совершенно темно.

Внимательно и осторожно я разгребал детским совком шлак, который толстым слоем утеплял потолок нашего дома, и наткнулся на предмет, завёрнутый в крафт-бумагу, которая в городе, где производили цемент, была самым распространённым обёрточным материалом. Осторожно развернул, внутри оказалась прямоугольная жестяная коробочка, разрисованная новогодним сюжетом и надписью: «Ландрин». Открыл её и удивился. Перед глазами лежал тёмный металлический крест с орденской лентой, рядом орденская планка с тремя чёрными полосками, между которыми были две оранжевые, похожие на те, которые носили дед и отец на левой стороне груди своих праздничных костюмов. Посередине креста – всадник, поражающий смутно виднеющегося дракона. Я замер от неожиданного восторга: мне не приходилось видеть ничего подобного. Военные награды я видел, они были у деда, отца и некоторых родственников, но они были в виде звёзд или круглых медалей с профилями партийных вождей.

В тревоге оглянулся: на чердаке никого кроме меня не было.

Осторожно вытащил сокровище из коробочки и начал рассматривать. На другой стороне креста в центре круга виднелась затейливая вязь из букв «СГ» и номер. Крест совершенно не походил на тот, который носила бабушка. Мой дед креста не носил, это я знал точно, потому что раз в неделю ходил с ним в баню. На мой вопрос, почему он не носит крест, дед ответил, что коммунистам кресты носить не положено. Так я узнал, что мой дед был большевиком и коммунистом. На дне коробочки лежала книжечка с двуглавым орлом на обложке. Достал и её. На первой странице с трудом прочитал надпись: «Награждается крестом Святого Георгия четвёртой степени Лукьянов Василий Иванович». Не все буквы были понятными по своему дореволюционному написанию, но дочитать не удалось, послышался рассерженный голос бабушки:

– Валёк, куда ты запропастился, неслух самарский? – крик был обо мне.

Быстро сложил сокровища в коробочку и метнулся к выходу; лестница с чердака выходила в чулан, кубарем скатился по ступеням и вышел как ни в чём не бывало.

– Ты почто лазил на чердак?

– Не лазил, я в чулане конфеты искал, – не задумываясь, брякнул я, потому что иногда занимался поиском сладкого: это были мёд, варенье или конфеты, которые бабуля прятала от меня, чтобы умерить мой ненасытный аппетит. Глянул на свои штаны, которые были серыми от пыли, и рванул на улицу, пока подслеповатая бабуля не разглядела следов моего тайного похода.

– Сластёна, не убегай со двора, скоро обедать! – крикнула вослед любимая бабушка.

* * *

В очередной поход в баню, несмотря на страх, который во мне то тлел, то разгорался, я тихо спросил:

– Дедуся, почему ты не носишь крест, которым тебя наградили?

Дед вздрогнул от неожиданности, но спокойно спросил:

– Откуда ты про него знаешь?

Пришлось рассказать про тайные раскопки на чердаке. Дед улыбнулся натянутой гримасой, было видно, это даётся ему нелегко.

– Внучек, очень прошу, не рассказывай об этом никому, пусть это будет нашей военной тайной, как у Гайдара.

Для меня имя писателя было святым, когда я учился чтению, дед помогал мне постигать грамоту, заставляя читать и пересказывать истории Гайдара, от которых было трудно оторваться.

– Мы должны молчать, потому что ты за буржуинов сражался?

Он улыбнулся и со смешком произнёс:

– Ты же не Павлик Морозов, меня не предашь?

– Ты хлеб от меня не прячешь, – ответил я.

Дед рассмеялся так громко, что мужик, который сидел на отдалённой лавке, вздрогнул и внимательно на нас посмотрел.

– Ты поверил, что отец этому Иуде хлеба не давал?

– Другим детям не давал, которым не хватало, – продолжил я растерянно, не ожидая такой реакции на свои слова.

– Неважно, кому и чего не хватает. Не надо предавать самых близких, это рождает предательство, в результате исчезают честь, свобода и вера.

– Дед ты же не веришь в Бога, – заметил я.

– Кто тебе сказал, что не верю?

– Крест не носишь, и коммунисты в бога не верят…

– Мой крест ты нашёл на чердаке, это крест Святого Георгия, покровителя воинов, я его ношу в своём сердце, чтобы те, кто готов на предательство, не сдали меня и твою бабушку в цугундер. Твоя бабка – дочь известного в нашем городе купца. Вот такая история… – Дед помолчал и неторопливо продолжил: – Помнишь, мы читали про Бородино, там русские солдаты с французами воевали?