Держи меня крепче - Яна Соболь

билету. Я знаю, что не должна ждать до конца, не хочу быть последней, но те, кто сдает экзамен, уходят из аудитории один за другим, а я мечтаю не только о секунде наедине с ним, но и как можно дольше насмотреться.

Как он спрашивает, как слушает, как скептически улыбается или удивленно наклоняет голову.

Я ловила его взгляд на себе каждый раз, когда он поднимал голову и окидывал студентов. Время идет, а я смотрю, как последние студенты в панике пытаются набросать хоть какие-то ответы.

– Время кончается. Следующий.

Я застываю на месте. Пожалуй из всех, я была готова сдать его экзамен в первые двадцать минут. А просидела здесь больше двух часов.

Я боюсь встречи с Андреем. Она может стать последней. Я долго смотрю на свой билет, когда почувствую его рядом со мной. Поднимаю глаза, избегая его взгляда, и замечаю, что мы уже одни.

– Рина? – спрашивает он.

– Я… не уверена… то есть… я бы еще подумала, Андрей Львович.

Мой голос не громче шепота.

– Я же обещал тебе, что поставлю пятерку. Ты ее заслужила. Не стоило так волноваться.

Его тон совпадает с моим. Я медленно двигаю свой билет по столу.

– Значит, я могу не отвечать? Ты сам все прочитаешь по билету?

Андрей не глядя на листок, забирает его со стола и кладет в папку к другим.

– Ты хорошо выглядишь, – замечает он, игнорируя мои вопросы.

– Спасибо. Я надела это для… тебя.

– Рина, посмотри на меня.

Я делаю, как он говорит, и чувствую, как мое сердце тает в груди. Он такой красивый, что даже смотреть на него больно.

Ему тоже больно, я вижу это по его улыбке с такими прекрасными ямочками на щеках. Он сглатывает и отходит от моей парты.

– С наступающим новым годом.

А потом выходит без единого слова из аудитории, оставляя меня одну. Снова.

Глава 15. Дом, милый дом

Андрей

Неважно какие планы у меня были на этот новый год. Конечно я их строил до того, как расстался с Риной. В каникулы я хотел отвезти ее туда, где мы могли бы чувствовать себя… свободными.

Днем кататься на лыжах или коньках, согреваться в кафе за глинтвейном, падать в сугробы и делать ангелов. Вечерами я согревал бы ее у камина, зажигал свечи и любил до изнеможения.

Теперь все иначе.

Я еду домой, повидать мать. С Риной тоже бы поехал. Знакомить. Это был сюрприз, который я оставил на конец новогодних праздников.

Но не срослось.

– Привет, мам.

Я стараюсь изо всех сил, чтобы голос звучал бодро. Пусть онаа не знает как я подавлен, как себя чувствую.

– Сынок! Ну наконец-то! Ведь мог предупредить… Я ничего не приготовила…

Я слышу в ее голосе улыбку и беспокойство, но знаю, что она сейчас же побежит на кухню, готовить мне любимые блюда.

– Все еще успеем, мам, – улыбаюсь я в ответ и сжимаю ее плечи, обнимая и прижимая подбородок к ее макушке. Такая маленькая и хрупкая, моя мама. А полжизни она была центром моей жизни. Теперь центр жизни для нее я.

– Ты надолго в этот раз? – она с такой надеждой заглядывает мне в лицо, боясь поверить, что я не заскочил на минутку, и остнусб дольше, чем на одну ночь.

– На все каникулы! – бодро заявляю я. – Открестился от всех дел, чтобы побыть с тобой.

Вот теперь ее улыбка щедрая и искренняя.

– Тогда поднимайся в свою комнату, а я сейчас пожарю картошечки и поставлю тесто на пироги.

Я снова обнимаю мать и быстро скрываюсь в комнате, которая с рождения моя и никто ее никогда не занимал. Душ, чтобы освежиться, свежая одежда, чтобы скинуть с себя чужой запах и стать домашним, тем у кого не может быть проблем сложнее, чем какую начинку пирога я предпочитаю.

Жаль мозги водой не прополоскать. А там пульсирует только одна мысль: Рина, Рина, Рина…

После душа, я переодеваюсь, сажусь на постель и смотрю на одну из многих ее фотографий в моем телефоне.

Она лежит на боку в моей постели, в моей футболке. Ее глаза закрыты, а на лице сонная улыбка. Я сделал снимок, а через мгновение она уже была у меня на руках и поцелуями атаковала мои губы.

Я уже готов отбросить свой телефон в сторону, чтобы не смотреть на ее прекрасное лицо, не мучить себя невозможными воспоминаниями. Но не могу оторваться. Листаю и листаю, заново проживая самые сладкие моменты в моей жизни.

Если бы воспоминания можно было удалить как фото с телефона, но нет… Они теперь навсегда со мной.

От двери слышу мамин вздох. Встречаюсь с ней взглядом.

– У тебя появилась девушка? – и снова в ее голосе затаенная надежда.

После разрыв с невестой, я не подпускал к себе девушек. Не хотел снова проходить через их лживость и изворотливость в отношениях. Но меня это не уберегло. Я снова наткнулся на Рину, которая легко окрутила меня вокруг пальца.

Черт!

– Я твой единственный сын, – смеюсь я, откидывая телефон и поднимаясь с постели. – И знаю, что я твой любимый ребенок, потому второй тебе точно не нужен.

– Но я все еще надеюсь дожить и понянчить внуков, – с укоризной напоминает мать.

– Не говори так. Ты проживешь еще долго-долго!

– Сколько смогу. Время не идет мне на пользу.

– Что случилось, мам?

– Я вижу, что тебе нужно выговориться. Поговори со мной. Что с тобой, Андрюш?

– Ничего. Я просто устал.

– Попробуйте еще раз. Я вижу, когда тебя что-то беспокоит. И я знаю, когда это что-то серьезней, чем усталость.

Я молчу, а она снова говорит.

– Это девочка?

Меня сразу же раздражает, что мама так хорошо меня знает, что от нее ничего не укрыть. Это чертова материнская интуиция.

– Мама… – я замолкаю. – Я действительно не хочу об этом говорить.

– Очень жаль. Иногда разговор помогает быстрее, чем молчание. Твоя бывшая тебя испортила. Ты совсем перестал доверять девушкам.

– Нет, мам. Я только…

– Та, другая… Ты ее любишь?

Слово вертится у меня на языке, но я не могу заставить себя произнести его.

– Я не сказал ей об этом.

– Но ты ее любишь.

Я молчу, а она фыркает.

– Андрей, меня не волнует, сколько тебе лет, сколько у тебя ученых степеней или какая теперь должность. Я все равно могу поставить тебя в угол, если ты солжешь мне.

– Да неужели?

Я смеюсь и вывожу маму из комнаты на кухню. Пора выпить свежезаваренный чай.

– А