Держи меня крепче - Яна Соболь

пим сразу же проверяю телефон, как делаю это каждое утро. Вдруг там сообщение от Андрея?

Мама зовет на завтрак и я спускаюсь к ней.

– Ты выглядишь нездорово, – констатирует она. – Расскажешь, что случилось?

– Нет, мам. Только то, что я ушла из колледжа.

Мама перестает мешать кашу в кастрюльке и поворачивается ко мне:

– Ты хочешь сказать, уехала на каникулы?

– Нет, мам. Я ушла из колледжа. Написала заявление и уехала. Я туда не вернусь.

– Отец!

Вот всегда мама так. Там где не знает как реагировать на мои поступки, сразу зовет отца.

– Пап, привет, – с улыбкой произношу я, встречая его с порога.

Тянусь к нему, целую, подставляю щеку.

– Что случилось? – повторяет он вопрос.

– Я не смогла, – честно призналась я. – Пыталась, но не смогла. Прости.

Папа переглядывается с матерью и я вижу, что он расстроен больше, чем пытается показать.

– Мы с мамой думали, что ты вернешься в первый же месяц, – я закусила губу, чтобы не расплакаться при этих его словах. – Но когда прошел первый, а потом второй, и твой голос был счастливым, мы уже надеялись, что все неприятности позади…

Мне стыдно, стыдно, что я опять не справилась и подвела своих родителей! Они так поддержали меня, когда я попала в неприятности. Они были рядом в больнице на освидетельствовании, в полиции на допросах, в суде, на даче показаний. Они прошли со мной все и даже больше! Но при этом у меня была помощь и терапия психолога, а у них нет.

Подошла мама и обняла меня с другой стороны?

– Какой-то мальчик снова разбил тебе сердце, Катюш?

– Он не совсем мальчик, – пробормотала я.

Я знаю, это был удар ниже пояса, родители не заслуживают падать со мной в одну и ту же пропасть бесконечно. Но что мне делать?

– Я… Я хочу найти работу и жить отдельно, – наконец выдаю я в ответ на их потрясенные взгляды. – Мне нужно встретиться с моим врачом, чтобы решить последнюю проблему, и я готова отвечать за свои поступки, не нагружать вас новыми проблемами.

– Ну что ты, доченька. Нет такой проблемы, которую мы не поможем решить. А теперь оба садитесь завтракать!

– Мы уже справлялись с разбитым сердцем раньше, сможем и теперь, – слишком бодро поддержал папа, а я скисла окончательно.

– Это другое, – шепчу я и чувствую себя плохо из-за того, что не договариваю им всей правды, хотя, возможно, они единственные, кто пытается помочь.

– Расскажешь, когда сможешь, – ласково отозвалась мама, придвигая мне тарелку с кашей. – Мы не торопим.

– Я не смогу. Между нами все кончено…

Папа неожиданно суетится, потом уходит в комнату, вроде как за телефоном, а мама пересаживается ближе ко мне, накрывая мою руку своей.

– Он обидел тебя? – осторожно спрашивает она. – Он прикасался к тебе?

– Мам, – теперь я накрываю ее руку своей второй. – Он прикасался ко мне, но без насилия. Я… полюбила его.

– Тогда… Почему? – мама теряется и смотрит мне за плечо. Я даже не оглядываясь знаю, что там стоит отец и слушает.

– Он узнал про меня и отказался встречаться, – слова звучат как приговор. Опять. Сколько бы раз я не повторяла их, они все также делают мне нестерпимо больно.

– Почему? – спрашивает отец, продолжая стоять в дверях.

– Не знаю. Он не объяснил. Но я думаю, он не хотел связываться с проблемной девушкой, – губы скривились, когда на ум пришли другие не озвученные мной слова: использованной, изнасилованной, жертвой.

– Значит, он не тот, кто тебе нужен, Катя.

– Он тот самый, – бормочу я. Я жду, что папа съязвит, или напомнит мне, что я уже совершала ошибку, думая, что встретила того самого, но вместо этого я слышу его вздох.

– Настоящий мужчина всегда разглядит свою женщину, и не отпустит ее, несмотря на обстоятельства.

Я всхлипнула и прислонилась к подошедшему папе. Он протянул руку к маме, и мы обнялись все вместе, осознавая ценность семьи, любви и поддержки.

Когд сели наконец-то завтракать, я не смогла не признаться.

– Он мой куратор. Преподаватель курса. Я не могла остаться там и учиться у него…

– Что?!

– О святые небеса…

Я сижу и смотрю на маму.

– Да. Я опять влюбилась в своего учителя.

Глаза мамы полны беспокойства и растерянности, но вопросы задает папа.

– Твою же… Он… сколько ему лет? Он старый?

– Старше меня, – я пожимаю плечами.

– Это очевидно. Но я спросил про его возраст.

Тут вступилась в разговор мама:

– Ему столько же, сколько папе? Или он старше отца?

Я удивилась этому вопросу, но раз они оба напряжены и ждут ответа, значит он важен для них.

– Нет-нет, что вы! Ему тридцать.

Мама облегченно вздыхает.

– Может теперь мы съедим остывшую кашу? А потом будем строить планы.

Отец засмеялся и я наконец почувствовала себя дома.

***

Родители стараются не беспокоить меня, но я сама ищу, чем себя занять, чтобы не думать. Я не могу пойти к своему врачу, потому что сейчас все отдыхают, встречают Новый год, празднуют в кругу семьи.

Я не могу пойти к друзьям, у меня их нет. После случившегося со мной, многие не выдержали шумихи и давления прессы, предпочитая остаться в стороне. Я их не винила, но и не искала с ними встреч, не собиралась налаживать отношения, ведь разрушенного уже не вернешь.

Эти мысли каждый раз возвращали меня к Андрею. Может зря я продолжаю на что-то надеяться и ждать его? Может разрушенное и тут не вернешь?

Это самое долгое время, когда я должна пережить и не думать об Андрее, каждую минуту. Я отсчитывала дни до конца новогодних каникул и молилась поскорее встретиться со своим психологом и поработать со мной. Я хотела успокоения. Хотела забыться. Хотела получить помощь и таблетки. Я искренне хотела провалиться в коматозное состояние, чтобы перестать думать, перестать изводить себя несбыточными мечтами.

Мое мучительное ожидание прерывает смска. Я вижу, что Андрей загрузил мою оценку за экзамен в электронный дневник.

С трясущимися руками и сердцем, готовым сорваться с обрыва в очередной раз, я загружаю свой электронный журнал, к которому у меня, каким-то чудом еще остался доступ. Рядом с отметкой “отлично” вижу значок комментария.

Он мне написал. Он не обязан был комментировать оценку, но я вижу его комментарий. И я уверена, что там ответ на второпях написанные на билете слова.

“Я скучаю по тебе. Я так надеюсь, что ты передумаешь, когда узнаешь правду”.

Я открываю его сообщение и читаю:

“Я думал, что знаю правду, но я должен был выслушать тебя, прежде