Держи меня крепче - Яна Соболь

будет разговор?

Ректор садится напротив меня, игнорируя свое место во главе. Между нами только полированный стол из красного дерева и гора бумаг, которые нужно было подписать и утвердить еще месяц назад.

– Помните, у нас заходил разговор про одну вашу студентку, Екатерину Смирнову?

Я киваю. Конечно помню. Я все разговоры про нее помню.

– И я не смог вспомнить подробностей скандала двухгодичной давности, – продолжает ректор.

Я морщусь. Тогда мне было интересно, что такого могла натворить студентка Смирнова, но сейчас, после ночи любви с ней, я хотел бы услышать исповедь лично от нее. И конечно отпустить все грехи.

Чтобы она не натворила раньше, сейчас ничто не опустит ее в моих глазах.

– Это не имеет значения, – уверенно говорю я. – Она просто одна из студенток. Ничего больше.

Ректор откидывается на спинку стула и смотрит на меня, сцепив пальцы под подбородком.

– Андрей, я давно занимаюсь преподаванием. Почти тридцать лет. И если бы не умел читать людей и угадывать их поступки, я никогда не стал бы ректором. Ты не сможешь заморочить мне голову.

Внутренне я напрягся, но постарался внешне не выдать свое состояние.

– Я ничего не делаю. Она студентка и, если вы обвиняете меня в чем-то, то это немного не в тему. Увольте меня, если вас беспокоят жалобы на нас.

Я встаю, когда он останавливает меня.

– Ты не понимаешь, Андрей. Тебе нужно держаться от девушки подальше!

– Я уже сказал… – начинаю я, когда он снова перебивает меня.

– Я слышу, что ты сказал. Но я уже не раз видел тебя наедине с ней. Ты был… – он откашливается. – Я просто собираюсь спросить в упор. Ты спишь с ней?

Я знаю, что моя реакция за секунду выдала ему ответ. Ведь не зря же он уже тридцать лет оттачивает свою интуицию и наблюдательность.

И что теперь? Оправдываться, отрицать? Или нападать?

– Откровенно говоря, моя личная жизнь никоим образом не касается ни вас, ни других преподавателей колледжа. Вы видели меня дважды наедине со студенткой, но в эти оба раза я не занимался с ней интимом. На лекциях я никак не выделяю ее. При зачетах к ней те же требования, что и к другим студентам. И я снова подчеркну, что нет ни одного свидетеля, что я сплю со студенткой. Юридически, вам нечего мне предъявить, так как она является совершеннолетней. Я к счастью тоже. И если я сплю с ней, то исключительно с ее согласия, вне рабочего времи и не со студенткой, а с девятнадцатилетней Екатериной Смирновой.

Я замолкаю, надеясь, что этой репликой снимаю всю остроту вопроса.

– Мне бы хотелось простого ответа, “да” или “нет”. Не нужно обороняться или нападать.

Я тут же тушуюсь. Ректор даже эту мою стратегию просек.

Он поправляет очки на переносице и как-то слишком печально смотрит на меня.

– Это все? У меня сейчас начинается лекция, не хотел бы опаздывать.

– Сейчас-сейчас. Я отпущу тебя, но сначала предупрежу. Это мой долг не только как вашего руководителя, но и как более старого и мудрого наставника. Присядь.

Я снова опустился на стул, наблюдая, как тяжело собирается с разговором ректор.

Мне уже плевать, от кого я узнаю правду. Просто пусть я уже ее узнаю и оставлю в прошлом. Нет ничего, что изменит мое отношение к Рине.

– Два года назад, – начал ректор, – Екатерина Смирнова была зачислена в престижный юридический институт.

Он назвал в какой и я присвистнул. Я знал, что это единственный институт, который специализировался не только на внутренних законах, но и участвовал в разработке новых законопроектах, активно стажировал выпускников в судах, а еще продвигал изучение международного права.

Да что там говорить, даже я мечтал быть студентом этого института, но на бюджетное место не попал, а доходов на платное обучение просто не хватило.

– Платно? – сразу уточнил я, начиная соображать, что неприятности если и ждут меня, то не со стороны Рины, а от ее родителей. Если те в состоянии выложить на обучение круглую сумму, то и претензии к выбору дочери у них наверняка завышены.

– Нет. Она поступила на бюджетное место.

Я снова присвистнул.

Рина хорошо! Почему я не удивлен? Ведь она всегда идеально находила выход из самых сложных практических ситуаций. Сейчас внутри загорался огонек гордости за мою девочку.

– Скандал разгорелся в конце второго семестра. Выяснилось, что девушка жила активной половой связью… кхм… со своим преподавателем

На душе заскребли кошки. Пусть это дела давно минувших дней, но вот моя гребаная ревность оказалась очень разъедающей. Да, я знаю, что взял Рину не девственницей, но чтобы она? С преподавателем?

Что за фишка?

– При этом, девушка была еще несовершеннолетняя, – добил меня ректор.

Я больше не пытался перебить его или остановить откровения. Просто с каждым новым открытием меня придавливало все сильнее и сильнее.

– Наверное, никто бы не узнал об их связи, мы с вами знаем, что это против преподавательской этики, но… Девушка была крайне неразборчива в связях. Кажется она соблазняла каждого, кого встречала на своем пути. И однажды вляпалась в неприятность.

Ректор вздохнул, а у меня резко пересохло в глотке. Я потянулся к бутылке воды и без разрешения открыл ее и выцедил воду из горлышка, игнорируя протянутый стакан.

– Н-да… Ситуация была крайне неприятная. Групповой секс. В общежитие. Вечеринка со студентами.

Нет. Нет-нет-нет! Я же видел как она шарахается от студентов, как ей претит компания старшекурсников, как она избегает вечеринок! Ректор просто спутал мою Смирнову с какой-то другой Смирновой. Рина и групповой секс? Рина и прописка в десяток членов?

– Бред какой-то, – просипел я, рвано дергая узел галстука, пытаясь ослабить его удушающий захват.

– На свою беду в это безобразие вмешался тот самый преподаватель, с которым у нее была связь, – договорил ректор.

– Почему на беду?

– Девушка обвинила его в изнасиловании. В жестоком обращении. В склонении к сексу. К организации группового изнасилования, – возмущался ректор. – Можете себе представить? Она спустила на него всех собак! А он всего лишь хотел остановить это безобразие. В итоге преподавателя отстранили от работы, лишили лицензии, завели уголовное дело.

– А Рина?

– Кто?

Я прокашлялся, понимая, что совсем не владею своим голосом.

– Екатерина? Что она?

– Была с позором отчислена из института! – припечатал ректор. – Что, я считаю, заслуженно.

Ректор замолчал, а я сходил с ума от гула в ушах и бьющих в голове набатом молотков.

– Почему?.. Почему вы взяли ее в свой колледж? – прохрипел я, стягивая галстук и небрежно засовывая его в карман.

– Эм… Я