Зеркальное отражение - Della D.

Так Гарри и оказался сначала в коридоре, потом на лестнице, а спустя несколько секунд – у дверей кабинета Снейпа. Несколько мгновений мальчик колебался, гадая, не запер ли профессор дверь паролем и не наложил ли каких сигнальных чар против взломщиков, но затем все же толкнул дверь, которая легко поддалась.

В кабинете было темно и холодно, так как ни свечи, ни камин не горели, но озябшие босые ноги Гарри уже не чувствовали этого. Словно зачарованный, мальчик приблизился к стеллажу, привычно перебегая взглядом с одного изображения на другое. Сегодня он был полон решимости как следует изучить колдографии, которые прятались во втором ряду и которые до этого у него не было шансов рассмотреть.

На самом деле эти снимки мало отличались от остальных. Те же улыбчивые лица, расслабленные позы, разнились лишь одежда и задний фон. Правда, одна из колдографий все же привлекла его внимание. В центре снимка был он сам, а позади стеной выстроились трое мужчин: Ремус Люпин, Сириус Блэк и Северус Снейп. Хотя Сириус и Северус стояли рядом, между ними было приличное расстояние, которого не было между Сириусом и Ремусом. При этом Люпин и Гарри были единственными, кто улыбался вполне искренне и непринужденно, хотя улыбка оборотня была как всегда чуть печальной, а лицо – уставшим. Крестный же и приемный отец недобро косились друг на друга, но все же изображали некое подобие улыбок.

Гарри аккуратно взял колдографию в руки и, забравшись с ногами в одно из кресел, стал внимательно ее разглядывать. Сириус… Как же он скучал по нему! Этот мир был прекрасен уже потому, что крестный здесь был жив. Да и, судя по его виду, жизнь у него сложилась гораздо лучше. Может быть, им удалось доказать его невиновность еще на третьем курсе? Ведь Снейп не стал бы этому мешать, не так ли? И Петигрю не сбежал бы… Если, конечно, в этом мире все было так же. В любом случае Сириус на этой колдографии не выглядел как скрывающийся преступник. Просто как человек, проведший лучше годы в Азкабане, не более.

Гарри почувствовал уже знакомое покалывание в районе сердца, к горлу подкатил ком, и глаза защипало. Он мог бы быть жив! Если бы не их стычки со Снейпом, если бы не сбежал Петигрю, если бы его не преследовали дементоры, если бы Гарри не пошел в Министерство… Если бы… Сколько еще этих «если бы» так и не случилось в их жизнях? Начнем с того, что если бы кто‑то остановил Сириуса много лет назад, Петигрю не смог бы подставить его, если бы папа не скрывал, что сделал Петигрю Хранителем Тайны, то никто не подумал бы, что Сириус предал Поттеров. В этом мире хотя бы часть «если бы» сбылась. Кто может требовать от Гарри, чтобы он добровольно покинул этот мир и вернулся в свой?

По щекам все‑таки потекли слезы. Гарри свернулся клубочком в кресле, положив голову на подлокотник и прижав колдографию к груди. В голове его окончательно оформилось решение. Он не вернется. Ни за что. Он останется здесь. Здесь его дом. И здесь его мир.

Гарри так и уснул, свернувшись на кресле в холодном кабинете, прижимая к себе колдографию. Примерно в той же позе несколько часов спустя его нашел Северус. Пару минут он просто молча стоял, переводя взгляд с заплаканного лица мальчика на колдографию и обратно, а потом укрыл Гарри пледом и тихо вышел из кабинета. В библиотеке он кинул в огонь щепоть дымолетного порошка и, чуть скривившись, четко произнес:

— Сириус Блэк.

***

Северус так и не смог как следует выспаться. Стоило мигрени чуть утихнуть, он проваливался в сон, где ему мерещились двойники Поттера, каждый из которых в чем‑то обвинял его. От этих видений он просыпался, и тут же попадал в крепкие тиски боли, которая сдавливала виски и пульсировала в такт сердцебиению где‑то внутри черепа. Промучившись так до утра, он встал совершенно не отдохнувшим и, проклиная все на свете, поплелся в ванную. Он предпочел бы весь день оставаться в постели, напившись какого‑нибудь гадкого, но действенного снотворного зелья, зарыться в одеяла и аккуратно уложить голову на подушку. К сожалению, он не мог позволить себе подобной роскоши, потому что необходимо было либо продолжать видимость активной работы, либо честно признаться Дамблдору, что все эти усилия тщетны.

Облачившись в свою обычную одежду, Снейп плеснул на лицо холодной воды и посмотрел на себя в зеркало. Как всегда на него оттуда уставился болезненного вида мужик с грязными волосами и пугающим взглядом. Как всегда Снейп решил, что чувствует он себя слишком паршиво, чтобы что‑то делать с этой внешностью, поэтому просто вытер лицо полотенцем и покинул ванную. Его ждал еще один отвратительный день, и он не станет лучше, если Северус вымоет голову или напудрит лицо.

Было еще довольно рано, поэтому зельевар никак не ожидал увидеть мальчишку на ногах да еще и в гостиной, где он никогда не проводил время. В основном он прятался у себя в комнате или торчал в кабинете, погрузившись в чтение древних фолиантов. Сейчас же он сидел на полу перед камином, обхватив руками колени и положив на них подбородок, и смотрел на огонь. Он едва ли мог видеть Снейпа, но словно почувствовал его присутствие. Не оборачиваясь и не шевелясь, он тихо спросил:

— Я ведь не смогу вернуться, да? – Это было даже больше похоже на констатацию факта, нежели на вопрос.

В первый момент у Северуса екнуло сердце, потому что он на секунду подумал, что мальчишка может читать его мысли на расстоянии. Потом он напомнил себе, что это невозможно, и чуть расслабился. Однако факт оставался фактом: мальчик и сам понял, что все бесполезно, значит, пора сообщить об этом Дамблдору и думать, что делать дальше. Сделав несколько шагов вперед, Снейп спокойно поинтересовался:

— С чего вы это взяли?

— Он не хочет возвращаться, — так же спокойно ответил Гарри. – Тот, другой… Ему нравится там, откуда я пришел. Он хочет остаться там вместо меня. И я не смогу этому помешать.

— Что за чушь вы несете, Поттер? – Голос зельевара прозвучал несколько нервно, потому что он был обеспокоен бесцветным голосом мальчишки. Он сделал еще несколько шагов вперед, чтобы оказать в непосредственной близости от ребенка: мало ли, что тот учудит!

— Я просто знаю это, — Поттер пожал плечами. – Нет другого способа вернуться, кроме как повторить событие, которое в прошлый раз произошло случайно. Для этого нужно, чтобы он этого тоже хотел, а он не захочет уходить из мира, где он в безопасности и под присмотром моего отца.

Северус скептически фыркнул.

— Уж поверьте мне, Поттер не захочет оставаться в мире, где я его приемный отец.

— Ты просто не знаешь, какой ты там, — эта фраза была произнесена еще ровным, бесцветным голосом, но после этого в мальчике словно что‑то сломалось. – И я не умел ценить этого, — звенящим от слез голосом закончил он и вдруг заплакал. Безудержно, по–детски искренно и горько. – А теперь у–уже сли–ишком поздно–о, — заикаясь от слез, продолжал Гарри. – Мне–е ни–икогда не верну–уться туда–а.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});