Месть Солнцу - Василий Головачёв

экипаж: учёные, спецназовцы, пограничники на борту – находился в недрах лимбы, которая представляла собой часть комплекса дойки Солнца. Пришлось принять очевидное: люди в данный момент являлись пленниками создателей системы лимб, как и сам полковник.

Голову посетила мысль, почему-то не имевшая эмоциональной окраски: Баринов предатель… Лаврентий Павлович подумал об этом совершенно равнодушно, как о чём-то несущественном, не играющем никакой роли в создавшейся ситуации.

«Лимба», – снова мелькнуло в голове незнакомое словечко.

Некоторые пятна – лимбы…

Мысль мелькнула и исчезла. Выяснять, откуда он знает это слово, не хотелось, пришло откуда-то. Зато захотелось уточнить детали катастрофы.

Лаврентий Павлович оглядел «толпу», выбирая информатора, вспомнил, что первый «фонтан» света, с кем он столкнулся, заговорил по-русски. Поиск «земляка» привёл полковника к призрачному зданию, напоминавшему мавзолей на Красной площади Москвы. Движущийся «фонтан» знакомо переливался светлыми световыми струями, неторопливо приближаясь к «мавзолею».

Ускорившись – местами он даже летел, увеличивая скорость, – Лаврентий Павлович догнал «земляка» и сказал ему в спину, через мгновенье осознав, что рта у него нет. Но вопрос он всё же задал – мысленно, и «земляк» его услышал, потому что оглянулся. Правда, выглядело это весьма необычно, будто плывущий призрачный факел перевернулся «с ног на голову» и теперь смотрел на Климука «в анфас».

«Позвольте спросить, дружище?» – проговорил Лаврентий Павлович.

«Чо надо?» – ответил «земляк».

«Я полковник спецназа российского экстрим-центра…»

«Был, – с радостью сообщил «земляк». – Теперь ты такой же зэк, как мы все. Я Григорий Лютаев, турист с яхты „Синтрейл“. Тоже был».

Климук решил не обращать внимания на фамильярное обращение туриста.

«Что произошло?»

«Ты ещё не понял? Поздравляю. Ваш солнцеход был захвачен Ульем, как и наша яхта. Только и всего».

«Откуда вы знаете?»

«Фонтанчик» с иронией «ткнул пальцем» (от него отделилась струйка света) в «хвостик» Лаврентия Павловича.

«Это аксон связи со всеми узлами и зэками Улья. Ещё не пользовался?»

«Нет».

«Введу тебя в курс дела, а потом пользуйся. Пойдём со мной».

«Куда?»

«Земляк» кивнул на «мавзолей».

«Нам выделили настоящее кафе».

«Кому – нам?»

«В Улье сейчас больше сотни сознаний людей. Из них около шестидесяти – россияне».

«Как это сочетается, Улей и кафе?» – недоверчиво проговорил Лаврентий Павлович.

«Посмотришь».

Они поплыли к «мавзолею», сложенному с виду из крупных блоков свечения с рисунком гранитного среза.

Лаврентий Павлович ожидал, что «земляк» по имени Григорий откроет дверь, но процесс входа оказался проще: в какой-то миг они просто оказались внутри помещения, слегка напоминающего интерьер кафе или ресторана где-нибудь на улице Москвы.

Лаврентий Павлович остановился, разглядывая подобия столов, стойки бара, стульев и кадок с призрачными пальмами. Ошеломление полковника длилось всего долю секунды, потом пришло ощущение «правильности» момента.

Как оказалось, «кафе» было занято почти до отказа. За псевдостолами сидели псевдолюди и вели беседы как обычные земные посетители, не имея настоящих лиц и фигур. Лишь изредка то в одной, то в другой фигуре проявлялись истинно человеческие черты, да и то на мгновенье.

Григорий «оглянулся».

«Проходи, здесь есть места».

«Просто я… не ожидал…»

«Земляк» рассмеялся.

«Мы сохранили почти все эмоции, а люди есть люди, даже в таких ситуациях они найдут способ отвести душу. К тому же Улей следит за нашим состоянием и не позволяет испытывать негатив».

«И что они пьют?»

«Не поверишь – вино! Ну или коньяк, текилу, водку, всё, что заказывают. Это, конечно, эрзац-напитки, фантомы, но действуют точно так же. Сейчас попробуем».

«Я… не пью».

«Ох, не говори гоп, пока не перескочишь. Уверен, тебе понравится».

Они пересекли зал и остановились у «столика», за которым уже сидели два посетителя.

«Джентльмены, разрешите?» – вежливо обратился к ним Григорий.

Обе фигуры «повернулись» к нему.

«Найди другое место», – угрюмо буркнула фигура, оплывшая «к ногам» почти чёрным «стогом сена».

Лаврентий Павлович вдруг узнал эти интонации: они принадлежали мыслеголосу комиссара Погранслужбы России Баринова. В голову плеснуло гневом, однако всего на несколько кратких пульсаций. Не было смысла поднимать дискуссию о предательстве.

«Валентин Чемерисович?!»

Фигура «присмотрелась» к нему.

«Полковник?»

«Так точно. И вы здесь?»

«Где же мне быть?»

«Понял, вам приказали, и вы исполнили приказ, подставив солнцеход под эффектор захвата Улья».

«Идите… отсюда!»

Лаврентий Павлович «сжал кулаки».

«Очень надеюсь, что мы скоро встретимся в другой обстановке».

«Вызовете на дуэль?» – «усмехнулся» Баринов.

«Нет, убью особо извращённым способом!»

Сосед псевдо-Баринова угрожающе приподнялся, но Лаврентий Павлович уже «шагал» к другому «столику». Преследовать его бывший комиссар не стал.

Уселись за призрачный лист «стекла» на тонкой ножке.

Григорий «посмотрел» на спутника.

«Значит, особо извращённым способом, говоришь? Это каким же?»

Лаврентий Павлович не ответил, подумав, что зря допустил взрыв гнева. Посчитаться с предателем хотелось безумно, однако прежде надо было уточнить своё собственное положение. Он косо «посмотрел» по сторонам, обратив внимание на столы вокруг, сиявшие горами цветного свечения.

«Как тут обслуживают?»

«Просто думай, чего хочешь выпить и съесть».

«И это реально принесут?» – усомнился Климук.

Григорий изобразил «улыбку».

«Проведи эксперимент».

Лаврентий Павлович помедлил, обдумывая заказ.

«Хочу пива…»

На «стеклянной столешнице» появился необычной формы сосуд – не то кривобокий термос с двумя ухоподобными ручками и выдающимся носиком, не то игрушка.

Климук наклонился, чтобы рассмотреть его, и «термос» вдруг ловко воткнулся ему в «лицо», обхватив «голову» ручками. От неожиданности Лаврентий Павлович откинулся назад, и «термос» оказался стоящим на столе.

Григорий «рассмеялся».

«Вот как нужно».

Голова спутника полыхнула переливом сине-сиреневого цвета – на «столе» появился сосуд, струйка света подкинула его к «голове» Григория, и сиреневая струя влилась в протаявшее отверстие «рта».

Лаврентий Павлович проследил за опускавшейся «по пищеводу» призрачного тела струёй, скомандовал мысленно:

«Пива!»

На «столе» появилась странная «кружка».

Лаврентий Павлович выпростал руку, как он это себе представлял, обхватил «кружку» «пальцами» и поднёс к «голове».

Во рту появилось ощущение пролившегося горьковатого напитка. Он сделал глоток, другой, третий, чувствуя, как меняется вкус «пива». Третий глоток вообще можно было оценить как настоящее «Жигули».

«Ну, как?» – поинтересовался Григорий.

«Представить не мог, что буду сидеть у дьявола в животе и пить пиво с пленником».

Григорий изобразил смех.

«Скорее уж не в животе, а в голове. И Улей не дьявол, ты ещё убедишься. Он… да, наверно, странный парень…»

«Какой парень – коллективный организм!»

«Согласен, но когда он подключает все девайсы своего, так сказать, мозга, он мыслит ничем не хуже человека».

Лаврентий Павлович вспомнил, что на борту солнцехода кроме Баринова был не один космолётчик. Оглядел посетителей «кафе».

«Мне нужно найти своих парней».

«Ищи».

«Как?»

Григорий критически «посмотрел» на спутника.

«Ты светишься примерно как все русские – зелёное, золотое, лиловое, то есть всё в светлой гамме. Вот и