Ротвейлер - Рут Ренделл

Людмила, скучающая без мужского общества, вошла в магазин сразу после того, как оттуда вышла Инес. Людмила очень гордилась тем, что она блондинка, уверяла, что натуральная, обожала свою худобу и делала все, чтобы подчеркнуть эти два достоинства. В облегающем темно-зеленом шелковом платье до пят и с розоватой шалью из шерсти кашмирской козы на плечах, она села в бархатное кресло. Скрестила ноги и отбросила волосы на спинку кресла, будто салфетку. Свою шаль она недавно выгладила и прожгла утюгом дырку, которую сейчас аккуратно скрыла драпировкой. Поза ее была вызывающей, и Фредди уже почти соблазнился, но тут вошел Анвар Гош, чтобы перекинуться парой слов с приятелем, и Людмила села скромнее.

Анвар не обратил на нее внимания.

– А что случилось с пожилой женщиной? – Он осмотрелся, словно ожидая, что Инес прячется за шкафом.

– Разбирается с полицией, – с важным видом ответил Фредди. – А я вместо нее.

– А что у нее с полицией? – Анвару эта новость не очень понравилась. Он бы предпочел, чтобы полиция вообще не интересовалась «Стар Антикс».

– Это касается парня, моего соседа, – вставила Людмила с забавным балтийским акцентом.

Желая чем-то отметить свое дежурство, Фредди заявил:

– К нам это отношения не имеет. Ты не хочешь ничего купить, Ан? А то сегодня что-то дела плохо идут.

Анвар не выразил особой заинтересованности.

– Что например?

– Как насчет этого милого бюста королевы Виктории? Хотя «бюст» – это громко сказано. Скорее, голова и шея. Или эту милую стеклянную кошечку? Будет отлично смотреться в твоей квартирке.

– Я минималист, – сказал Анвар, отрицательно качая головой. – Я на минутку. Пойду найду туалет, отлить нужно.

Он исчез в направлении Эджвер-роуд.

– В «Хилтон Метрополь» пойдет, это точно, – с восхищением произнес Фредди. – Ничего лучше не найти для молодого парня.

– Он голубой? – спросила Людмила, уверенная, что только голубой может устоять перед ее очарованием.

– Он еще слишком молодой для этого, – невнятно ответил Фредди, который часто выражался нелогично или слишком отвлеченно.

– Почему же ты тогда был у него дома?

– Я никогда у него не бывал, Людо, – и, заметив угрозу в ее лице, он добавил: – Клянусь головой матушки!

– У тебя нет матери, дурак.

Фредди уже собирался сказать, что у всех есть мать, но сказал только, что этот бюст и эта стеклянная кошка могли бы украсить любой интерьер.

– Ты уже забрал наши документы? – раздраженно перебила его Людмила.

– Прямо сейчас сбегаю в бюро путешествий. Ты присмотри за магазином, хорошо, дорогая?

– Разве я не здесь? Зачем спрашивать?

Бюро путешествий, где они оформляли свой отдых в праздник, располагалось на углу Эджвер-роуд. Когда Фредди вышел, Людмила встала, потянулась, и шаль упала с руки, обнаружив прожженную дырку, которая напомнила о том, что она забыла выключить утюг. Быстро оглядев улицу, убедившись, что никто не идет в магазин, она выбежала через внутреннюю дверь и помчалась вверх по лестнице.

Анвар, который никуда не пошел, а наблюдал за ними, прячась на аллее, заскочил в магазин, потом к двери запасного входа. Он вынул ключ из двери и вышел наружу через дверь для квартирантов. Быстрее всего изготовить дубликат ключа можно на Эджвер-роуд, где улица пересекается с эстакадой. Для большинства живущих в этом районе, особенно для женщин, это место было одновременно и безопасным, и опасным. Здесь нет нескончаемого потока машин, но зато в переходах часто шатаются сомнительные личности и бомжи. Легче было пересекать улицу наверху, на светофоре. Но Анвар не боялся подземного перехода. Пусть его самого все боятся.

Мужчина, который чинил обувь, делал надписи на собачьих ошейниках и дубликаты ключей, был всегда вежлив и ненавязчив, но Анвар подозревал его в чрезмерной честности. Однако мужчина никогда не задавал лишних вопросов, и сейчас ничего не спросил.

– Полчаса? – сказал Анвар и положил ключ Инес на прилавок.

– Нет, парень, мне час понадобится.

– Сорок пять минут?

– Ладно, но ни минутой меньше.

После шести появился Криппен и объявил уверенным тоном:

– Мы отпускаем Коббетта домой.

Бекки вскочила на ноги:

– Где он?

– Идет. Его осматривал доктор, – Криппен говорил тоном ответственного человека, гордящегося выполненной работой. – Врач не может объяснить, почему Коббетт отказывается говорить.

Бекки отвернулась, а Инес подумала: «Форсайт в подобных обстоятельствах вел бы себя иначе». Она на мгновение увидела лицо Мартина, который мягко и сочувственно общался бы с тетей мальчика, которого арестовали по ошибке. Сегодня вечером, придя домой, она постарается забыть о происшедшем и сядет посмотреть «Форсайта и безнадежное дело». Она забудет их всех: Бекки, Фредди и Зейнаб, и просто проведет свою видеотерапию.

Привели Уилла. Он вошел, как зомби, волоча ноги и опустив голову. Бекки подбежала к нему и обняла. Он позволил ей это, стоя неподвижно и глядя поверх ее головы в окно, в которое пробивались длинные вечерние лучи. Потом, медленно, словно учился двигаться, он обвил ее руками.

В машине он не промолвил и слова. Инес сидела сзади, а Уилл рядом с Бекки.

Инес подумала, что, к счастью, от Бекки уже почти не пахнет алкоголем. И полицейские ничего не заметили. На дорогах были пробки.

– Это потому что четверг, вечер, – сказала Инес. – На Оксфорд-стрит народ делает покупки.

– Я заберу Уилла домой, – сказала Бекки, – ему нельзя сейчас оставаться одному.

К своему стыду, Инес почувствовала облегчение. А то она уже представляла себе, как вместо того, чтобы пару часов побыть с Мартином, ей придется без конца забегать к Уиллу, кормить его, присматривать за ним и звонить Бекки.

– Ему, наверное, придется брать отгулы на работе?

– Ему? А как насчет меня?

– Прости, Бекки. А ты выяснила, в чем они его подозревают? Зачем ему понадобилось в Куинс-парк?

– Сказали, что должны еще раз поговорить с ним, но они всем так говорят. Они обнаружили, что он копал яму в саду, и он не объяснил, зачем. Но ведь он не мог объяснить. Он же теперь говорить не может. Боюсь, что он просто потерял дар речи. Они сейчас перекапывают все дворы и обыскивают все сараи в округе. Они сказали мне это, но не объяснили, зачем. Думаю, они ищут тело Джеки Миллер.

Уилл продолжал молчать. По его лицу не скажешь, что он что-то скрывает. Лицо было скорее пустым. Когда Бекки высадила Инес и поехала дальше, Инес посмотрела на профиль Уилла – ничего не выражающий, неподвижный, почти неживой, как мраморный бюст, который Фредди пытался продать Анвару Гошу.

Магазин, конечно, в такой час уже закрыт. Инес нашла на столе записку от Фредди, написанную маркером, с ошибками, помарками, грязными отпечатками пальцев:

«Посититель, у которого часы деда, говорит, что они не работают, что-то с маятником. Принисет завтра. С люб. Фредди».

Сам Фредди и сломал часы, когда трогал маятник. Но сегодня с этим уже ничего не поделаешь. Она закрыла дверь, оставила записку Фредди на том же месте и прошла к двери во внутренний двор. Нужно забрать мусорную корзину и выставить на улицу, чтобы рано утром ее увезли. Инес пришлось это сделать, несмотря на усталость. Задняя дверь была закрыта, в ней, как всегда, торчал ключ. Нет, не как всегда. Чтобы закрыть дверь, этот немного ассиметричный ключик можно было поворачивать один раз или полтора – Инес всегда по привычке поворачивала полтора. В этом случае ключ торчал из двери своей неровной стороной вверх. А сейчас он торчал по-другому. Это значит, что Фредди зачем-то выходил во двор. Это значит, что завтра у Фредди нужно выяснить уже две вещи.

Глава 15

Происшествие с Уиллом застигло Бекки врасплох, она не готовилась к его визиту. Ноутбук в кабинете открыт, повсюду разбросаны книги, куча мятой бумаги в корзине. Бекки настроила себя оптимистично. Травма пройдет, и он снова заговорит, а через несколько дней вернется на Стар-стрит. Совсем не обязательно выносить вещи из комнаты и делать перестановку. Бекки считала, что даже если ты оберегаешь свое личное пространство, живя в Лондоне, нужно всегда иметь место, где в случае чего смогут переночевать друзья. У нее для этой цели имелся диван, который превращался в удобную кровать. Угостив Уилла чаем с печеньем, она принялась расстилать ему кровать. Это оказалось непросто, требовало больших усилий, и Бекки подумала, что ей не хотелось бы делать это часто.

Стол и компьютер останутся на своих местах. Так же, как и ксерокс, словари, бумагорезка и корзина для мусора. Если ей придется вынести отсюда стулья и стол, то куда их поставить? Места действительно нет.

Уилл тихо сидел в гостиной. Он съел меренгу, а кусочек фруктового пирога оставил – на него это не похоже. Он не улыбнулся ей и даже голову не повернул. Она мысленно обвинила полицейских – это они его таким сделали. После нескольких неуютных минут она включила телевизор, какую-то шумную викторину, из тех, что очень ему нравились. Он заинтересовался. Уставился в экран, но ей показалось, что громкие голоса болельщиков заставляют его слегка вздрагивать, и она с грустью подумала, что все это, возможно, напоминает ему грубые манеры Криппена и Джонса.