Как живется вам без СССР? - Лариса Бабиенко

Африка когда-то упустила эру пара, эру электричества… По сей день две трети жилищ на материке без переменного тока Теслы. Пожалуй, и ядерная фаза скользит уже мимо этого континента. Ну, должен хоть кто-то, несмотря на длительные этнические войны, резню, обстрелы сел и городов, несмотря на упорный роман человечества с субстанциями, уводящими людское сознание в мираж и иллюзии, в жестокость и рознь, а не в реальность, должен же кто-то все эти годы оставаться с молодежью, чтобы вместе с не набалованными, но талантливыми парнями, живущими в излучинах африканских рек, мечтать о первой галактической экспедиции, которая отправится в недосягаемые пространства Вселенной и с африканской земли! Ну, хоть один вечный двигатель кому-нибудь в Африке помешает?

Курсор двинул дальше, хотел было убежать в ботанический сад Рио-де-Жанейро, но вдруг замер около соболезнования, которое выражал Хади по поводу смерти крупного голландского физика, а под текстом — адрес его электронной почты! И сразу же всплыли в памяти церквушка у края обрыва, кусты под огромными снежными розами, укутавшиеся в изморось елки.

«Писать или не писать? — думала Анна и поежилась, будто окунулась в холодные и одновременно — кипяточные недра далеких воспоминаний. — Писать или не писать? А, была, не была!».

Письмо было самым кратким в мире и сдержанным:

«Привет. Анна».

Интернет вышвырнул во Вселенную ответ через полчаса:

«О, Анна! Как ты меня нашла? Это чудо! Огромное тебе спасибо. Сейчас у меня много работы. Я принимаю экзамены у студентов. Но в августе непременно буду в Москве!».

Каддафи… Первого сентября 1969 года молодые офицеры, принявшие на своем подпольном съезде лозунги египетской революции 1952 года «Свобода, социализм, единство», ворвались во дворец короля Идриса, лечившегося в это время в Турции, блокировали иностранные базы, захватили ночью радиостанцию в Бенгази. В семь утра молодой капитан Каддафи из берберского племени аль-каддафа, родившийся в бедной бедуинской палатке, выступил по радио и сказал:

«Все, кто был свидетелем священной борьбы нашего героя Омара аль-Мухтара за Ливию, арабизм и ислам! Все, кто сражался на стороне Ахмеда аш-Шерифа во имя светлых идеалов… Все сыны пустыни и наших древних городов, наших зеленых нив и прекрасных деревень — вперед!».

Монархию офицеры свергли. У страны теперь было иное название — Ливийская Арабская Республика.

Муаммар Каддафи, уже председатель Совета революционного командования и верховного главнокомандующего, обнародовал пять принципов новой политики: ликвидация принятых в монархии законов, замена их законами, основанными на шариате; поощрение исламской мысли; репрессии против коммунизма и консерватизма. Чистка всех политических оппозиционеров — кто выступал против или сопротивлялся революции, а это коммунисты, атеисты, члены Братьев-мусульман, защитники капитализма и агенты западной пропаганды.

С такой неразборчивой политической мыслью трудно ли было сорвать с неба самолет и со спокойной совестью отправить его пассажиров на казнь, лишь потому, что они были коммунистами, хотя бы из чужой страны? Каддафи видел на примере Египта, что своих единомышленников из других стран Советский Союз реально не защищал, потому Муаммар, кого только мог, с левыми взглядами — тут же сажал в тюрьму. Коммунистическая партия в Ливии так и не возникла.

Кстати, в те годы и президент Судана Джафар Нимейри невероятно осмелел, когда увидел, что репрессии Насера против египетских коммунистов не встретили никакого сопротивления со стороны СССР, потому также спокойно вешал восставших левых на центральной площади столицы.

Новое руководство Ливии вывело из страны чужие военные базы, национализировало собственность крупных иностранных нефтяных компаний.

А дальше? Как сообщает Интернет, отслеживающий каждое мгновение ливийской ситуации, сто тысяч итальянцев, в большинстве своем простые работяги, были вышвырнуты из страны без какого-либо имущества. Затем верные шариату революционеры разрыли могилы мертвых итальянцев, устроивших в начале двадцатого века колониальную войну в Ливии.

Забыть бы прошлое и растереть, помнить бы его лишь на страницах научных рефератов и учебников, но кости давно умерших людей, хоть и инсургентов, яростно были вышвырнуты из земли. Седьмое октября 1969 года этот акт насилия над мертвыми в ливийском календаре обозначили, как «День мщения». Давно ушедшим на тот свет.

Ну, давайте теперь по всему миру швыряться костями из чужих событий и других веков! Участников Шведской войны под Полтавой перекинем через Балтийское море! Кости крестоносцев, ринувшихся когда-то жадной толпой в Византию, метнем в Европу, мол, получай назад своих мерзавцев. Выгоним из той же Византии ворвавшихся когда-то на ее земли кочевых турков-сельджуков родом из Средней Азии! Вот тогда на других планетах над нами, как над идиотами, смеялись бы, даже с шариков своих вниз головой от хохота свесились бы!

Кто бы объяснил, зачем ливийцам нужна такая ретивая война с мертвыми, зачем эта шариатская злопамятность, желание идти вперед — ногами назад? Может, это из серии «поощрения мусульманской мысли»? Жизнь покажет. В ней, как ни странно, все аукается.

Наконец-то новая элита начала думать о живых. Население Ливии — 2 миллиона. В Египте — 34 миллиона жителей. Доходы от ливийской нефти превышали в те годы доходы Египта в 14 раз.

Революционеры от Шариата на мгновение задумались, что делать дальше, и наконец-то сообразили: если хочешь удержаться у власти, надо на эти огромные деньги строить школы, больницы, поликлиники, жилые массивы, спортивные клубы, стадионы, библиотеки. И, как в Советском Союзе когда-то, начали переселять людей из подвалов, хижин, палаток — бесплатно в 180 тысяч новых квартир.

Бензин в стране какое-то время стоил дешевле газировки, квартплата за жилье будто бы отсутствовала вовсе. И, естественно — бесплатное высшее образование, бесплатная медицина — высшее достижение только цивилизованных народов. И не просто бесплатная медицина, а в первостатейно оборудованных клиниках с высокообразованными врачами.

Ходил в Советском Союзе когда-то анекдот: пригласили чукчу в Москву, показали Кремль, университет, шикарные квартиры, и спросили:

— Тебе нравится?

Чукча поводил головой из стороны в сторону, спокойно ответил:

— Им не терпит. Воздух плохой.

И отправился в тундру. В настоящую, с ее запредельным холодом, вьюгами, с полным отсутствием огонька во время семидневной метели.

Каддафи любил жить в театрализованной тундре — везде возил за собой бедуинский шатер и тут же придумал стране новый календарь, который в Ливии начался уже от года смерти пророка Мухаммеда (632 год н. э.), в то время как мусульманское летоисчисление было иным: от дня переселения Пророка Мухаммеда из Мекки в город Ясриб, позднее — Медина (622 г. н. э.). То есть на десять лет позже, чем у всех мусульман.

В странах Магриба были весьма недовольны этой ливийской перепутаницей.

В общем, хоть и в современных квартирах, с электроникой в домах, но ливийцы психологически вернулись в средневековье, а может, никогда из него и не выплывали. Их летосчисление теперь официально отставало от григорианского на 600 лет, месяцы тоже обозначались как в древние века: мухаррам, сафар, раби-ул-аввал, раби-ус-Сани… К чему современная цивилизация, если жить можно и по исстари племенным законам? Кому как в голову взбредет.

Во время строительства Асуанской плотины советские рабочие с трудом сдерживали улыбки или гнев, как писали об этом журналисты, только чтоб не обидеть египетских рабочих, которые пять раз в день мгновенно кидались на молитвенные коврики, хотя в это время стояла с раствором бетономешалка или плыл над их головами подъемный кран.

По этим же бедуинским правилам жила в двадцатом веке и Ливия. Мечети были на каждом углу, в которых молись, сколько хочешь, весь день у тебя свободный: нефтяные деньги позволяли достойно жить ливийским гражданам и на пособия. За коренных граждан на нефтедобыче трудились мигранты из Египта, Африки, из той же Европы…

В ту пору Каддафи хотел дружить с Западом. Но в то же время везде рекламировал мусульманскую веру. «Подлинным законом общества, — писал он в своей „Зеленой книге“, — является обычай либо религия».

Значит, на государственном уровне узаконить кровную месть, если она среди народов — давний обычай? Не приведет ли эта злопамятность к массовому истреблению невинных и честных людей? Не повод ли к геноциду?

Или прочие бредни удаленных от современной жизни племен… По шариату, положим, нельзя брать даже в няни незаконнорожденную женщину. А коли она родила без мужа, надо создать такую обстановку, чтобы женщина сама наложила на себя руки. Но чаще всего ее убивают родственники. И такое людоедство узаконить?