Фронтир 2 - Константин Калбазов

— Хват, ты определись — чего ты хочешь, — устало, произнес Сергей, предполагая, что вора опять понесло, — То тебе не нравится, что мы пошли в эту вылазку, покинув заставу. То ты не хочешь возвращаться.

— Да я бы вернулся, но упахиваться на солнцепеке никакого желания. Оно ведь и тут опасно, но и там не так чтобы у бога под боком. Только там еще и вкалывать нужно. Не. Лучше уж здесь.

— Чего тогда завелся? — Недовольно буркнул Ануш, не в состоянии постичь логику друга.

— Скучно.

Варакин окинул взглядом уморительную картину которую сейчас из себя представлял товарищ. Тот еще видок, эдакая образина измазанная смесью жира и золы, одетая в лохматку, напыжившаяся, да еще и с соломинкой интенсивно перемещающейся между уголков губ. Картина маслом, йок макарек.

Не выдержав, он даже засмеялся, стараясь все же сдерживаться и не очень шуметь. Его веселье тут же было подхвачено обоими подчиненными. Глупость конечно, не на заставе ведь, да и пинки могут появиться в любой момент, но уж больно уморительным был в этот момент никогда не унывающий Хват.

А ничего так ребятки, не робеют. Настрой боевой, мандраж не наблюдается. Оно конечно, Хват что-то тут пытался изобразить. Но это все не серьезно. Просто парень в своем репертуаре и предвидя долгие часы усыпляющей скуки, решил оттянуться, дабы получить заряд на будущее. Ему усидеть в засаде без движения труднее всего. Слишком уж деятельная и живая натура.

Когда это произошло, Варакин и сам не знал. Но в какой-то момент он вдруг стал замечать за собой, что у него начала вырабатываться привычка постоянно следить за своими парнями, улавливать их настроение, определять моральный дух. Это выходило само собой. Поначалу он думал что дело тут в желании вернуться из этих опасных мест. А возможно это было если вот эти парни прикроют его спину. Хват и Ануш составили так называемый ближний круг и знать чем они дышат, это просто вопрос выживания.

Но со временем он начал замечать, что все меньше думает о них как о средстве выживания и все больше начинает проявлять искреннюю заботу, как и они. Например, никто из них и не думал начинать прием пищи, если отсутствовал хотя бы один. Нет, Хват не упускал возможности чтобы пройтись по личности припозднившегося, помянув всю его родню до седьмого колена. Но даже если желудок возмущенно разглагольствовал на всю округу как ему сейчас тоскливо и голодно, вор и не думал притрагиваться к пище. Сергею еще туда сюда, а вот малому доставалось по полной и от души. Едва до драки не доходило.

Так что, как не противоречиво выглядела эта тройка со стороны, их дружба крепла день ото дня. Теперь привычка оценивать состояние боевых товарищей, для Сергея скорее переросла в заботу о друзьях. В желание уловить изменение настроения и прийти на помощь. Здесь можно злиться и яриться, ненавидеть весь белый свет, отпускать соленые шутки по отношении к другим, откровенно их задевать и даже сойтись на кулачках, выпуская пар. Но вот чего никак нельзя, это предаваться унынию и позволить страху завладеть тобой полностью, даже на мгновение, потому как именно оно и может оказаться решающим.

— Ладно умники, — утирая выступившие слезы и все еще хмыкая, произнес Сергей, — не хватало еще чтобы маскировка на лице потекла.

— Это эта-то дрянь? Да ни хрена с ней ничего не будет. Мы еще упаримся ее смывать…

— Хват.

— Чего?

— Тебе не кажется, что сейчас твои шуточки немного не к месту?

— Так ты у нас командир.

— Вот как командир и говорю — хватит. Всему свое время и место.

— Все понял. Ай. Зараза. Командир вот чего ты ко мне привязался. Лучше вот этому желудку прикажи, чтобы не приставал ко мне или приставал по человечески, — говоря это, Хват даже замахнулся на Грома, отшагнувшего назад и слегка ощерившего немалые клыки.

Взгляни на эту картину со стороны и покажется, что изрядно вымахавший молодой пес, через мгновение вцепится в глотку ненавистному врагу. Но это может показаться только тому, кто доподлинно не знал историю взаимоотношений этой сладкой парочки.

Что послужило причиной подобного поведения, никто не знал, включая и Сергея, уделявшего собакам времени больше остальных. Но в какой-то момент, Гром начал превращаться в попрошайку. Вот подойдет к кому и начинает тереться о ноги, виляя хвостом, задирая голову и облизываясь, словно увидел какую вкусняшку. А вот Хвата он отчего-то стал прикусывать за бедро.

Подойдет сзади и прихватит слегка зубами, так чтобы и не особо больно, но и исключить мысль об игнорировании. Ни с кем другим он таких кренделей не выписывал, только с Хватом. Этот замах и выставленные напоказ зубы, превратились уже в некий ритуал. Ну не мог сдержаться вор, так как псина всякий раз умудрялась проделывать это совершенно неожиданно. И ведь не отвяжется, пока не получит своего.

Над ним не раз уже подтрунивали. Мол он больше всех кормит пса, а тот все одно готов его съесть. Но правда заключалась в том, что Гром ни разу и не помыслил о том, чтобы наброситься на Хвата. А вот те к кому он ластился, вовсе не могли быть уверенными в том, что при малейшем промахе возле его лица не клацнет полная угрозы зубастая пасть лайки. И ладно если в холостую, а то ведь всяко может быть.

— Это ваши дела, сами и разбирайтесь, — тут же ушел в отказ Сергей.

Хват только обреченно вздохнул и полез в мешок, откуда выудил две вяленые рыбины. Одарить одного и позабыть про другого? Ну уж нет. Парень демонстративно взвесил на руках рыбин и отдал Бурану ту что побольше, выделив Грому меньшую. При этом он не забыл улыбнуться с эдакой издевкой. Мол за что боролся, на то и напоролся. Два балбеса. Друг друга вполне стоят.

— Ладно. Теперь слушаем сюда, — вновь стал серьезным Варакин. — Позиции занимаем как и в прошлый раз. Только теперь неплохо бы оборудовать бруствер и обложить дерном. Да глядите, зады не отклячивайте.

— Командир, а может ну его — разделяться? — Возразил выпрямляющийся Хват. Если их окажется слишком много, то вместе оно как-то сподручнее будет.

— Угу. А если не больше десятка, то они вполне смогут отойти к кустам и тогда завяжется практически бесполезная перестрелка.

— Как же, бесполезная. Ты тогда четверых подстрелил.

— Подстрелил. Но только я действовал неожиданно, и то остальные вполне смогли меня прижать. Нет, будем брать в два огня. К тому же, если уйдут в кустарник, подставятся под ваши гранаты. Как только услышите два длинных свистка тут же отходите к лошадям, я прикрываю. Потом прикрываете овраг снизу, пока буду отходить я. Ну и деру. Вопросы?

— Коней стреножим? — Сорвав травинку и нервно куснув, поинтересовался Ануш.

— Нет.

— Если убегут, нам хана, командир, — поддержал паренька Хват.

— Знаю. Но если стреножим, потом потеряем время, а его нам арачи не дадут. Будем надеяться, что лошадки не зря с нами все время на стрельбище проводили, да и собачки если что присмотрят.

Было такое дело. С самого первого выхода на стрельбище, Сергей все время водил с собой как собак, так и лошадей. Последние чуть не самое пугливое существо. Зачастую агрессивное поведение лошади объясняется именно страхом. Ее невозможно сделать смелой, но вполне возможно направить эту боязнь в нужное русло или просто выработать привычку, что данное явление никакой угрозы не представляет. Трудный и длительный процесс, но осуществимый. Конечно же есть исключения но не стоит надеяться на то, что тебе достанется именно такая.

Их лошади к избранным вовсе не относились, но к звуку близких выстрелов и истошным крикам вроде приучены. Почему вроде? Потому что на тренировках они вели себя вполне спокойно, но как оно пойдет в реальной боевой обстановке, поди еще разбери. Тут в парнях и в самом себе нет никакой полной уверенности, хотя и в бою побывали и пули свистели вокруг, а каждый раз мандраж по телу пробегает. Как до дела доходит, так куда все девается, адреналин бушует так, что бояться просто забываешь, но до того…

— Гром, зараза, если лошади убегут, я тебе все ноги отгрызу, — скосив взгляд на пса, заверил Хват.

В ответ тот только облизнулся и скосил взор на Бурана, который в отличии от него еще не приговорил свою порцию. Не удовлетворившись подобным проявлением готовности присмотреть за лошадьми, Хват подошел к Грому и сжав руками лохматую голову уставился в его глаза.

— Слышишь меня, зверюга? — Недолго думая, пес с эдакой ленцой лизнул человека в лицо, словно делая одолжение, лишь бы тот отвязался, — Вот зараза. Ну и что, вкусно?

— Хватит время терять. Пошли по позициям.

— А может никто не придет? — уже оборачиваясь, произнес Ануш.

— Сегодня может никого и не будет, но придут обязательно, — возразил Сергей.

Уже начав движение вверх по своему склону, Варакин обернулся и бросил быстрый взгляд на замешкавшегося Хвата. Тот воровато стрельнул глазами по сторонам, и взъерошил шерсть между ушами Грома, который с увлечением что-то грыз. Не иначе сухарь или еще какая заначка. Хм. Скорее всего в столь необычном поведении лайки виноват сам вор. Балует попусту, вот тот и требует особого к себе внимания.