Плач соловья - Саймон Грин

Мокрая мостовая блестела, а прохожие расступались, не мешая нам идти. За дверями ночных клубов пульсировал тяжелый басовый ритм и стонал саксофон. Группа туристов с видеокамерами собралась вокруг интересного действа: уличного мима приносили в жертву кому-то из незначительных богов. Игрушечный медведь с зашитыми глазами и ртом раздавал листовки, призывавшие к борьбе с экспериментами на животных. Воздух был напоен ароматами десятка национальных кухонь. Пару раз я заметил, как при виде Мертвеца кто-то вдруг решал, что ему срочно надо в другую сторону.

Наконец мы остановились, для начала не подходя к «Пещере Калибана» вплотную. Над изуродованным во время недавних беспорядков фасадом уже трудилась бригада реставраторов. Специалисты работали сноровисто и чисто. Следы беспорядка исчезали на глазах.

Вандализм для Темной Стороны — дело довольно обычное, и в фирмах, специализирующихся на срочном ремонте, недостатка нет. Расценки у них неизменно безбожные. В настоящее время ремонтники завалены заказами: войны ангелов закончились совсем недавно и разрушения еще не устранены.

Похоже, с наличностью у Кавендишей нет проблем: подрядчика нашли немедленно.

Три мага-строителя собирали сбитые карнизы при помощи связывающих заклинаний. Я некоторое время любовался на то, как обломки сами собой взлетают с мостовой и собираются в единое целое, как хитрая головоломка. А вот бедолаге, который навешивал обратно входную дверь, не позавидуешь… Деревянный привратник и не думал вести себя прилично: плакал, сыпал проклятиями и обвинял всех подряд в бесчувствии и некомпетентности.

На Темной Стороне никто не брезгует бесплатным представлением, и на улице собралась порядочная толпа. Сборище, в свою очередь, привлекло торговцев, продающих зевакам всякую всячину, без которой те, безусловно, могли бы обойтись. Футболки, бесплатные билеты в клубы, куда в здравом уме никто не ходит, и особенно горячие закуски. Такая закуска обычно представляет собой булочку для гамбургера с какой-нибудь гадостью внутри, и стоит не так уж дешево.

Мертвец повел носом при виде очередного идиота в неопрятном халате, собравшегося вонзить зубы в нечто якобы мясное, завернутое в тортилью.

— Вот вам доказательство, если в доказательствах кто-то еще нуждается, — объявил он громко, — что туристы едят решительно все. Я всегда говорил: добросовестная реклама — ключ к успеху! Только представьте, как бойко пойдут дела, когда торговец начнет выкрикивать не ложь, но правду: «На палочке — еще шевелится! Пирожки, да не с котятами: не спрашивайте, как их зовут, — язык сломаете! Завтрак на скорую руку — вылезет скоро откуда не ждете!»

— Покупатель, будь бдителен! — подтвердил я. — Для Темной Стороны не найти девиза лучше. Все здесь не то, чем кажется…

Тем временем один из магов-строителей попытался восстановить какую-то деревянную конструкцию, применив заклинание, обращающее течение времени. Он немного перестарался: дерево пустило ростки. Толпа заулюлюкала; мы с Мертвецом с удовольствием присоединились.

— Здание прикрыто новой системой заговоров, — не забывая о деле, негромко сказал Мертвец. — Опасные заговоры, малозаметные, вот только от мертвых мало что можно скрыть. В основном проклятия и дистанционные чары. Очень многие настроены специально на тебя, Джон. Мы, кстати, сейчас находимся почти в пределах досягаемости. Кавендиши явно не жаждут твоего общества.

— Насколько это опасно? — спросил я.

— Вроде медвежьего капкана, только хуже. Зацепи хоть что-нибудь, и придется тебя ложкой отскребать от мебели.

— Ай, как нехорошо. Но мне надо увидеть Россиньоль. Есть какие-нибудь мысли?

Мертвец задумался, сдвинув брови. Публика на всякий случай расступилась пошире.

— Давай пойду я. Система опасна только для живых.

— Нет, — ответил я. — Во-первых, Россиньоль не станет с тобой разговаривать, а во-вторых, ты наверняка растревожишь это осиное гнездо. Система тебя хоть и не остановит, но заметит непременно. Нам нельзя привлекать внимание. На их стороне один из Могущественных. Иона.

— А, юный Билли… Это действительно плохо. Он может нагадить всерьез.

— Вполне возможно, что Россиньоль по-прежнему в своей комнате на втором этаже. Там ее охраняют два боевых мага. В прошлый раз я взял их на пушку, но мне не хочется пробовать снова. И кто знает, какие еще сюрпризы…

— Чего ты, собственно, хочешь, Джон? — перебил Мертвец. — Мы не можем топтаться здесь вечно. Пойдут слухи. У нас есть задача: добраться до твоей ядовитой певчей птички. Как насчет окольных путей? Думай, Джон, у тебя это получается хорошо.

— Если мы не можем до нее добраться, — сказал я, помолчав, — ей придется выйти самой. Мы дадим ей знать. Большая часть персонала сейчас снаружи, стараются не путаться под ногами и ждут, когда закончится ремонт. Сообщение передаст тот, кого мы сможем подкупить, убедить или запугать.

— И как ты найдешь такого? — усомнился Мертвец. — Используешь свой дар?

— Ни в коем случае, — сказал я. — Последнее время я им злоупотребляю. Ты ведь знаешь, в такие моменты меня видно издалека, как маяк ночью. Для моих врагов это очень удобно. Кое с кем из них ты знаком, не правда ли? Так что сегодня ограничимся здравым смыслом и дедуктивным методом. Обойдем все местные забегаловки: труженикам шоу-бизнеса необходимо восстанавливать силы. Уж это мне известно.

Все нужные люди отыскались поблизости, в кофейне «Пчелка». Чистое, приятное заведение, хотя свет, на мой вкус, слишком яркий. Официантки в черно-желтых пчелиных костюмчиках, механически улыбаясь, разносили напитки и закуски, раскачивая усиками на голове и не без труда удерживая равновесие на высоких каблуках.

Хористки из «Пещеры Калибана» сидели и пили кофе в углу, за плотной завесой табачного дыма. Там же нашелся и Ян Аугер, музыкант и мастер на все руки — единственный человек, которого наше появление, кажется, не огорчило.

— Опять ты? — Платиновая блондинка, дублерша Россиньоль, презрительно стряхнула пепел на пол. — Ходячее стихийное бедствие! Пока ты не появился, все шло нормально. А теперь мы имеем самоубийство у самой сцены и полный разгром. На месте властей я бы тебя выслала — так, на всякий случай.

— Уже пробовали, — сообщил я спокойно. — Как видите, я опять здесь. Мне надо передать Россиньоль весточку.

Я огляделся, но не нашел на лицах хористок никакого сочувствия. Не могу их винить. Плохая репутация, которая меня столько раз выручала, иногда мешает: приходится нести бремя ответственности за все беды, какие приключаются вокруг.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});